«Окно» в культуру: зачем Аркадий Ротенберг тратит миллионы на оперное образование
Название проекта ОКНО — аббревиатура от «Образовательный кластер «Новой оперы». Проект занимается просветительской и творческой работой с широкой аудиторией. Хотя проект не ставит своей прямой задачей создание спектакля или увеличение продаж билетов, в долгосрочной перспективе взаимодействие с публикой намного сильнее влияет на расширение театральной аудитории и рост продаж. Пока, кроме «Новой оперы», в долгую с аудиторией не работает ни один другой музыкальный театр Москвы.
«Окно» — преемник проекта «Студия», который действовал в Московском академическом музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко на деньги попечителя театра, бизнесмена Аркадия Ротенберга (№52 в рейтинге Forbes, $1,1 млрд).
Первым в ряду образовательно-развлекательных проектов, поддержанных Ротенбергом, стал «Кругозор», запущенный в начале 2018 года. Тогда одной из площадок «Кругозора» называли пионерский лагерь «Артек», реконструкцией которого занималась компания бизнесмена «Стройгазмонтаж». Однако «Кругозор» стал развиваться в интернете, был запущены каналы в Инстаграме, «ВКонтакте», в YouTube и Телеграме. Рядом с «Кругозором» со временем появилась «Студия». Вслед за директором театра Антоном Гетьманом, которого, не продлив контракт в МАМТ, московский комитет по культуре назначил в 2021 году в «Новую оперу», «Студия» перебралась в новый театр, сменив название на «Окно». Аркадий Ротенберг не оставил проекта: как сообщили Forbes Life представители миллиардера, в сезоне 2021–2022 он пожертвовал на «Окно» 15 млн рублей.
Идея вовлечения подростков в мир художественной культуры и классической музыки — это и следование мировому тренду, и дань наследию советской образовательной системы. Неслучайно автор «Студии» и «Окна» Алиса Спирина говорит, что, разрабатывая свои программы, опиралась на методологию Натальи Сац (создателя первого в России Центрального детского театра), опыты Леопольда Сулержицкого (ученика Станиславского и учителя Вахтангова, который проповедовал идею театрального сообщества, «ордена» актеров) и концепцию педагога и композитора Дмитрия Кабалевского (в 1970-е годы он изменил приоритеты массового музыкального образования в стране — с его легкой руки в общеобразовательных школах вместо «пения» появились предметы «музыка» и «мировая художественная культура», или МХК). Из новейшего западного опыта Спирина ориентировалась на такие оперные дома, как Royal Opera House, Opera North, Opera de Paris, а также Финская опера, Сиднейская, Шотландская опера.
Проблема, которую в Европе называют «15/24» — отсутствие в музеях и оперных театрах молодой аудитории, — стоит в ряду важнейших государственных задач многих западных стран. Как не допустить сбоя в передаче культурных кодов от поколения к поколению, решают и государственные институции, и частные фонды, и крупнейшие мировые театры. «Привлечение новой молодой аудитории — это вопрос будущего существования Метрополитен-оперы и всего музыкального искусства в целом», — говорил представитель Метрополитен-оперы Wall Street Journal в 2018 году.
Первыми в борьбу за молодую аудиторию вступили La Scala и Opera de Paris под руководством интенданта Стефана Лисснера, который начинал программы по работе с молодежью в обоих театрах. В 2008 миланцы открыли программу Under 30, которая дает возможность всем зрителям младше 30 лет покупать билеты на оперные и балетные спектакли не дороже, чем за €20. La Scala запустила молодежные обменные программы с академией изящных искусств Brera и стала тесно сотрудничать с Juvenilia, европейской общественной организацией, объединяющей молодых любителей оперы и балета.
Парижане стали продавать билеты на генеральные репетиции премьер тем, кто моложе 28 лет, за €10. Но этим дело не ограничилось: с 2017 года вплоть до пандемии, во время летнего закрытия сезона в пространстве Пале Гарнье проходил квест по мотивам «Призрака Оперы», — театр заманивал на свою территорию тех, кто предпочитал обходить его стороной.
Метрополитен-опера запустила программу Fridays Under 40, по которой можно не только купить билет в партер за $100, но и попасть на вечеринку после спектакля (на время пандемии вечеринки отменили). До пандемии программа привлекала около 700 000 зрителей за сезон. По мнению Лисснера, которого цитирует Wall Street Journal, главная задача театров в работе с молодой аудиторией — не просто завлечь молодого человека на один спектакль, приманив его дешевым билетом, но создать такую атмосферу, чтобы он стал постоянным зрителем.
Эту же задачу ставит и «Окно» Алисы Спириной и Аркадия Ротенберга. Миллиардер ссылается на свой родительский опыт: «Мы не предлагаем детям готовых ответов на вопросы, мы пробуем найти, что интересно им, отвечать на их запрос. В родительстве действуют те же правила. Наша работа с театром не ориентирована на то, чтобы сделать из ребенка активного театрального зрителя». По его словам, «Окно», как и «Студия», использует театр «как инструмент для коммуникации с ребенком, вовлечения его в диалог».
В «Окне» над образованием и просвещением работают четверо сотрудников, — это креативная команда, состоящая из автора проекта Алисы Спириной и трех профессионалов, которые курируют и развивают разные направления. По словам Спириной, условия работы кластера диктует пространство: в МАМТе просторные цеха, куда можно было ходить на экскурсии и мастер-классы, зато «Новая опера» расположена в саду «Эрмитаж», а в самом театре — просторное зрительское фойе.
«Главный акцент всех детских и семейных проектов — познание театра через творчество и игру», — рассказывает она. Так, в «Новой опере» планируют создать подростковый совет: он будет не только участвовать в жизни театра, но и станет фокус-группой для тестирования новых образовательных идей. «Подростка нельзя заставить полюбить театр, ему можно предложить что-то интересное, объяснить, какая идея заложена постановщиками, обсудить его собственные впечатления. И в МАМТе, и в «Новой опере» подросткам предлагают погрузиться в театральный процесс, им рассказывают, как создается спектакль, как работают постановщики, — говорит Ротенберг. — Мы открываем ребятам мир, который часто закрыт даже для взрослых, и они на это очень живо откликаются. И конечно, не стоит недооценивать способность подростка воспринимать художественные произведения. Современный ребенок много знает, много видит и многие понимает, главное — открывать для него возможности узнать что-то новое».
«Аналогичные вещи хотелось бы попробовать с разными возрастами, — говорит Спирина. — Главное для нас — понять интерес аудитории, ее потребности и запросы. Научиться разговаривать с людьми, тщательно адаптируя наши форматы».
Например, возникла идея создать хор зрителей на базе профессионального хора «Новой оперы», куда смогут прийти люди с любым уровнем подготовки. «Когда мы объявили набор, на нас градом посыпались заявки от желающих всех возрастов, — рассказывает Алиса Спирина. — Хотелось бы больше таких проектов, чтобы зрители подключались к жизни театра надолго».
Стартовав в мае 2021-го, «Окно» открыло образовательную лабораторию, где за две недели работы с драматургами и композиторами подростки написали восемь сайнс-опер (произведений, где оперное искусство объединяется с science art), которые были показаны на сцене театра 30 октября 2021 года. В июне, под занавес уходящего театрального сезона, в «Окне» опробовали несколько первых проектов. Например, игровую театральную разминку — специальные игры для детей, развивающие внимание, реакцию и воображение. И несколько «Нелекций», бесед перед спектаклями для взрослых зрителей, которые вела певица Варвара Турова. Успех был такой, что не хватало мест всем желающим.
Сезон 2021–2022 года открылся большой премьерой «Окна» — аудиопрогулкой «Зеркальный сад», театрально-просветительским проектом режиссера Дарьи Пантелеевой, где за сорок минут авторы выстраивают сцены из жизни и истории сада «Эрмитаж». С сентября 2021 до января 2022 года «Окно» участвует в детской программе проекта «Театрократия. Екатерина ll и опера», который идет в музее-заповеднике «Царицыно». В Международный день оперы 25 октября вместе с британским театром Opera North команда «Окна» запустила масштабный международный проект Opera Connect, который в будущем объединит десятки музыкальных театров и даст возможность детям общаться с ровесниками из других стран на музыкальных занятиях в зуме.
«Мы стараемся быть чуткими к тому, что происходит внутри театра, и делать проекты, интересные самим сотрудникам. Например, нам давно хотелось попробовать то, что связано с комьюнити-практиками и инклюзивными программами. Наш первый шаг в этом направлении — тренинг по пониманию инвалидности, разработанный экспертами фонда «Обнаженные сердца», для служб, работающих со зрителями, — вызвал живой отклик», — рассказывает Алиса Спирина.
Для более широкого охвата «Окно» планирует делать и диджитал-проекты, и подкасты, и методические материалы для школ и детских садов, а в перспективе — большой оперный медиа-портал. «И онлайн, и офлайн — наша жизнь, не хочу рассматривать их в конкуренции, — говорит Аркадий Ротенберг. — Ребенок может интересоваться одновременно и видео-играми, и театром. Важнее предлагать ему тот продукт, который будет трогать, будет разговаривать с подростком. И еще нужно использовать в этой коммуникации современный, понятный подростку язык, новые технологии, сторителлинг».
Ротенберг говорит, что сам он за три года участия в жизни музыкального театра хоть и не стал заядлым театралом, но стал «зрителем, который любит качественные спектакли». «Я понял, что возможности театра намного шире, чем просто показ спектаклей, что театр может быть открытым, что он может быть полезен, он может заполнить важные пустоты в жизни человека, — рассказывает бизнесмен. — Например, восполнить недостаток общения, подарить контакт с музыкой и возможность что-то создавать самостоятельно». Как подытоживает Спирина: «У нас в «Окне» должно быть много направлений для разных людей».