«Чтобы стать теннисистом, понадобилось $900 000»: Карен Хачанов о больших деньгах, личном турнире и успехе Юрия Дудя

 

24-летний Карен Хачанов — победитель четырех турниров ATP в одиночном разряде (Чэнду, Марсель, ВТБ Кубок Кремля, Париж), является предыдущим четвертьфиналистом Roland Garros, чемпионом Paris Masters 1000 и чемпионом Кубка Кремля. К моменту остановки сезона-2020 из-за пандемии Хачанов занимал 15-ю строчку в мировом рейтинге. В карьерном резюме Карена — четыре титула ATP и почти $8,3 млн призовых. В 2020 году Хачанов вошел в рейтинг Forbes «Самые успешные звезды шоу-бизнеса и спорта до 40 лет» с состоянием $5,6 млн. Теннисист является послом Nike, Rolex, банка ВТБ, Lavazza и Giorgio Armani. 

Итоги года

— Каким был этот год?

— 2020-й запомнится всем не с очень приятной стороны. До сих пор ситуация ухудшается, и такое ощущение, что свет в конце туннеля не виден. Мне показалось, что год пролетел очень быстро, хотя я все время ходил потерянный — привык к определенному ритму, поездкам по турнирам, а пришлось полгода не играть. Я был с семьей дома, в Москве, вплоть до окончания локдауна. Давно такого не было — лет восемь, наверное. Понаблюдал, как растет сын, это круто. Ну и тренировался, как мог. Самостоятельно, ведь команда не могла прилететь в Москву, а я — в Европу.

— Насколько сложно было без тренера? Как он координировал ваши занятия?

— Я был на связи со всей своей командой, и тренер по физподготовке очень помогал. Наставник по теннису тоже старался, но удаленно он не сильно полезен. Да, я и сам могу тренироваться, но без взгляда со стороны гораздо сложнее замечать ошибки. Поэтому время было потеряно, но других вариантов у меня и не было.

— Корты в Москве были закрыты? Где удавалось потренироваться?

— С середины марта на полтора месяца все было закрыто вообще. У меня своего корта нет, и тренироваться можно было только на частных кортах, у кого-то дома, но и то очень редко. Так что в то время был упор на ОФП. Опять же, даты возобновления турниров постоянно сдвигались, поэтому составить какой-то план подготовки было невозможно.   

— Турниры возобновились в августе, но без зрителей. Как играется в таком антураже?

— Не так, как раньше, конечно, ведь любой спортсмен играет не только для себя, но и для зрителей. От них идет энергия — при пустых трибунах грустно, что ли. И вообще куча ограничений, тесты постоянные. Вроде бы физически ты в порядке, но психологически — очень тяжело.

— Сезон для вас вышел скомканным и не очень удачным, ведь вы закончили его лишь 20-м в рейтинге?

— Хорошо, что хоть как-то сыграли. Что случилось, то случилось, надо делать выводы и анализировать, что нужно, чтобы вернуться в топ-10. Будем стараться изо всех сил.

— В каком ключе обсуждается следующий сезон?

— Пока точно не знаю. До сих пор никто не принял никаких решений. Статистика показывает, что сейчас ситуация в мире только хуже, чем была в марте. В первом полугодии ограничения точно будут, какие-то турниры отменят. В разных странах — разные порядки, разные правила в связи с коронавирусом. Надеюсь, что хотя бы все будет стабильно, а сезон не разорвется вновь на куски.

— В этом году вы поссорились в Twitter с Ником Киргиосом, который обругал Матса Виландера (легендарный шведский теннисист, экс-первая ракетка мира. — Forbes Life). На вас это не похоже. Жалеете, что не сдержались?

— Да нет, не жалею. Я всегда говорил, что у меня с Ником нормальные отношения, и я всегда его защищал в прессе и хорошо о нем отзывался. Но в какой-то момент надоело читать бред с его стороны и захотелось вежливо объяснить, что нужно больше уважения проявлять к игрокам, особенно к легендам. У меня нету никакой ненависти, никакой злости. Подискутировали и забыли.

— Был еще и конфликт с судьей в Антверпене, когда вы ударили ракеткой по судейской вышке.

— Раньше такого и правда со мной не случалось, все бывает в первый раз. Просто решения рефери были вопиющие, и мне стало казаться, что меня засудили. Потом я остыл, после матча мы поговорили, судья извинился за ошибки, а я — за свое поведение.

— Конец сезона ознаменовался очередным прорывом Даниила Медведева. Можно ли сказать, что он дополнил «большую четверку» в лице Федерера, Надаля и Джоковича и заменил в ней, наконец, Маррея?

— Не знаю. Да, он сыграл мощно в конце года, но в начале играл не так хорошо. При этом даже после победы в Париже Медведев сам говорил, что не играет на должном уровне. Наверное, поэтому говорить о «четверке» еще рано, ведь Маррей был и первой ракеткой, и выигрывал чаще. Но за Даню я очень рад, сыграл он обалденно.

— Совсем недавно вы были первой ракеткой России, а теперь лишь третий — Андрей Рублев тоже закончил год в топ-10. Вас это удивляет?

— За Андрея, честно говоря, тоже очень рад, — он, как и Даня, близкий друг. Мы же все вместе росли, но у каждого свой путь, все выстреливают в разное время. Первым удалось мне, а в том году Даня и Андрей хорошо сыграли. Почему меня должно это удивлять? Я ничем не лучше, чем они. Надеюсь, что мы и дальше будем показывать хорошие результаты для страны и самих себя.

— Марат Сафин как раз сказал, что, если бы ваша троица не уехала из России в свое время, вы бы сейчас могли и в топ-100 не входить.

— Люблю Марата за его высказывания! Но, наверное, он отчасти прав. В России базы нет до сих пор, хотя и очень хорошая школа, но только лет до 14. А потом нужно формировать свои команды, нанимать тренеров по мере возможностей родителей или спонсоров. Поэтому насчет топ-100, может, он и не прав, но там, где сейчас, мы бы точно не были.  

Про деньги

— Как много денег уходит на команду?

— В теннисе все зависит от того, как ты играешь. Часто побеждаешь — много зарабатываешь. Чем выше ты хочешь быть в рейтинге, тем больше ты тратишь на команду. Да, можно ездить по турнирам без тренера, а с папой или мамой, но это ни к чему не приведет. Я считаю, что нужно вкладываться в сильных тренеров, поэтому у меня большие расходы на команду. Если посчитать все  — зарплаты, перелеты, проживание, то выйдет примерно $500 000 в год. В этом году поменьше — мы 3,5 месяца не работали, и в это время мы договорились о снижении зарплаты на 70%.

— В этом году результаты пошли на спад. Это значит, что финансово чувствовали себя не так уютно?

— Провальным год я бы не назвал. Да, денег я заработал меньше, чем до пандемии, причем не только из-за падения результатов, но и в целом из-за того, что турниров было меньше и призовые урезали. Но все равно в теннисе я зарабатываю большие деньги. Не только для меня, а вообще для многих людей. Надо понимать, что сейчас кризис во всем мире, и никто просто так на блюдечке приносить деньги не будет.

— Кто занимается вашими финансовым вопросами?

— Бюджет ведем мы с женой. А инвестициями занимаются менеджеры — я не сижу и сам не покупаю ценные бумаги и акции. Примерно 30% дохода я инвестирую.

— В рейтинге Forbes «Самые успешные звезды шоу-бизнеса и спорта моложе 40 лет» вы заняли 23-е место. В нем вы ниже Овечкина, Панарина, Дудя и Моргенштерна, но выше Шараповой и Смолова.

— Ну, ничего необычного, у хоккеистов наших гонорары повыше будут. Дудь тоже не удивил — блогеры сейчас много зарабатывают, а Моргенштерн и вовсе один из самых популярных людей среди молодежи.

— Вы знакомы с их творчеством?

— Я регулярно смотрю интервью Дудя, мне интересно то, как он разговаривает с людьми, у него всегда интересные герои. Песни Моргенштерна слышал, но не большой фанат.

— Деньги на вашу карьеру в основном давал дядя — совладелец сети Hoff Александр Зайонц. Вы собирались вернуть ему эти инвестиции. Удалось?

— Я никогда не скрывал, что именно дядя мне помогал и продолжает помогать, пусть в последнее время он меньше влияет на мою карьеру. По крайней мере, он дает важные советы, в том числе и финансовые. Как я уже говорил, его вклад оцениваю примерно в $900 000, и как только я стал зарабатывать, я смог ему эти деньги вернуть. В 2016 году дядя перестал меня спонсировать, а в 2018-м удалось все отдать.

— Зайонц даже организовывал для вас турнир в Москве — Hoff Open,  чтобы вы могли набрать рейтинговые очки.

— Я бы не сказал, что только для меня. Дяде вообще было интересно этим заниматься, так как он фанат тенниса. Он хотел понять, что нужно, чтобы провести турнир в Москве, прочувствовать, что такое быть организатором. Но да, конечно, важно было дать мне возможность сыграть «челленджер» (начальный турнир серии ATP. – Forbes Life) в Москве, пока я еще не входил в «сотку». Потом дядя понял, что, во-первых, турнир совершенно не прибылен, а большой турнир ATP ему не удалось сделать. А ни я, ни Даня, ни Андрей уже не могли приезжать. Поэтому он решил прекратить.

— Если вы отдадите вашего сына на теннис, сколько понадобится вложить денег, чтобы попасть в топ-20?

— Не меньше $0,5 млн, если основываться на моем опыте. К 20 годам, к первому титулу ATP, эта сумма достигла где-то $900 тыс. Но, опять же, это тоже зависит от того, сколько ты готов тратить — можно минимально, а можно безбашенно максимально, если хочешь взять тренером Ивана Лендла (бывшая первая ракетка мира. —Forbes Life). Каждый решает сам.

• 40 самых успешных звезд России до 40 лет. Рейтинг Forbes
• «Такое впервые за 200 лет»: Панарин, Хачанов, Медведев, Кириленко, Мозгов, Джикия и Ramzes666 о спорте после пандемии
• Крид, Загитова, Элджей: самые молодые российские звезды в рейтинге Forbes