«Пандемия распространилась из-за проблем с политическим лидерством»: врач-инфекционист Али Хан о гонке вакцин и биотерроризме

Доктор Али Хан — бывший директор Бюро медицинской подготовки и реагирования Центров по контролю и профилактике заболеваний США (CDC). В течение более чем 20 лет работы в этой организации занимался проблемами новых инфекционных заболеваний, биотерроризма и глобальной медицинской безопасности. Работал с эпидемиями различных болезней в Африке, Азии и Южной Америке. Сейчас занимает пост декана Колледжа здравоохранения Университета Небраски, продолжая противостоять эпидемиологическим угрозам в глобальном масштабе.

«После окончания медицинского университета я планировал стать врачом и работать в больнице. Но мои наставники пригласили меня работать в CDC и я влюбился в дело общественного здравоохранения. Его цель — сделать всех здоровыми и счастливыми. И люди, которые в нем работают, отдают свою жизнь на то, чтобы улучшить общество. В результате то, что планировалось как временная работа, превратилось в 23-летнюю карьеру эпидемиолога», — рассказал доктор Хан в начале разговора.

В книге «Следующая пандемия», которая вышла в издательстве МИФ, Али Хан рассказал о том, как он боролся с опасными болезнями в разных уголках мира, а также поделился своими мыслями о том, как люди реагируют на такие угрозы и что можно улучшить в сфере контроля и профилактики инфекционных заболеваний. Сейчас, когда человечество переживает пандемию COVID-19, его выводы как нельзя более актуальны.

— Доктор Хан, ваша книга называется «Следующая пандемия». Насколько велик риск возникновения новой большой пандемии в ближайшие годы? Откуда она может прийти?

— Текущая ситуация с COVID-19 — хороший пример того, что риск возникновения новой глобальной пандемии существует всегда. За последнюю сотню лет такое происходит не впервые. Например, в 1918-1920 годах сотни миллионов жизней унесла пандемия испанского гриппа. С начала 80-х продолжается пандемия ВИЧ/СПИДа. Сейчас появилась новая опасная болезнь, и очевидно, что она не будет последней.

Откуда берутся пандемии? Практически всегда возбудитель передается от животного к человеку. Некоторые опасные штаммы, например гриппа, получили название от животных, в организме которых они возникли. Например, птичий грипп, свиной грипп. ВИЧ мы получили от шимпанзе. Мутируя, вирусы животных становятся опасными для людей, что может приводить к вспышкам новых пандемий.

Пандемия COVID-19 возникла по тому же шаблону. В данном случае, вирус, судя по всему, исходно обитал в летучих мышах, мутировал и передался человеку, который купил мясо летучей мыши на рынке в Китае и съел его. С этого человека началась вся цепочка, которая привела к глобальной пандемии. Поскольку мы, люди, продолжаем взаимодействовать с животными — разводить их, охотиться, поедать их мясо и так далее — риск появления новых опасных болезней всегда остается. Но когда и где произойдет следующая вспышка, никто не знает.

По поводу ковида хочу напомнить всем, что нужно продолжать соблюдать осторожность. Я знаю, что в России заразилось уже 2,7 млн человек и около 50 000 погибло. В США уже 17 млн заражений и более чем 300 000 смертей. Это огромная трагедия, которую можно было предотвратить. Но все же ситуация не настолько ужасная, как это было с той же «испанкой». Мы продолжаем учиться, и сейчас получили новый урок. В будущем мы должны снижать риски возникновения новых пандемий, а по возможности и предотвращать их.

— Что именно мы можем сделать, чтобы лучше подготовиться к следующим эпидемиям — как на уровне государств, так и на уровне отдельных людей?

— Важнейшая часть подготовки — снижение риска инфицирования людей новыми заболеваниями. Ученые должны продолжать изучать возбудителей, существующих у животных, и распространять информацию о них. Власти государств должны создавать и поддерживать эффективные системы здравоохранения, которые в том числе позволяют быстро выявлять случаи новых заражений и реагировать на них, пресекая новые эпидемии в зародыше. Важно также, чтобы люди доверяли системам здравоохранения.

Пандемия COVID-19 распространилась во многих странах, где это можно было предотвратить, из-за проблем с политическим лидерством. Мы сейчас очень рады тому, что разработали вакцины. Но есть страны, которые снизили заболеваемость и смертность от ковида до нуля без вакцин — такие как Австралия. Просто там послушали ученых и вовремя приняли нужные меры. Это показывает, насколько важную роль играет отлаженная система здравоохранения. И то, насколько распространение пандемии зависит от нас самих.

Носите маски, мойте и дезинфицируйте руки, выдерживайте социальную дистанцию. Соблюдение этих базовых правил помогает минимизировать риск во время пандемии. Поддерживайте ваше здоровье на должном уровне. Вакцинируйтесь, будьте в курсе важной актуальной информации. Участвуйте в политической жизни вашей страны — только так вы сможете быть уверены, что ее лидеры будут готовы правильно отреагировать на следующие кризисы.

Можно ли заразиться повторно и как долго действует вакцина: что мы узнали о COVID-19 за год

— Вы пишете в своей книге, что для борьбы с пандемиями нужно международное сотрудничество. Но, похоже, мир становится все более разобщенным. Что же делать?

— Действительно, международное сотрудничество критически важно. Сейчас это стало особенно очевидно. Мировое сообщество смогло бы лучше подготовиться к борьбе с пандемией ковида, если бы информация о нем с самого начала распространялась быстрее. Первые случаи заболевания COVID-19 были зарегистрированы в Китае в декабре 2019 года, но власти страны три недели утверждали, что от человека к человеку новый вирус не передается, и только 20 января признали, что это не так. Данные генетического секвенирования COVID-19 были опубликованы Китаем 12 января — за день до того, как болезнь вырвалась за пределы страны.

Более того, подозрения в утаивании информации высказывались в адрес Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). США даже пообещали выйти из ВОЗ, что я не считаю хорошей идеей. Все страны и все организации в мире сейчас должны работать вместе, потому что у нас есть один враг — это ковид, и он убивает людей.

Магическое мышление встречается у людей далеко не только в Африке. Некоторые вообще не верят в то, что COVID-19 убивает — якобы все умершие от него люди на самом деле погибли от чего-то другого

А чтобы работать вместе, мы должны оперативно делиться друг с другом каждой новой крупицей знаний: о диагностике, методах лечения, вакцинах и т. д. Это тот хороший урок, который преподала нам пандемия. И когда она закончится, мы должны продолжать работать вместе, улучшать работу систем здравоохранения как на уровне отдельных медучреждений, так и на уровне отдельных стран. Чтобы в будущем действовать быстрее и эффективнее во время вспышек новых болезней, которые неизбежно будут происходить.

— Вы бывали в России, работали вместе с российскими учеными. Что вы думаете о вакцине «Спутник V»?  

— Насколько я знаю, она создана на основе вектора аденовируса человека. Это хорошо изученная и проверенная технология, с помощью которой во всем мире уже разработано немало вакцин. То есть подход использован правильный, и ничего нового в нем нет. Поэтому есть веские основания полагать, что эта вакцина будет эффективной и безопасной для людей.

Но я понимаю обеспокоенность, связанную с тем, что эффективность и безопасность «Спутника V» пока недостаточно подтверждена клиническими тестами. Очень важно, чтобы люди доверяли вакцине, поэтому процесс ее испытания должен быть прозрачным, с публикацией всех данных. До самого последнего времени эта вакцина тестировалась только на здоровых людях в возрасте от 16 до 60 лет. Необходимо проверить еще, насколько она безопасна для тех, кому за 60 и кто находится в группе риска по коронавирусу.

Уверен, что разработчик вакцины, Институт имени Гамалеи, продолжит тестирование, чтобы убедиться в ее эффективности и безопасности. Я знаю, что Россия хочет делиться «Спутником V» с другими странами. И что у этой вакцины привлекательная цена, менее $20 за дозу. Но чем больше данных будет предоставлено, чтобы мы могли ей доверять, тем будет лучше.

— Что вы думаете о гонке вакцин? Такое впечатление, что фармкомпании и власти больше думают о том, как обойти конкурентов, а не о спасении жизней.

— Если честно, мне нравится эта гонка. Нас на земле 7 млрд, вакцин нужно много, и, по-моему, хорошо, что над ними работает много компаний, использующих разные подходы. Кто-то разрабатывает векторные вакцины, как российский «Спутник V», кто-то использует элементы генома самого вируса.

Но конечно, мы должны сотрудничать не только в разработке вакцин — с помощью обмена данными об этих подходах, но и в их производстве, и в распространении. В снижении стоимости вакцинирования. Суть действительно в том, чтобы спасти как можно больше жизней. А этого можно достичь с помощью кооперации, а не конкуренции.

— Можно ли считать, что пандемии — это реакция природы на наше воздействие? На загрязнение, на перенаселение?

— Хороший вопрос! Знаете, если отмотать историю человечества на 15 000-20 000 лет назад, мы увидим поворотный момент — когда мы приняли решение перестать быть кочевыми охотниками и собирателями и стали оседлыми земледельцами и скотоводами. Мы стали одомашнивать животных — а, как я уже говорил, возбудители опасных болезней мы почти всегда получаем именно от них. Численность населения выросла, мы стали жить большими группами, в которых болезни легче передаются. И с тех пор, как мы перешли к такому образу жизни, нам угрожают пандемии.

Но дело не в природе, а в нас самих. Мы уже знаем, что то, как распространяются болезни, зависит от наших действий — как от решений, принимаемых врачами и политиками, так и от нашего повседневного поведения. Именно поэтому я сохраняю оптимизм и верю в то, что человечество может предотвращать пандемии или по крайней мере минимизировать ущерб, который они приносят.

Эффект COVID-19: как мировая экономика переживает пандемию и каким будет 2021 год 

— Как вы думаете, пандемия COVID-19 изменила нашу жизнь навсегда? 

— Сложный вопрос. Как я уже отмечал, я надеюсь, что она преподала нам полезный урок и к следующей пандемии мы будем готовы лучше. Но, увы, у людей короткая память. А у политиков она еще короче, потому что они мыслят избирательными циклами.

Пример из моей книги: вскоре после терактов 11 сентября 2001 года политикам и журналистам в США стали рассылать по почте в конверте споры сибирской язвы. После этого власти осознали масштаб угрозы биотерроризма и вложили большие деньги в то, чтобы наша система здравоохранения и другие госструктуры могли ей противостоять. Но с тех пор об этой угрозе во многом забыли, и финансирование снизилось.

То же самое касается и эпидемиологических угроз. Когда происходит новая вспышка, на профилактику и мониторинг выделяют деньги, но этот эффект тоже оказывается кратковременным. Но все же я верю в человечество и верю в лучшее. В том числе для привлечения внимания к этой проблеме я и написал свою книгу.

— Вы упомянули о биотерроризме. Биологическое оружие опаснее в руках государств или в руках каких-то организаций, например религиозных или политических?

— Биологическое оружие вообще не должно попадать ни в чьи руки, на это направлена специальная международная конвенция. Биотерроризм представляет огромную опасность: небольшое количество такого оружия может убить сотни тысяч человек. В том примере со спорами сибирской язвы, который я упоминал, нам очень повезло, что их решили рассылать в конвертах. Если бы их вместо этого распыляли, скажем, в московском или нью-йоркском метро, погибло бы гораздо больше людей. Так что мы не должны производить такое оружие, не должны его распространять и уж тем более не должны допускать, чтобы оно попадало в руки террористов.

— Вы писали о том, что бороться с эпидемиями мешает магическое мышление, распространенное среди людей. Как это работает, можете привести примеры?

— О, это одна из моих любимых тем! Я много раз сталкивался с магическим мышлением и много об этом думал. Например, во время вспышки Эболы в Демократической Республике Конго жители деревни, в которой я работал, были уверены, что болезнь на них наслали злые колдуны. Это приводило к множеству проблем. Больных прятали по домам, не давая госпитализировать, а когда они умирали — хоронили по традиционному обряду, обмывая и целуя их тела — и заражаясь от этого.

Но знаете, магическое мышление встречается у людей далеко не только в Африке. У нас в США сейчас есть люди, которые не носят маски и подвергают других людей опасности, потому что они не верят научным данным о том, что ковид распространяется воздушно-капельным путем и что маска может это предотвратить. Некоторые вообще не верят в то, что COVID-19 убивает — якобы все умершие от него люди на самом деле погибли от чего-то другого. Такие «ковид-диссиденты» есть и в Европе, и в России, и это ужасно. С этим нужно бороться, нужно пропагандировать среди людей научные знания. Это тоже во многом проблема коммуникации.

— В книге вы приводили пример, когда вакцинация приводила к неприятным побочным эффектам. Значит ли это, что антипрививочники в чем-то правы?

— Отличный вопрос! Вакцины играют огромную роль в борьбе с инфекциями, а люди, которые не вакцинируются и не позволяют вакцинировать своих детей, подрывают эти усилия. В США антипрививочники — мощное движение, в этом году они сняли фильм «Пландемия», в котором распространяют теории заговора о текущей пандемии COVID-19.

Именно поэтому я говорю, что вакцине мало быть безопасной и эффективной, она также должна вызывать доверие у людей. Чтобы создать доверие, властям важно давать людям достоверную информацию, в том числе о количестве новых заражений и смертей; вести диалог с обществом, привлекая к этому религиозных и других лидеров. Важно соблюдать прозрачность во всех аспектах, тогда у людей будет больше доверия и в отношении вашей вакцины.

— Привились ли уже вы сами от COVID-19? Если нет, то когда собираетесь это сделать?

— Я пока не сделал этого, потому что не вхожу в группу риска. Но конечно, я привьюсь одной из вакцин, которая получит официальное одобрение от FDA. Многие сейчас беспокоятся, что вакцины от COVID-19 разрабатываются и одобряются слишком быстро. Но я хочу напомнить, что методы разработки таких вакцин хорошо известны и многократно проверены. И если мы что-то ускорили — так это выделение денег на их разработку, клинические испытания и так далее. Ученые и представители регуляторных органов сделали все, чтобы минимизировать риски.

Более того, те же фармкомпании пошли на беспрецедентные меры в смысле прозрачности. Компании Moderna и Pfizer впервые опубликовали протоколы испытаний своих вакцин. По поводу заявки от того же Pfizer в FDA провели открытую встречу своего комитета по вакцинам, которая транслировалась в соцсетях и на сайте агентства. Было сделано максимум для обеспечения прозрачности, поэтому я буду доверять любой вакцине, которую одобрит FDA.

— Давайте поговорим о вашей работе. Судя по тому, что вы пишете в книге, она представляет собой нечто среднее между работой Шерлока Холмса и Индианы Джонса. Давайте начнем с первого компонента. Насколько расследование эпидемий похоже на расследование преступлений? Какие здесь есть сходства и различия?

— Некоторое сходство действительно есть. Как и сыщики, мы начинаем с анализа списка подозреваемых. Имеем ли мы дело с новым возбудителем или с уже известным? Приведу пример из своей практики. В начале своей карьеры в CDC я принимал звонки со всей страны по поводу пациентов с подозрением на Эболу — опасную болезнь, от которой еще не было вакцины. Больных ею помещали в биоизоляционные капсулы — такие большие пластиковые пузыри — и отправляли в специальные эпидемиологические центры. Часто врачи требовали сразу выслать к ним самолет с такой капсулой. Я говорил им: «Возможно, это малярия, почему бы вам сначала не сделать тесты?» А они отвечали: «Нет, вы плохо делаете свою работу, отправляйте нам капсулу». Я быстро понял, что лучше с ними не спорить, а говорить, что самолет уже вылетел и просить перезвонить мне, когда они получат положительный результат теста на Эболу. И обычно мне не перезванивали, потому что это все же оказывалась малярия.

Когда инфекция опознана, нужно выяснить, как она распространяются. Люди заражаются воздушно-капельным путем, через продукты питания, воду или как-то еще? Нужно набрать группу больных и разобраться, с кем, чем и как они контактировали. И не делать поспешных выводов. Я однажды допустил такую ошибку при расследовании вспышки хантавирусного легочного синдрома в Аргентине в 1996 году. Я тогда уже был профессором и слишком много о себе воображал. В частности, я был уверен, что хантавирус не передается от человека к человеку, а только от  грызунов. Весь наш предыдущий опыт указывал на это. И когда моя коллега, которая собирала данные непосредственно на месте, заключила, что местные жители заражались им друг от друга, я не поверил ей и попросил перепроверить информацию. Она так и сделала и в итоге оказалась права! Я описываю этот случай в книге.

Вакцине мало быть безопасной и эффективной, она также должна вызывать доверие у людей

Но и после этого наша работа не заканчивается, в отличие от работы Шерлока Холмса, которому достаточно было разобраться, кто и как совершил убийство. Нам нужно еще понять, как предотвратить распространение болезни. Именно для этого я стал эпидемиологом, и, по-моему, это самая потрясающая часть нашей профессии. Она помогает спасать жизни.

Пандемия сделала 2020 год рекордсменом по сбывшимся шок-прогнозам: какие предсказания аналитиков стали реальностью

— Давайте теперь поговорим о той части вашей работы, которая похожа на приключения Индианы Джонса. Расскажите о каком-нибудь ярком приключении во время вашей работы.

О, их было много. Взять хотя бы историю, когда мы боролись с паразитическим червем риштой на юге Судана. Люди заражались им через грязную воду, и мы разбирались, как это можно предотвратить. Дело было в разгар войны за отсоединение Южного Судана от остальной страны, что ему в итоге и удалось сделать. Вокруг бегали 12-летние мальчишки с автоматами Калашникова, и с ними надо было быть очень осторожными, иначе с вами могло произойти все что угодно.

В другой раз мы исследовали вспышку обезьяньей оспы в Заире. Она грозила перерасти в пандемию, и нам нужно было понять, необходима ли глобальная вакцинация. Тем временем и в этой стране разразилась гражданская война — повстанцы стремились свергнуть президента Мобуту. Мы начали свою работу в полной уверенности, что линия фронта проходит в 100 милях от нас, но уже через два дня оказалось, что до нее всего 2 мили. Мы позвонили в посольство США, где нам сказали: «Не беспокойтесь, в худшем случае военные заберут ваше оборудование и ваши автомобили и оставят вас в покое». Но мы были совсем не уверены, что повстанцы будут так добры. Да и что мы будем там делать без машин и оборудования? В результате мы успели улететь из ближайшего города на последнем самолете перед тем, как в него вошли повстанцы.

— Кем бы вы стали, если бы не связали жизнь с эпидемиологией?

— Думаю, я все равно занимался бы прикладной наукой — скорее всего, разработкой вакцин. Когда мне было 16 лет, я прочитал книгу о Луи Пастере, основоположнике вакцинации, и решил, что хочу заниматься тем же, чем он. Тогда я еще не понимал, что для этого необязательно работать в больнице.

Но буду с вами честным: я нередко также обдумывал идею открыть собственный ресторан. Потому что вкусно поесть я тоже очень люблю.

— Можно ли снизить риск заражения опасными инфекциями, укрепляя свое здоровье? Как это сделать?

— Да, можно. Чем вы здоровее и счастливее, тем лучше работает ваша иммунная система. У здоровой и счастливой жизни есть пять главных элементов. Во-первых, физические упражнения: нужно активно двигаться хотя бы 150 минут в неделю, это совсем нетрудно. Во-вторых, съедайте в день по 5-7 свежих овощей и фруктов. В-третьих, спите достаточно. В-четвертых, в жизни должен быть смысл, наполняющий каждый ваш день счастьем и гармонией, — японцы называют этот принцип «икигаи». Его можно найти и в работе, и в дружбе, и в семье. Наконец, в-пятых, не травите сами себя. Пожалуйста, не курите, пейте поменьше алкоголя и не принимайте другие наркотики. Все это поможет вам защититься в том числе и от инфекций.

— Собираетесь ли вы писать следующую книгу? Если да, то о чем она будет?

— Сейчас я хочу написать книгу о текущей пандемии и тех уроках, которые мы должны из нее извлечь. Думаю, это очень важно осмыслить, чтобы мы смогли лучше защитить себя в будущем.

20 главных событий 2020 года по версии Forbes