«Слишком это что-то большое»: соведущий программы «Дежурный по стране» Алексей Бегак вспоминает Михаила Жванецкого
Так вышло, что Жванецких у меня два.
Первый — это Жванецкий, который есть у всех, кто его слушал: сначала на бобинных магнитофонах, потом на кассетных — инженер-механик одесского порта, который взял в руки перо и папин портфель, уже тогда не новый, и начал говорить с нами языком, каким никто тогда с нами не говорил. Это сейчас понимаешь, что Жванецкий — явление смыслообразующее и даже языкообразующее, но он формировал смыслы не высоколобо и бородато, как у нас принято, а шаля и как бы слегка под мухой (или подшофе — кому какой язык понятнее), а мы просто балдели от одесского несоветского юмора, от легкости и мудрости, от его печали и самоиронии.
Второй Жванецкий появился, когда он предложил мне войти в свой проект «Дежурный по стране», что было ошеломительно, тем более, что в телевизионном деле я по-прежнему не чувствую себя профи. Со звездами мне приходится иметь дело часто, и никакой робости я не испытываю, но тут другое — тут именно чувство, пришедшее из юности, которая насквозь была пропитана его юмором и стилем, чувство, что он, конечно, существует, но в плоскости моей жизни пересечься мы не можем, слишком это что-то большое. Вот пример: я всегда знал, что на планете есть такая земля — Гренландия, я видел ее на карте и на глобусе, знал, что она огромна и бела. Но не мог тот юноша предположить, что придет день, и он пролетит ее поперек на самолете, приземлится, потом поднимется на вертолете на гору и на лыжах спустится по склону, на который не ступала нога человека, к океану, где увидит вынырнувший хвост кита. Чем-то подобным была для меня встреча с ММ [Михаилом Михайловичем].
Кроме сотрудничества, он одарил меня еще вот чем. Он мог неожиданно позвонить и сказать: «Алексей Дмитч, это Жванецкий. Как дела, где вы, что делаете? А я вот, знаете, звоню совсем без повода, просто сказать, что у меня отллличное настроение и я очень рад, что мы с вами теперь вместе работаем! Привет, мой дорогой!»
Чудеса.