VR набирает очки
Живущий в Берлине художник Дмитрий Врубель (прославился как создатель мурала на Берлинской стене с поцелуем Брежнева и Хонеккера) говорит, что карантина он и не заметил, так был увлечен своим проектом по уничтожению культурной изоляции. С февраля 2017 года Дмитрий Врубель с командой разрабатывает VR-музей мирового искусства. «Из-за невозможности доступа к культурным сокровищам миллиарды людей в мире живут в режиме культурного карантина, — говорит художник. — А мы предлагаем с помощью VR снять его навсегда».
До пандемии к идее перехода искусства в пространство VR относились в целом прохладно-настороженно. «Все вроде бы соглашались, что это дело будущего, и на этом интерес пропадал, — говорит Дмитрий Врубель. — А сейчас это самое будущее стало нашим настоящим». Каждый день в фейсбуке Врубеля спрашивают, где купить VR-очки, чтобы полноценно прогуляться по его VR-музею. На странице Vrteka my home museum залы 54 художников, по 20 из них можно бродить, изучать работы с любого расстояния, тыкаться носом в кракелюры и почти незаметные детали живописи Босха и Брейгеля, трогать руками фактурные пастозные мазки Ван Гога, смотреть «Явление Христа народу», «Ночной дозор» и «Последний день Помпеи» в натуральную величину и переходить из зала в зал.
Врубель не требует смерти традиционных художественных музеев, как Малевич сто лет назад. Он сравнивает VR c винилом, в котором тоже когда-то видели потенциального убийцу концертов и фестивалей, но вышло так, что виниловые пластинки только усилили интерес к музыке и живому звуку.
Пока VR активнее всего используется в компьютерных играх, объем рынка которых превышает и музыкальную, и киноиндустрии. В 2017 году игровой рынок оценивался в $121 млрд. По прогнозам Newzoo, в 2020-му он составит $165,9 млрд. Картина выглядит так: чем больше девайсов у человечества, тем активнее оно играет в игры. Но гейм-индустрии тесно в своих рамках, она рвется к новым горизонтам. В Утрехтском университете открыта магистерская программа Game & Media Technology, где в сотрудничестве с научными и гуманитарными факультетами и Школой искусств готовится профессиональная экспансия геймеров в искусство.
В пространстве VR возможны такие решения, которые не под силу традиционным музеям. Например, Vrteka показывает «Джоконду» да Винчи одновременно с репликами Дюшана и Дали. А «Девушка с жемчужной сережкой» присутствует в зале VR-музея в исполнении и Вермеера, и Бэнкси (на стене дома в Бристоле). В варианте Бэнкси 2014 года девушка с открытым лицом. На весенней реплике 2020 года на бристольской девушке голубая медицинская маска.
Вермеер vs Netflix
«Никакой онлайн не сравнится с возможностью стоять лицом к лицу с работами Вермеера и Рембрандта, — говорит Фемке Хамеетман, глава образовательного отдела гаагского музея Маурицхёйс, обладателя «Девушки с жемчужной сережкой» Яна Вермеера. — Но на время карантина все отделы музея, маркетологи, специалисты по образованию и диджитал, кураторы объединились, чтобы нон-стоп работать в интернет-пространстве». На сайте музея появилась рубрика «Маурицхёйс дома». Раз в неделю публикуется новый ролик — короткая кураторская лекция об одной из работ из коллекции. Сидя за столом у себя дома, куратор за 3,5 минуты рассказывает о картине, композиции, персонажах и манере художника. Какая именно работа станет поводом для лекции, решают зрители, голосуя в фейсбуке и инстаграме музея. Для детей от четырех лет на сайте появились раскраски по мотивам натюрмортов Босхарта с цветочными вазами, «Девушки с жемчужной сережкой» и «Вида Делфта» Вермеера. Есть ролики с песнями, посвященными работам Вермеера.
На сайте выложены изображения хитов Маурицхёйса, коллекция которого при камерных размерах самого музея даст фору многим мировым собраниям. Тут и «Хвалебная песнь Симеона» Рембрандта, и «Щегол» Фабрициуса, и «Молодой бык» Поттера, и «Ваза с цветами» Босхарта Старшего, и «Райский сад с грехопадением» работы Яна Брейгеля Старшего и Рубенса, и «Смеющийся мальчик» Халса — с помощью зума работы можно приближать и удалять, рассматривая во всех подробностях. Но и этого музею показалось мало: за время карантина он выложил в бесплатный доступ приложения Second Canvas со всей своей коллекцией и Meet Vermеer, созданное Google Arts & Culture, где собраны все 36 известных на сегодняшний день работ мастера из Маурицхёйса и еще 17 коллекций Европы и США.
И хотя до амбициозной задачи создать продукт уровня Netflix, как говорит Фемке Хамеетман, музей пока недотягивает, в офлайне он готов составить конкуренцию любому сериалу-блокбастеру. Например, у музея есть экскурсия в формате сторителлинга из трех серий. «Люди любого возраста, расы и социального положения должны чувствовать себя в музее комфортно, — говорит Фемке Хамеетман. — Поэтому иногда, например, мы устраиваем ужины с рассадкой или танцы с рэперами. И конечно, к нам всегда можно прийти отметить детский день рождения».
Хотя до онлайн-продуктов уровня Netflix музей недотягивает, в офлайне он готов составить конкуренцию любому сериалу-блокбастеру
Последние 10 лет функции музеев в мире меняются. Теперь музей не только сакральное пространство, центр созерцания и медитации, но еще и центр образования и досуга. При отсутствии и ослаблении других каналов, будь то партсобрание или воскресная служба, музей остается важным источником трансляции обществу национальных культурных кодов. Но, как выяснилось, из аудитории выпадают некоторые социальные группы — как, например, мигранты, люди с особенностями развития и подростки, молодежь в возрасте от 15 до 24 лет. Как только обязательные школьные экскурсии заканчиваются и родительская опека ослабевает, многие из них тут же забывают дорогу в музей.
Проблема оказалась настолько общественно значимой, что в конце 2018 года в Нидерландах была запущена специальная программа привлечения молодежи в музей, «Музей 15/24» в рамках проекта Creative Twinning. Программу финансируют государственное агентство по предпринимательству RVO и МИД Нидерландов. Форпостом «Музея 15/24» стали Эрмитаж-Амстердам и его родоначальник, Эрмитаж в Санкт-Петербурге, получившие грант в объеме €1,5 млн.
Гронингенский музей арендует на лето автомобильный трейлер, обустраивает передвижную выставку и колесит по музыкальным фестивалям
Youth как цель и средство
Ирина Антонова, президент ГМИИ им. А. С. Пушкина, уверена, что лучшая публика для музея — молодая. 60 лет назад в Пушкинском был основан КЮИ — Клуб юных искусствоведов. «У молодежи есть такая особенность — она с годами взрослеет. У них живые, подвижные мозги, светлые головы, они мыслят свободно, парадоксально, продуктивно», — говорит Антонова.
Кружки для детей и подростков много лет успешно работают и в Эрмитаже, и в Русском музее, и в Третьяковке. Научно-просветительский отдел Эрмитажа создан в 1925 году, а молодежный образовательный центр — в 1999-м. Сейчас в Эрмитаже открыто 43 кружка для детей, не считая молодежных проектов. Смешно упрекать музеи Москвы и Санкт-Петербурга в том, что они не держат руку на пульсе и упускают свою аудиторию. «Однажды я обнаружил, что без знания эльфийских языков никуда, нет контакта с аудиторией, — рассказывает Алексей Бойко, ведущий методист по музейно-образовательной деятельности Русского музея. — Я срочно прочитал Толкина. И мы продолжили говорить о Репине, Врубеле, но сквозь фильтр фэнтези».
«И я, и мои дети много лет успешно ходили в эрмитажный «Школьный кабинет», — говорит Екатерина Сираканян, начальник службы развития государственного Эрмитажа. — Но эта программа не для тех, кто исторически музейный зритель и чувствует себя в Эрмитаже, как в родном доме. «Музей 15/24» борется за тех, кто еще не пришел в музеи. Поэтому здесь другие подходы и новые практики».
По той же логике действует ГМИИ, создавший при поддержке банка ВТБ новый проект «Пушкинский.Youth». «Это не масонская ложа, не только для тех, кто всерьез изучает искусство и хочет стать искусствоведом. «Пушкинский.Youth» — это 700 подростков, которым нравится проводить время в музее», — объясняет трансформацию педагогической концепции Марина Лошак, директор Пушкинского.
«Если исторически у успеха КЮИ было три составляющих: компания, музей (уникальное место) и уникальные знания, то с появлением Google и смартфонов бороться за уникальность знания стало сложно. Остались компания и место, — рассказывает Наталья Гомберг, руководитель направления «Пушкинский.Youth». — КЮИ сегодня не исчез, он стал частью нового большего проекта, где мы пытаемся перенести фокус с «кружка при музее» на «комьюнити-центр в Пушкинском музее». Мы допускаем, что не вся наша аудитория мечтает стать искусствоведами. И мы принимаем всех, кто хочет быть частью этого сообщества вне зависимости от уровня знаний. Мы понимаем, что наших участников тревожит и увлекает взрослый мир, где в подростковом возрасте сложно найти себе место, и они хотят получать настоящие знания и видеть, как можно их применить. Поэтому на примере профессий, которые востребованы в музее или в околомузейной среде, мы организуем исследовательские проекты и мастерские от IT до урбанистики. Мы учим, как сделать исследование, презентацию, как создать проект, который нужен музею. Мы сильно размыли границы, к нам приходят и те, кто узнал о «Пушкинском.Youth» в соцсетях, и те, для кого это семейная традиция. И есть те, кто никогда раньше не был в музее. Зато все теперь говорят «у нас в музее», а Иван Владимирович Цветаев и «Давид» Микеланджело — персонажи многих исследований и проектов».
Среди хештегов, придуманных в «Пушкинском.Youth» к карантину, есть такие: #ПушкинскийБезОчереди, #ПYжама_пати, #MuseumsAndChill, #эПYдемия, #мамхочувмузей, #НеПерваяЭпидемия, #ПриЧемТутПушкин, #ПY_предзащита и #яПYшукурсовуюаты.
Пока российские музеи нарабатывают опыт общения с немузейными людьми, голландцы — участники проекта «Музей 15/24» — активно делятся своими лайфхаками. Например, в роттердамском Музее Бойманса — ван Бенингена случаются выставки, на которые запрещен вход взрослым. Гронингенский музей арендует на лето автомобильный трейлер Airstream, обустраивает там передвижную выставку и колесит по многочисленным музыкальным фестивалям в окрестностях. В этнографическом музее под открытым небом Зёйдерзее проводят уроки йоги и специальные занятия для людей, страдающих деменцией. По амстердамскому музею Стеделик водят экскурсии подростки — участники молодежной программы Blickopeners. Курс длится год, принимают 15 человек от 15 до 19 лет. Чтобы стать участником программы, особенных знаний и навыков не требуется, достаточно сильной мотивации. По результатам анкетирования выпускников музей помог им получить цель в жизни (94%), развить самоуважение (73%) и найти друзей.
Ахмед из семьи турецких эмигрантов рассказывает, что программа изменила и его самого, и его семью: «Мой отец никогда в жизни не был в музее. Я долго ждал, когда же он поинтересуется, что я тут делаю. И вот на прошлой неделе этот момент настал. Мы с родителями пошли в музей. Отец был настроен критически: «С чего ты взял, что это искусство?» А мама дома сказала: «Горжусь своим сыном».
Программа «Музей 15/24» рассчитана на два года. По ее результатам лучшие музейные практики будут опубликованы на специально созданной онлайн-платформе. Среди запланированных совместных проектов Эрмитажа и музеев Нидерландов — обучающие программы по работе с молодежью с особенностями развития и аутизмом, уроки арт-терапии, издательская деятельность, создание молодежной библиотеки в Эрмитаже, летние школы, кураторские экскурсии, выставки. Но самое интересное — создание международного молодежного совета Эрмитажа и Эрмитажа на Амстеле. Совет из 21 молодого человека (11 нидерландцев, 10 россиян) уже избран и приступил к работе. Его членам обещан полный музейный доступ и широкие полномочия в принятии решений. Это будет серьезный вызов музейному миру, если вдруг они, например, решат оцифровать все коллекции, разместить их в пространстве сетевой игры и, не теряя саспенса, усядутся по домам с компьютерами.