Набережная неисцелимых: как Венеция переживала самое сильное наводнение за 50 лет
Мы приезжаем в Венецию на показ модного итальянского бренда. Накануне его коммерческий директор предсказывал не очень хорошую погоду, но шутил, что в Венеции, в конце концов, всегда вода. Что сверху, что снизу — какая разница.
Регулярные наводнения в Венеции что холодные московские зимы — часть местной культуры и мифологии. Обычно вода затапливает не более десятой части города, плавающая площадь Сан-Марко регулярно попадает во все новости, а тем, кто любит отмечать Новый год в Венеции, часто удается увидеть ее со сложенными по бокам — как будто столики для городских фестивалей — заготовленными мостками, до уровня которых может подниматься вода. Это совершенно привычно и нормально: площадь Святого Марка начинает затапливать уже при подъеме воды до отметки 80 см, а обычно вода поднимается на 115-125 см. Часть мифологии Венеции построена на том, что это город, уходящий под воду. Чтобы хоть как-то спасти ситуацию, в которой немало и правды, правительство разрабатывает системный проект MOSE стоимостью €6 млрд: заработать он должен был в 2014-м (при мэре Джорджи Орзоне, смещенном из-за подозрения во взятках), теперь все надежды на 2022-й, хотя в своем обращении нынешний мэр Луиджи Бруньяро просит федеральной помощи и поддержки, чтобы завершить эту программу как можно скорее. «Венеция на коленях», — напишет он в среду в своем твиттере.
Но одно дело — читать про венецианские наводнения, и совсем другое — оказаться в центре одного из рекордных за последние полвека затоплений города.
Вы же умеете плавать?
Когда мы выходим из Миланского поезда во вторник утром на вокзал, к нам спешит обаятельный невысокий мужчина в шляпе, представитель компании. Его зовут Стефано. Он пожимает мне руку и сразу спрашивает: «Вы же умеете плавать? У нас сегодня ожидается высокая вода».
Нам раздают разноцветные бахилы до колена и обещают, что они пригодятся , чтобы пройти максимум пару шагов до показа (так бывает часто, и многие туристические сайты советуют приезжать в город во время высокой воды, потому что неприятностей приезжим это доставляет немного, а отели все равно дешевеют). Но в этот раз все будет иначе.
Во вторник вечером 80% города оказалось под водой. Губернатор области Венето Лука Дзайа сравнил потоп с концом света — прежде всего в смысле урона историческому наследию (уровень воды в соборе Сан Марко поднялся на метр. В прошлом году на то, чтобы отреставрировать после наводнения его двери и пол от города потребовалось €2,2 млн).
Но пока еще день. Мы садимся в лодку. Вода у Риальто чуть-чуть перелилась на набережную. Я думаю, что местные синоптики, как и наше МЧС, преувеличивают, и нас ждет максимум пара луж. У меня есть зонт и те самые замечательные бахилы до колена — я как будто готова ко всему.
Мы живем в палаццо XVI века с фресками и видом на канал. Вместе со мной на показ собираются плыть американские миллионеры из Техаса, муж и жена — истинные фанаты творчества Стефано. К погодным условиям они тоже кажутся готовыми: в эффектных футуристических дождевиках и пакетами со сменной обувью в руке. У жены в волосах диадема, на ногах — сверкающие туфельки, точь-в-точь как у Золушки в мультфильме Диснея. Персонал отеля предусмотрительно выдает им резиновые «хантеры» — и я шучу, что мы могли бы снять отличную рекламу: как разодетые люди после модного показа дружно переобуваются в «хантеры и идут гулять по Венеции.
Мы отправляемся на показ в Сан-Рокко — уже семь часов, когда начнется ужин под росписью Тинторетто, будет почти десять. Все очень красиво и торжественно — до тех пор пока нам наконец не приносят последний десерт. Но мы его не доедаем: все вдруг вскакивают с мест и бегут. Вода в Венецианской лагуне очень сильно поднялась — на 187 см вместо 140 см, как ожидалось по прогнозам. Наш ужин разворачивался на втором этаже, окна занавешены — хорошо было бы увидеть воду раньше, но все пропустили.
Вдобавок пошел дождь
Первое время все стараются шутить про Иисуса и дружно друг друга фотографируют — вода едва достает до колена. Нам кажется, что пройти нужно будет не больше пяти минут, и дальше уже нас по воде довезут до отеля. Но дорога до лодочной парковки не кончается — когда вода поднимается так высоко не под каждым мостом может проплыть речной трамвайчик. На следующее утро новости будут пестреть фотографиями лодок, выброшенных в неожиданных местах.
Сначала начинают ныть те, кто порвал свои бахилы. Потом всем становится очевидно, что не замочить ног не получится. После первого поворота мы оказываемся на улочке, где вода уже доходит всем по пояс — зато плавают три деревяшки-мостка. Я залезаю на них, и мы вместе с мостками уходим под воду. Холодная вода забирается в ботинки и штаны, так что обувь превращается в два аквариума. Из соседних кафе с какой-то необъяснимой целеустремленностью персонал бессмысленно пытается выгнать воду на улицу швабрами. Более продвинутые откачивают воду насосами. Вода, конечно, тут же возвращается назад. The Guardian на следующий день будет подводить подсчет убыткам городского населения — прежде всего владельцев маленьких лавочек, у которых дело всей жизни было уничтожено за несколько секунд. У продавщицы традиционных масок, например, потери в результате порчи имущества составили порядка €40 000.
Мы продолжаем идти в поисках стоянки для лодок. Темно, начинается сильный ветер, дождь усиливается и сбивает с ног. Воды все больше, и происходящее напоминает фильмы про апокалипсис сразу. Впереди бредет мокрый владелец модного дома в шляпе, с нее течет вода. За ним — нарядные и самоуверенные журналисты со всего мира, в сухую погоду будто сошедшие с картинок собственного издания (тот, что из американского Esquire, выглядит абсолютно как иллюстрация оттуда) — а сейчас просто перепуганные и несчастные люди, у которых начинают сдавать нервы. Мы наконец находим лодочную стоянку и видим наспех построенную деревянную палатку службы спасения. Чтобы дойти туда, нужно снова спуститься в воду по пояс. Все забиваются в маленькую палатку, но из-за нас палатка начинает тонуть. Я понимаю, что рост выше среднего в будущем в случае глобального потепления станет эволюционным преимуществом: невысокая американка в диадеме без стеклянных туфелек и в резиновых сапогах практически плавает в воде.
Лодка за нами никак не приезжает. Становится очень холодно. Я нахожу какой-то заборчик, который почти вылезает из воды, и забираюсь на него. Один из американских журналистов, с которым накануне на ужине мы шутили о том, что в России дети с трех месяцев начинают читать Анну Каренину и больше по жизни ничем не занимаются, хочет присоединиться ко мне. Я понимаю, что заборчик не выдержит нас обоих, — и серьезно размышляю о том, буду ли сталкивать этого приятного человека назад в воду, чтобы выжить.
Туда, где сухо
За нами наконец приезжает лодка. В ней сухо, но по-прежнему холодно. Те двадцать минут, что она едет, кажутся вечностью.
Наш отель с фресками затопило. Персонал в лобби встречает нас с фонариками и по колено в воде. Под расписанными потолками плавают водоросли. Я, к счастью, живу на четвертом этаже. Обычно наш отель никогда не затапливает — он расположен на высокой точке Венеции. Но вода сегодня достигла максимума за полувековой интервал. Лифты не работают, выключить кондиционер не получается, системы вышли из строя. На следующее утро, пока я пытаюсь сушить ботинки, перегорает три фена.
В десять утра меня забирает речное такси. Полы в отеле только чуть-чуть мокрые, персонал выглядит усталым и слегка безумным. Люди на улице, впрочем, сохраняют спокойствие — и просто время от времени на сухих участках дороги задирают ноги, чтобы примерно чайник воды вытек из их сапогов.
В аэропорту в каждом магазине очередь из женщин в тапочках из отеля, которым нужна сухая обувь. Редкие размеры вроде 41 везде закончились. Не знаю, зачем, но я покупаю еще одни резиновые сапоги. Самые дешевые шерстяные носки стоят €30. Когда я говорю, что попала под наводнение в Венеции, меня всюду пропускают без очереди. «Кто вообще хочет жить в этом городе, это просто безумие», — говорит мне соседка в самолете. Когда мы садимся в Москве, пилот сообщает что погода в городе хорошая, +4 градуса. И никакого дождя.