Режиссер Димитрис Папаиоанну: «Обнаженное тело — повод для восхищения»
Сегодня завершается театральный фестиваль NET (Новый европейский театр).
Спектаклем закрытия выпало стать «Великому укротителю», новой работе греческого режиссера Димитриса Папаиоанну, возможно самому сложносочиненному и философическому из фестивальных спектаклей, созданному на стыке пластической драмы, перформанса и цирка.
NET, поддерживаемый в этом году щедрее чем в прошлом — 15 млн рублей в бюджет фестиваля внес Фонд Михаила Прохорова, — и по традиции культурными институциями европейских стран, «Гете-Институтом» и «Про Гельвецией», впервые получил поддержку еще и частного мецената — Юлии Скворцовой. Эти деньги меценат пожертвовала на оплату гастролей греческого «Великого укротителя».
Накануне своего единственного спектакля в Москве Димитрис Папаиоанну ответил рассказ Forbes Life, чем опасен для жизни плохой дизайн и почему греки не меньшие меланхолики, чем русские:
У вас большое гастрольное турне по Европе. Меняется ли спектакль, адаптируется ли он к каждому городу?
Спектакль меняется по мере накопления актерского опыта, развития истории. И конечно, нам приходится учитывать разную архитектуру зданий, в которых мы выступаем. В некоторых городах мы пытаемся приспособить под театр очень неожиданные пространства. Ну, и чтоб самим не заскучать, мы меняем спектакль понемногу на каждом представлении.
В спектакле артисты много обнажаются. Опасаетесь ли вы провокаций?
Обнаженное тело у нас — повод для восхищения красотой, не повод для провокации. Поэтому мы никого не провоцируем.
У вас античная вера в красоту человеческого тела. Как много в вашей работе от Древней Греции?
Мы все знаем, что случилось в античности от большого культурного взрыва — возникла европейская цивилизация. А философия, театр, скульптура, придуманные греками, по-прежнему продолжают работать.
Вообще-то я увлечен русской культурой: Достоевский, Чехов, Чайковский, Прокофьев, Тарковский, Сокуров, Эйзенштейн, Стравинский, конструктивисты, — список этот можно продолжать бесконечно.
Во всех моих работах обязательно есть мрачные моменты, меланхолия. Но тут трудно сказать, что больше влияет — любовь к русской культуре или греческое происхождение.
В нашем понимании Греция, Средиземноморье — открытые эмоции, теплые отношения, дружелюбие, море, солнце. При чем тут меланхолия?
Море есть, солнце есть, но мы не американцы. Меланхолия — важнейшая черта средиземноморской культуры. У нас, к слову, очень поющая нация. Но если вы послушаете греческий фольклор, то обнаружите, что нестерпимо грустный.
На фотографиях из спектакля появляется скафандр. Это тоже знак увлечения русской культурой? Где вы его взяли?
Мы сами его сделали. Это просто гофрированная бумага. А шлем на голове — абажур от лампы из плексигласа. Это, конечно, потребовало от нас какой-то работы, но в общем, все устроено просто. Это обманка. Это же театр!
А кто же такой «Великий укротитель»?
Название пришло из античности, тогда так называли Время. Великий укротитель действует в цирке. Но может быть кому-то покажется, что он сам себе укротитель, который пытается взять под контроль все мысли и чувства, хронометрировать все стороны жизни.
Задумываетесь ли вы о судьбах современной Европы? Что ждет нашу цивилизацию?
Конечно, я думаю об этом, как всякий нормальный человек. Но говорить публично не готов. Единственное, что я могу позволить себе сказать: мы видим, как на наших глазах лидеры всего мира из какого-то дурацкого мачизма делают глупости и не могут остановиться. Я очень надеюсь, что они смогут остановиться. Чем скорее, тем лучше. Идиотизма уже достаточно.
Конечно, трагедия беженцев, экономический крах Греции — это и моя личная трагедия. Но мои тексты не транслируют этого напрямую. Но сегодня мы видим, как искусство заходит на политическую территорию. Искусству нужна дистанция. Оно не может быть нравоучительным или политически корректным, или политически ошибочным. Искусство должно со своей позиции выражать человеческую трагедию. Потому что реальность происходящего превосходит всякую фантазию и искусства. Но я как режиссер знаю, как эти живые эмоции, которые стоят за фактами и картинами нашей реальности, перенести на другие объекты, чтобы освободить немного пространства, позволить дышать.
Два года назад на Московской биеннале выступал экс-премьер-министр Греции Янис Варуфакис. Он показывал банкноты разных стран, рассуждая о перспективах развития стран в зависимости от дизайна банкнот.
Ну я с ним согласен по части дизайна. Кошмарный, уродливый дизайн окружает нас со всех сторон.