Михаил Швыдкой о Кирилле Серебренникове: «Художники хотят кусаться и ждут любви власти»

В Геликон-опере — мировая премьера оперы «Чаадский» на музыку Александра Маноцкова в постановке Феликса Коробова и Кирилла Серебренникова. В имени персонажа Чаадский читается и Чацкий Грибоедова и его прототип Чаадаев, гусар, фрондер и мыслитель, объявленный за свои «Философические письма» сумасшедшим.

В контексте ситуации обвинения Кирилла Серебренникова в хищении 200 млн рублей и в поисках политической подоплеки в этой истории, Forbes Life попросил Михаила Швыдкого, спецпредставителя Президента РФ по международному культурному сотрудничеству, посла по особым поручениям МИД высказаться на актуальную тему о взаимоотношениях художника и власти:

— Существуют ли некие универсальные правила в отношениях художника и власти?

— С моей точки зрения, никаких универсальных правил нет. Правила определяет  социально-исторический контекст. В античности, при Людовике XIV, при советской власти эти отношения был неизменно напряженные. Проблемы в отношениях с властью были и у Пушкина, и Булгакова, и у Шолохова, и у Солженицына. Конфликт заложен по определению. Политика — это искусство возможного, а творчество — искусство невозможного. Политики — реалисты и прагматики, художники — идеалисты. Как писал Бердяев, государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад. Так вот, художники хотят, чтобы был рай. Конечно, в истории были и художники, которые находили удовольствие в том, что славить власть. Но это не панацея для достижения успеха. Словом, партитура отношений власти и художников велика.

У нас эти отношения регулируется законодательством о культуре, и множеством часто взаимно противоречивых подзаконных актов. Нужно понимать, что финансовая цензура не менее жесткая, чем политическая. Зависеть от денег, от спонсоров — очень несладко. В СССР, когда мы встречались с деятелями западной культуры, мы спрашивали их о цензуре, а они говорили о деньгах. Тогда мы их не понимали. Теперь понимаем.

— Фрондирующий художник выгоден власти?

— Не фрондирующий художник — не художник. Как замечал Камю, несвободная печать бывает только плохой, а свободная бывает и хорошей, и плохой. Хотя, бывали и исключения. Любой власти художники нужны по прагматическим соображениям: они чувствуют фундаментальные проблемы времени острее любого политика. Это хорошо понимал Ленин, который писал о свободной литературе, оплодотворяющей последнее слово революционной мысли.

Другое дело, что многие художники ждут от власти финансовой поддержки.  Но и у нас, и в Европе идет заметное сокращение ассигнований на культуру. Таких роскошных спектаклей, которые ставили французы при министре культуры Жаке Ланге, больше никто себе позволить не может. При этом государство возвращается к идее госзаказа. Однако, для этого нужно создать иной механизм, чем сегодня, – иначе начинается чиновничий произвол. В СССР была государственная идеология, была выстроена система цензурирования, с художниками работали достаточно профессиональные специалисты. В СССР была и система защиты, так что, произвол Минкульта мог быть оспорен в ЦК КПСС, например. Драматург Виктор Розов, например, ходил и в Минкульт, и в ЦК. Когда повесть «Уже написан Вертер» Валентина Катаева не печатали, он шел в ЦК. Я не собираюсь славить СССР, я лишь обращаю внимание: в Союзе была системная модель отношений между художником и чиновником.

Сегодня все иначе. Сегодня нет государственной идеологии, нет цензуры. У каждого заграничный паспорт в кармане — поезжай, куда хочешь. Можно снимать фильмы без государственных денег, можно заниматься творчеством без оглядки на государство. Но художники хотят, чтобы власть их любила. Чтобы они ее ругали, а она их любила. Художники хотят кусаться, и одновременно ждут любви и признания власти, чтобы их звали в Кремль, хотят получать ордена и премии. И это тоже понятно. Наверное, власть должна научиться быть снисходительной к художникам.

 — Можно ли сравнить ситуацию Кирилла Серебренникова и Юрия Любимова при советской власти?

— Нет, сравнение нашей ситуации с СССР неправомерно.  С 1 по 4 июня в Геликон-опере идет «Чаадский» — какая там цензура?! А Юрия Любимова государство лишило советского гражданства. Власть его преследовала по чисто идеологическим мотивам. Я уважаю Кирилла Серебренникова как яркого режиссера и талантливого организатора и желаю ему успешной творческой работы в России и за рубежом. Но нужно понимать, что бюджетные деньги — священная корова. Эти средства нужно расходовать с лупой, с микроскопом в руках. Художник, на мой взгляд, и не должен заниматься деньгами, он должен нанимать аудиторов, финансовых профессионалов. В 1976 году шведская полиция арестовала Ингмара Бергмана прямо во время репетиции в Королевском драматическом театре Драматен в Стокгольме, предъявив обвинение в налоговом мошенничестве. Закон равен для всех. Об этом надо помнить.