«Лес» по версии Александра Огарева состоит из двух миров, двух частей, жизни реальной, бытовой драмы-комедии и спора об искусстве, которые ведут трагик и комик Счастливцев и Несчастливцев. Тут им на помощь приходят все сто лет русской жизни в искусстве, от тени Станиславского с его «Не верю!» до характерных рычащих интонаций Высоцкого в «Гамлете» и ажурного, как старая дачная салфетка, канатно-плетеного занавеса, похожего на занавес в «Гамлете» у Любимова. Но если Давид Боровский на Таганке создавал занавес как приспособление для гимнастических трюков артистов, то художники «Леса» Александр Мохов и Мария Лукка использовали для своих кружев армейскую камуфляжную сетку «Зима». Все остальное сыграли видеопроекции и историческая память зрителей. «Идея с «Гамлетом» появилась уже при виде сетки в процессе репетиций», — рассказал Александр Мохов.
«У Островского помещица Гурмыжская живет в усадьбе «Пеньки, — рассказывает Александр Мохов, — поэтому часто «Лес» иллюстрируют буквально: или пеньки ставят на сцене, или диагональные полосы располагают, как символы деревьев. Мы с режиссером говорили о многослойности действия, об ощущении прозрачности, откровенности». Но в процессе репетиций тему деревьев сменила высокая трава. Был лес, стало поле. Специально для «Леса» сценографы заказали в мастерских Александринского театра 2 150 травинок высотой 120 см. Каждую травинку изготовили вручную и несколькими фурами перевезли из Петербурга в театр на Сретенке. Трава на сцене работает как вертикальные кулисы, где прячутся герои, элементы сценографии. Чтобы поле покрыло всю сценическую площадку, чтобы трава была белой, бумажной, в тон занавесу, хрустела как бумага, гнулась и не ломалась, художнику спектакля и мастерам-декораторам пришлось просчитать прочность каркаса, жесткость ткани, и ширину каждой травинки. Как сообщил Forbes Life начальник отдела планирования и выпуска новых постановок театра, заслуженный работник культуры Михаил Чигирь, стоимость декорации с реквизитом этого «Леса» — 3 млн 70 тысяч рублей.