Этот человек — живая легенда австралийского виноделия. Его самого уже нет, но созданное им вино получает медали, котируется на аукционах и имеет статус национального достояния. И так как даже первый его урожай, 1951 года, еще не стал уксусом, вам придется признать, что легенда — живая...
Винодела звали Макс Шуберт. Он родился в небогатой семье немецких переселенцев, обосновавшихся в Южной Австралии. В детстве подрабатывал учеником в мясной лавке, а после школы поступил в фирму Penfolds.
В 1931 году это была уже крупная семейная фирма, производившая преимущественно крепленые вина. В ней способному 16-летнему юноше нашлось место… в конюшне. Но фортуна была к нему благосклонна, скоро Шуберта перевели в химическую лабораторию.
Там он научился размножать дрожжи и определять наличие летучих кислот в виноматериале. Системного винодельческого образования он не имел, а лекции по прикладной химии стал посещать уже после перевода в семейное поместье Пенфолдов Magill Estate. Карьеру прервала война. Немцы, жившие в Австралии, хотели доказать, что они стопроцентные австралийцы.
Вернувшись после войны в фирму Пенфолда, он уже через год стал главным виноделом Magill Estate. А в 1950 году компания откомандировала его в Европу для изучения передового опыта в производстве портвейна и хереса.
Эта поездка многое изменила в системе ценностей Макса Шуберта. Он с интересом открыл, что австралийские вина используются англичанами для улучшения вкуса испанских и даже французских вин. Он узнал, что лучшие из сухих красных вин могут выдерживаться годами и даже десятилетиями. Он понял, что новая дубовая бочка не только насыщает аромат вина пряностью, но и смягчает танин…
По пути домой он задумал вино, принципиально новое для Австралии, — Грейндж. Красное, сухое, столовое, но сделанное из винограда, достигшего максимальной степени зрелости.
Для своих экспериментов Шуберт выбрал урожай 1951 года, а для первой коммерческой партии — урожай 1952-го. Выдержанное 18 месяцев в новых 300-литровых бочках из американского дуба, по степени концентрации и плодовой зрелости это вино для Австралии стало бомбой. Но бомба взорвалась раньше времени. Отзывы были критическими: «Компот из сухофруктов, диких ягод и перемолотых муравьев». Шуберт получил строгое указание свернуть производство.
Тут и начинается легенда. Приказа Макс Шуберт не выполнил. Если бы он был писателем, то мы бы сказали, что он начал работать «в стол». Но как винодел, он работал «в погреб». Три урожая в истории Грейнджа: 1957, 1958 и 1959-го — не проходили выдержки в новых бочках, потому что Шуберт прятал свое вино в бочках уже использованных. Разливал вино в использованные бутылки, которых в погребах оказалось подозрительно много…
А в 1960 году он будто бы предложил совету директоров перепробовать Грейндж урожаев 1951 и 1955 годов. Влияние бутылочной выдержки на вино оказалось настолько сильным, что совет принял решение возобновить производство. Решение тем более легкое для исполнения, что Шуберт никогда этого производства и не прекращал.
Грейндж установил рекорды Австралии по числу золотых медалей на конкурсах, по аукционной цене за бутылку и по долголетию среди сухих вин. Винные критики назвали это вино первым австралийским Гран Крю, а его автора признали гением.
Если вы окажетесь в Аделаиде, то при возможности отправляйтесь в Magill Estate, ближайшее к столице Южной Австралии винное поместье, загляните в погреба. За 60 лет, прошедших с момента создания первого Грейнджа, здесь мало что изменилось.
Ну а где же здесь, спросите вы у экскурсовода, в течение трех долгих лет Макс Шуберт прятал свое сокровище? Ответом, скорее всего, будет пауза и туманное объяснение, что о «секретном туннеле» знают очень немногие… Но если вы изобразите на лице неоскорбительную долю сарказма, то, возможно, вам скажут, что вряд ли Шуберт скрывал свою тайну от всех: «С Джефри Пенфолдом они были в доверительных отношениях…»
Из компании Penfolds выросла группа Treasury Wine Estates — самый большой винный производитель Австралии. У нее сейчас трудные времена: крупные убытки в Америке, падение котировок и отставка CEO. Но зато есть живая легенда, созданная Максом Шубертом.