У «Информзащиты», работающей на спецслужбы и госведомства, много секретов. Один из них — кто владеет компанией.
Корреспондент NBC Ричард Энгель сел за столик в кафе, подключился к Wi-Fi и увидел в своей почте письмо: «Привет! Добро пожаловать в Сочи!» Щелкнул по ссылке, и его смартфон был мгновенно атакован Android-трояном. Пару дней спустя NBC показал сюжет о том, как в Сочи хакеры открыли сезон охоты на гостей Олимпиады. Последствия были бы печальны, если бы им, к примеру, удалось взломать транспортную инфраструктуру: перевод стрелок на железной дороге или сбой в работе светофоров мог вызвать коллапс. Но этого не случилось. Транспортную дирекцию, отвечавшую за доставку грузов для строительства олимпийских объектов, защищала ГК «Информзащита».
«Когда нас приглашали в Сочи, мы не отказывались. Но в первые ряды не лезли», — лаконично комментирует свое участие Петр Ефимов, гендиректор «Информзащиты». Основной доход группе приносят госзаказчики. За последние пять лет только интегратор «Информзащиты» заключил с ними 440 контрактов на сумму 5 млрд рублей, тогда как с коммерческими структурами — 125 контрактов на 650 млн рублей. Акционеры «Информзащиты» сумели построить эффективную систему продвижения своих продуктов и услуг. Но два ее основателя больше не причастны к делу, а два других в сумме имеют долю менее контрольной. Как создавался бизнес по охране секретов и кому он теперь принадлежит?
Проект четырех
Объявление на проходной НТЦ «Атлас» в унылом девятиэтажном здании на ул. Образцова предупреждает: «Проход на территорию с самокатами и скейтами воспрещен». «Атлас» сменил нескольких хозяев — сначала находился в ведении КГБ, потом — Федерального агентства правительственной связи (ФАПСИ) и ФСБ и наконец оказался у Минсвязи. Но порядки тут до сих пор строгие — в здание, например, не может пройти иностранец.
Три этажа здесь арендует «Информзащита». Долгое время считалось, что за компанией стоит ФАПСИ. «Мы не чекисты, не секретные физики. Мы обычные разработчики, но у нас тоже есть свой профессиональный этикет и свои тайны», — с благодушной улыбкой рассказывает Ефимов. Основатели группы Петр Ефимов, Владимир Гайкович и Дмитрий Ершов познакомились в Киевском высшем инженерном радиотехническом училище ПВО. Спустя несколько лет встретились в Москве, в Генеральном штабе. Ефимов строил здесь первые локальные сети, а Гайкович и Ершов работали в лаборатории одного из региональных военных НИИ.
В 1995 году Ефимов уволился и занялся продажами англо-русских переводчиков PROMT. Торговля шла вяло, и, когда Гайкович предложил ему зарабатывать на защите информации, тот согласился не раздумывая. У Гайковича уже был некоторый опыт и капитал. Вместе с выпускником Высшей школы КГБ Евгением Касперским он удачно выполнил заказ на интеграцию антивируса в офисный пакет на базе MS-DOS. «Получили солидные деньги», — подтвердил Forbes Касперский.
Помимо Гайковича, Ефимова и Ершова соучредителем «Информзащиты» стал Юрий Соколов. Про него известно немного: работал в НИИ «Квант» (институт сейчас разрабатывает системы электронной защиты для госорганов), потом перешел в НТЦ «Атлас». Именно Соколов договорился с руководством НТЦ об аренде помещения, на 100 кв. м которого разместились руководство компании и 10 программистов. Гайкович предложил партнерам выйти на рынок со своей разработкой — системой разграничения доступа в виде карты, устанавливаемой в компьютер. Систему защиты назвали SecretNet. Более чем на 20 лет она стала флагманским продуктом «Информзащиты».
Государственное дело
Председатель правления коммерческого банка радостно потирал руки: «Вы сможете защитить нас от НДС?!» Ефимову пришлось разочаровать банкира, перепутавшего НДС с НСД — несанкционированным доступом. «Мало кто в 1990-х понимал, от чего и как защищаться. Приходилось ходить, убеждать», — говорит гендиректор «Информзащиты». В итоге SecretNet, по его словам, была установлена почти на всех компьютерах, подлежащих защите, в ЦИК, Центробанке, Федеральном казначействе, Таможенной службе.
Брали упорством и деловой хваткой, уверяет бывший директор Учебного центра «Информзащита» Михаил Савельев. Плюс срабатывали связи. Когда ЦИК готовила систему защиты ГАС «Выборы», несколько компаний-разработчиков пригласили на смотрины. Ефимов и Гайкович оказались на встрече благодаря своему знакомому, возглавлявшему в то время управление информационных ресурсов администрации президента России. Ефимов утверждает, что ЦИК выбрала рабочую версию SecretNet и он с Гайковичем за ночь дописал документацию к ней. Но Савельев пересказывает старую корпоративную легенду: на вопрос ЦИК о доработке предложенных версий все начали говорить про цены и сроки, и только Гайкович на следующее утро принес SecretNet с необходимым функционалом.
Первый контракт с ЦИК принес «Информзащите» $150 000. Появились заказчики в лице ФСБ и Центробанка. Но с деньгами у спецслужбы тогда было туго, и почти три года единственным крупным клиентом компании был Центробанк. Ефимов провел в перелетах 260 дней — ставили SecretNet в региональных отделениях банка. «Он был основным добытчиком компании», — замечает Алексей Лукацкий, бывший глава департамента интернет-решений «Информзащиты» (сейчас бизнес-консультант по безопасности в Cisco Systems). Соколов отвечал за отношения с госструктурами, Гайкович занимался разработками, а Ершов — сначала консалтингом, потом учебным отделом (со временем тот превратился в крупнейший в России центр подготовки специалистов по защите информации — около 3000 слушателей в год, не считая дистанционного обучения).
К началу 2000-х у «Информзащиты» появились еще два базовых продукта. Электронный компьютерный замок «Соболь» был разработан по техзаданию ФАПСИ и в последующие годы продан тиражом более 1 млн. «Информзащита» первой среди коммерческих компаний получила шесть лицензий ФАПСИ на создание средств защиты сетей и шифровки данных и создала криптографический маршрутизатор «Континент». «SecretNet и «Континент» — это козырные тузы «Информзащиты», — считает гендиректор Digital Security Илья Медведовский. — Госзаказчики берут эти продукты, поскольку они под них правильно заточены».
Жесткие требования ФСБ и Гостехкомиссии (в настоящее время ФСТЭК) по защите конфиденциальной информации и гостайны распространились также на частные компании. По словам Савельева, наличие у «Информзащиты» сертифицированных решений облегчало вход в коммерческие структуры с госучастием — «Норильский никель», «Транснефть», «Аэрофлот». «Не каждого интегратора пригласят в проект, где присутствует работа с гостайной», — объясняет Ольга Болейко, коммерческий директор Group-IB. По ее словам, у «Информзащиты» есть выданные регуляторами уникальные сертификаты, которых нет у других разработчиков.
Испытание деньгами
Бизнес «Информзащиты» шел в гору. Если в 2002 году ее выручка составила $15 млн, то спустя три года — уже $27,2 млн. Но рост доходов не очень радовал Гайковича, в 2001 году сменившего Ефимова в кресле гендиректора (Ефимов стал президентом), — он считал, что быстрые дивиденды тормозят развитие.
В 2005–2008 годах из «Информзащиты» выделили несколько компаний: разработки сосредоточили в «Коде безопасности», дистрибуцию — в SafeLine, а интеграция осталась у НИП «Информзащита». Чтобы не переплачивать лабораториям, открыли свой аттестационный центр. Так появилась группа компаний «Информзащита». «Настало время меняться и дифференцировать бизнес», — оценивает Ефимов ту перестройку. В 2007 году выручка компании составила 1,28 млрд рублей, или $50 млн. Дела шли настолько блестяще, что «Информзащита» замахнулась на амбициозный проект — пересадить госслужащих на операционную систему Linux.
Объем рынка таких систем для органов власти и медучреждений, вспоминает Евгений Соколов — в то время руководитель компании Linux Online, оценивали в Минсвязи минимум в $50 млн. В 2008 году Евгений Соколов и его партнер Тимофей Королев встретились с Ефимовым и Гайковичем и договорились о создании компании TrustVers. Фактически речь шла о покупке команды Соколова и Королева из 30 человек и их разработок. Под этот проект были наняты новые специалисты, приобретено оборудование. Акционеры «Информзащиты» затрат не раскрывают. «Это были не заоблачные деньги», — лаконично отвечает Ефимов. Разработчики выпустили и сертифицировали пакет программ на Linux, интегрируемых с продуктами «Информзащиты». Но тема не пошла, замечает бывший гендиректор «Информзащиты» Сергей Шерстобитов, — было недостаточно политической воли на уровне государства. «Государственный спрос на открытые решения так и не появился, и даже «Информзащите» не удалось переломить ситуацию», — добавляет Соколов.
Возникла еще одна проблема: несмотря на кризис, компания вдвое увеличила штат под разработку новых продуктов, связанных с 152-ФЗ «О защите персональных данных». «Эта инвестиция не сыграла. Принятие закона перенесли, а в продукты уже вложили много денег», — уверяет бывший сотрудник «Информзащиты». По его словам, возник большой кассовый разрыв, который нужно было срочно закрывать. Выручил стратегический инвестор. Ефимов, впрочем, заявляет, что за всю историю компании не было ситуаций, связанных с нехваткой денег.
Невидимый Генс
Учредителями «Информзащиты», согласно открытым данным ЕГРЮЛ, до сих пор числятся четверо — Ефимов, Гайкович, Ершов и Соколов (у каждого по 25% акций). На самом деле все давно поменялось. Еще в середине 2000-х компанию покинул Юрий Соколов, продав свои акции. «Он уже был на пенсии, хотел стабильности, путешествовать по миру», — говорит его знакомый.
В 2011 году ушел Владимир Гайкович. «Причин моего ухода две: это накопившаяся усталость от управления и наличие разногласий с акционерами по вопросам развития группы компаний», — объяснял он в интервью CNews. «Гайкович получил степень Executive MBA и пытался внедрять западные практики управления, — излагает свою версию Алексей Лукацкий. — Это нравилось не всем акционерам, которые по старинке хотели, чтобы все было сосредоточено в одних руках». Андрей Голов, гендиректор «Кода Безопасности», подтверждает: «Гайкович пытался «отцифровать» бизнес. Из-за этого возникло длительное непонимание с Ефимовым». Сергей Шерстобитов дополняет: Гайкович как программист много времени уделял разработкам, а Ефимов был ориентирован на продажи, и в этом была сила компании, но до определенного момента. Гайкович после ухода возглавил компанию «Андэк», специализирующуюся на информационной безопасности, но в марте 2015 года погиб в автокатастрофе.
Петр Ефимов уверяет, что информация о конфликте сильно преувеличена — просто была взаимная усталость и разные взгляды на развитие бизнеса. «Володя считал, что, если вещь гениальная, она сама себя продает. А мы считаем: нет, не так, кто-то должен рассказать, почему она гениальная», — объясняет предприниматель. Сейчас, по словам Ефимова, у ГК «Информзащита» три акционера — он сам, Ершов и некий стратегический инвестор. По словам источника Forbes в компании, этот инвестор выкупил пакет Соколова, Гайковича, часть акций Ершова и Ефимова и консолидировал как минимум 75% акций компании. Ефимов подтверждает, что у него с Ершовым нет контрольного пакета, и добавляет, что инвестор не участвует в операционной деятельности.
О ком речь? Четыре источника сообщили Forbes, что о представителе Георгия Генса, основателя группы компаний «Ланит» (№108 в списке Forbes, состояние $850 млн). Ее основной бизнес — системная интеграция и разработка программных продуктов, годовая выручка, по оценке Forbes, — 82 млрд рублей. «Генс вошел своим капиталом и затем поддерживал «Информзащиту» финансами и управляющими решениями», — говорит один из бывших сотрудников «Информзащиты». Ефимов это отрицает.
Предположительно, Генс пытался кооперироваться с «Информзащитой» еще в 2008 году, когда обсуждался проект на базе Linux. В 2012 году принадлежащая «Ланиту» компания Treolan приобрела SafeLine — дистрибьютора «Информзащиты» с оборотом около 1 млрд рублей. «После поглощения SafeLine все ждали, что подобное произойдет и с «Информзащитой», — рассуждает один из бывших подчиненных Гайковича.
Владелец «Ланита» в 2010 году в комментариях интернет-изданию CRN нахваливал «Информзащиту»: «Компания предлагает интересные продукты и решения, постоянно растет и развивается, укрепляя позиции на рынке. Защита информации — один из наиболее важных элементов IT, в частности при организации облачных вычислений». По мнению одного из конкурентов «Информзащиты», Генс воспользовался удачными условиями для проведения сделки, которая открывала выходы на новый для «Ланита» рынок информационной безопасности и крупных госзаказчиков.
Сам Георгий Генс в разговоре с Forbes отказался подтвердить, что он владеет акциями «Информзащиты». «Нет, это не так», — ответил Генс. Но после небольшой паузы.
Как в Зазеркалье
После того как Гайкович покинул «Информзащиту», гендиректором был назначен Павел Караулов — основатель розничной сети мобильной электроники Divizion, распавшейся в 2010 году из-за долгов и проблем с франчайзи. Про Караулова в «Информзащите» говорят, что он был направлен от «Ланита» для аудита. Но проработал лишь несколько месяцев. Его сменил Сергей Шерстобитов из коммерческой дирекции «Информзащиты». В конце 2014 года к оперативному управлению вернулся Петр Ефимов. «В своем огороде более добросовестно копаешь, чем на колхозном поле», — образно объясняет он причину. Шерстобитов ушел и основал компанию Angara, игрока на рынке информационной безопасности. В конце 2015 года к нему перешел другой ключевой менеджер «Информзащиты» — бывший директор учебного центра Михаил Савельев.
Как дела у компании Ефимова? В 2015 году ее выручка составила 5,5 млрд рублей, из них две трети принес интеграторский бизнес, около 20% — продажа собственных разработок, остальное — учебный и аттестационный центры. Крупные клиенты из госсектора по-прежнему рядом. «За последние два года в совместных проектах с «Информзащитой» мы обеспечили защиту более 1 млн компьютеров в сетях наших клиентов», — говорит Юлия Соколова, руководитель управления по работе с партнерами «Лаборатории Касперского». Среди этих клиентов — Сбербанк, ВГТРК, Росэнергоатом.
Когда Крым вошел в состав России, специалисты «Информзащиты» поехали создавать региональные фрагменты ГАС «Выборы»: ставили криптомаршрутизаторы на каналы связи и SecretNet — на рабочие станции. В 2015 году ЦИК потратила на работу ГАС «Выборы» 1,5 млрд рублей, из них 130 млн — на Крым. Как уверяют, не напрасно: в прошлом году система 35 000 раз подверглась хакерским атакам. «Защита работала так, что ни одна хакерская атака не прошла», — уверяет председатель совета директоров Федерального центра информатизации при ЦИК Геннадий Райков.
Экономический кризис — серьезное испытание и для рынка информационной безопасности: бюджеты сокращаются, рынок сжимается. «Здесь как в сказке «Алиса в Зазеркалье»: чтобы стоять на месте, надо бежать, чтобы двигаться вперед, надо бежать вдвое быстрее», — замечает Шерстобитов. Но «Информзащите» есть чем заняться. У нее новый проект — «Электронный бюджет» для Федерального казначейства, который должен упростить учет и контроль государственных средств. «Доверить выполнение таких проектов можно только компании с большим объемом компетенций», — комментирует Вячеслав Бражко, начальник управления режима секретности и безопасности информации казначейства. В 2007 году «Информзащита» выиграла тендер на установку защиты на 50 000 рабочих станций и серверов казначейства. Теперь требуется защитить рабочие места 1,5 млн пользователей «Электронного бюджета» — федеральных, региональных и муниципальных чиновников. Нужная политическая воля тут присутствует.