Что на самом деле могут участники списка Forbes?
Мы привыкли считать, что в Украине слово «олигарх» еще сохраняет смысл, утраченный в России с посадкой Ходорковского в 2003 году: бизнесмен, продвигающий в политику своих людей, кукловод политиков и чиновников. Это простительное заблуждение: об «олигархах» говорят и сами украинцы.
Когда в декабре Виктор Янукович вернулся из Москвы с обещаниями $15 млрд и скидки на газ, главная политзаключенная Украины Юлия Тимошенко обвинила в «передаче страны под контроль РФ» некий «совещательный олигархат из девяти человек», который якобы управляет страной вместе с Януковичем. Но не назвала их поименно, и имеет смысл задуматься, шла ли речь о тех, кого принято называть украинскими олигархами.
В 2010 году приход к власти Януковича считался результатом консенсуса между полукриминальным донецким кланом и крупным бизнесом. В этой спайке «олигархи» отвечали за медиа. Они контролируют 80% телевизионного рынка страны: канал «Интер» — это Дмитрий Фирташ, №14 в топ-100 украинского Forbes; «Украина» — это Ринат Ахметов, №1; «Новый канал», СТБ, ICTV, M1 и Q-TV — Виктор Пинчук, №2; 1+1 — Игорь Коломойский, №3; Пятый канал — Петр Порошенко, №7. Не факт, однако, что владение телеканалами дает власть в Украине. Протест координируется в интернете, и телевидение у него свое — интернет-каналы вроде Espreso.tv и Hromadske.tv, сделанные на коленке, зато мгновенно реагирующие на события. А противостоят протесту солдаты, полицейские, наемные гопники да свозимые автобусами тетки из восточных регионов, которые по телевизору смотрят разве что сериалы.
Но даже если телевизор все еще важен, невозможно понять, в чью пользу употребляется телевласть. В первые недели Евромайдана «олигархическое» ТВ удивило освещением протестов. С тех пор каналы умерили пыл, разве что Пятый, как и в 2004-м, — этакое знамя майдана. Впрочем, и его владелец Порошенко постоянно на майдане, рвется вроде бы в премьер-министры оппозиционного правительства. Пинчук вначале поддержал протесты, но потом особой активности не проявлял. Мудрый Коломойский, патриарх украинского еврейства, отмалчивается. А заявления о ситуации в стране, которые выпустили Фирташ и Ахметов, похожи скорее на блеяние дрожащих агнцев, чем на рык львов. «Единственный выход — перейти от уличного противостояния... к конструктивным переговорам и достижению результата. Участники переговоров должны руководствоваться интересами всей страны» — это от ахметовского холдинга СКМ. «Нужно понимать и помнить, что по обе стороны баррикад — украинцы. Мы граждане одной страны» — это Фирташ через свою Group DF. Оба текста будто писал один копирайтер; Фирташ, как и Ахметов, призывает к «поиску компромисса путем переговоров».
Допустим, тот факт, что «олигархи» выпускают бесцветные заявления про переговоры, но сами в публичных толковищах не участвуют, означает, что их стихия — закулисная борьба, то самое кукловодство. Но если крупный бизнес что-то и делает за сценой, результатов нет. После парламентских выборов 2012-го политологи считали, сколько депутатов олигархи провели в парламент: Ахметов — 40 человек, и все они в правящей Партии регионов, Фирташ — 15 «регионалов» и еще почти столько же независимых и оппозиционеров. Если бы 55 депутатов из крупнейшей фракции в Верховной Раде голосовали солидарно с оппозицией, у последней было бы почти большинство. Добрать недостающие несколько голосов настоящие олигархи всегда сумели бы у внефракционных законодателей. Но пока все голосования в Раде проходят так, как нужно Януковичу.
«Такого мата я не слышал давно, нам грозили закатать всех в асфальт и пересажать к такой-то матери, говорили, что на каждого из нас у них есть дело», — рассказывал киевскому изданию Insider один «регионал» после совещания Януковича с фракцией.
Так входят ли люди с первых строчек топ-100 в девятку, о которой говорила Тимошенко? За то время, что лидер оппозиции провела в тюрьме, Януковичу стали окончательно не нужны прежние «олигархи». Принадлежащий его сыну Александру Всеукраинский банк развития, правление которого возглавляет мать и. о. премьера Сергея Арбузова, за 2012–2013 годы переместился с 88-го места по активам на 25-е. Близкий к президентской семье Сергей Курченко, 28-летний бизнесмен, разбогатевший на гостендерах и импорте топлива, купил крупнейший в стране нетелевизионный медиахолдинг УМХ, причем большую часть средств дал ему в кредит государственный Укрэксимбанк.
Как и Путин, Янукович пытался создать свой бизнес-круг, не имеющий ничего общего с олигархией, которую он, по сути, выкинул за пределы политического поля. Неожиданно в этом ему помогла технологическая революция, обесценившая некогда важный телересурс. Если президента Украины сметут — разделается с ним не «олигархия», а народ. Впрочем, и у власти его удерживает только лояльность силовиков, не понимающих, кому сдаваться: ведь противостоящей Януковичу фигуры майдан не выдвинул.
А крупный бизнес — что крупный бизнес? Пока он отстаивал свои узкие интересы, и общество, и власть научились решать вопросы по-своему, без его участия.