Жизнь швейцарца Йозефа Мейера в российской провинции в середине 1990-х была легка и приятна. Он давал советы Свердловской железной дороге по международному финансированию и получал необычные подарки от начальства. Однажды начальник железной дороги подарил ему четырехдневную поездку от Екатеринбурга до поселка Приобье в своем личном вагоне. Это путешествие в компании друзей и музыкантов Мейер, председатель правления компании Axioma Wealth Management, вспоминает как одно из самых ярких впечатлений своей жизни.
Принятое в юности решение выучить русский язык Мейер называет своей первой инвестицией. Он изучал историю и литературу Восточной Европы в Цюрихском университете. «Ни родители, ни друзья не понимали, зачем мне это», — вспоминает Мейер. Это было в 1991 году, а уже через два года Мейер заговорил по-русски и отправился учиться в Москву. Попав в Россию, он не мог упустить случая прокатиться по Транссибу от Москвы до Владивостока.
Путешествие длилось три месяца. Вернувшись в Цюрих, Мейер увидел объявление: крупнейшая в Швейцарии туристическая компания KUONI искала экскурсовода для русских туристов. Он сорвал объявление, чтобы избавиться
от конкурентов, позвонил по указанному телефону и получил работу.
Туристов как таковых тогда почти не было, поездки своим сотрудникам устраивали нефтяные предприятия, университеты, профессиональные объединения, например, руководителей аптек. Эти люди, как правило, были при деньгах и хотели открывать счета в западных банках. Так Мейер познакомился с банкирами и финансистами.
В 1995 году «туристы» — сотрудники «Лукойла» — позвали его в Екатеринбург. Мейеру понравилась Россия, и он остался, создал компанию, которая выстраивала бартерные цепочки, помогая расшивать неплатежи, и организовывала экспортное финансирование. «Финансы я изучал на ходу, но я знал русский, немецкий и английский языки, а также был знаком с швейцарскими банкирами», — рассказывает Мейер. Так продолжалось до 1998 года, пока Мейер не уехал в Швейцарию.
В августе 1998-го в России наступил кризис, услуги Мейера стали не нужны, и он решил создать управляющую компанию — Meyer & Partner AM AG, официально оформив отношения с российскими клиентами, чьими деньгами начал управлять еще в России. На первых порах компания управляла $50 млн. Рынок быстро восстановился после кризиса, и, по словам Мейера, в некоторые годы компания зарабатывала для клиентов 40–70% годовых. Впрочем, были и крупные неудачи, когда в 2000 году лопнул «пузырь доткомов», а индекс NASDAQ упал на 1000 пунктов за один день.
К 2003 году часть клиентов забрала деньги для своих проектов, Мейер ликвидировал компанию и устроился в швейцарский банк UBS, куда, в частности, привлекал клиентов с Урала. «Бизнесмены с Урала были очень патриотичными и вкладывались в местную недвижимость или производство, которые приносили 20–30% годовых, а скучный и далекий UBS с его 4% годовых их интересовал меньше», — говорит Мейер.
Однако именно UBS вернул Мейера в Россию в 2007 году. Сотрудники «Ренессанс Управление инвестициями» приехали с визитом в банк, одну из презентаций для гостей на русском языке делал Мейер. Менеджеры были очень впечатлены «русским швейцарцем», рассказали о нем своему руководителю Андрею Мовчану, который и сделал предложение о работе.
Метод ведения клиентских счетов в «Ренессансе» Мейера шокировал. «Я никак не мог понять, как и во что привлекаются деньги клиентов», — объясняет он. В «Ренессансе» все деньги клиентов складывались в единую копилку, что было рискованно. Мейер предлагал делать «как в Швейцарии», чтобы у каждого клиента был отдельный счет в стороннем банке и деньги не сливались в общий котел. Из-за разногласий через девять месяцев он покинул «Ренессанс» и присоединился к компании «Альянс Континенталь», управлявшей деньгами Елены Батуриной. Мейер утверждает, что занимался только швейцарской компанией Alliance Continental Wealth Management AG, которая была «независимой», денег Батуриной там не было.
В 2008 году, после того как Батурина забрала из «Альянс Континенталь» 3 млрд рублей (большую часть активов под управлением), российская компания прекратила свое существование. В 2009 году Мейер с партнером Игорем Васильевым из Альфа-банка выкупили швейцарскую «дочку» и открыли Axioma Wealth Management. Сейчас под управлением компании — до $500 млн. Деньги клиентов находятся на счетах в банках, Axioma выступает финансовым советником.
В Axioma не слишком верят в рынок акций. «В марте 1999 года я открыл бутылку шампанского, когда Dow Jones пробил отметку в 10 000 пунктов, прошло 14 лет, и он находится на отметке 15 000 пунктов», — говорит Мейер.
Управляющие в Axioma предпочитают облигации. «В Европе сейчас нулевые ставки по депозитам, это дает нам возможность получать дешевые кредиты под 0,7% годовых, — говорит Мейер. — Инвестировав $1 млн в облигации с купоном 5%, вы получаете 9,3% годовых с учетом заемных процентов». Если клиент инвестирует с плечом, управляющие покупают надежные облигации, если без плеча, в портфель могут попасть бумаги с более низким кредитным рейтингом и купоном 8–9% годовых. По словам Мейера, инвесторы, согласившиеся на плечо, получают 15–20% годовых, консервативные — 9–12%. Бывают и провалы. В 2011 году Axioma купила облигации китайской компании Sino-Forest, вскоре после этого компанию обвинили в мошенничестве, ее акции упали на 82%, а к марту следующего года она объявила дефолт по облигациям.
Axioma исповедует консервативную стратегию, но иногда ее управляющие упражняются в спекулятивных сделках. Они, например, в преддверии дефолта успешно играли на суверенных греческих облигациях и облигациях греческой телекоммуникационной компании OTE. Axioma заработала 20% годовых на упавших в кризис бумагах Ирландии и Испании.
За управление Axioma берет от 0,5% до 1% от размера активов, вознаграждение за успех — 10-15% от прибыли в зависимости от объема портфеля. Фирма известна отсутствием агрессии по отношению к клиенту. «Система проста: компания предоставляет достаточный ресурс и инфраструктуру, от управляющих требуется самодисциплина и достижение оговоренных результатов. Чем выше результаты, тем выше вознаграждение. На мой взгляд, клиентам приятно, что мы не донимаем их лишний раз звонками с просьбой о встрече или с разговорами о деньгах», — говорит Мейер.