Георг Ридель уходит. Представитель десятого поколения династии австрийских стекольных мастеров, построивший на ремесленной традиции семьи глобальный бизнес с оборотом €230 млн, в 62-летнем возрасте решил передать дела сыну. Преемник, Макс Ридель полон идей и энергии. Георг же в статусе президента совершает последние визиты по экспортным рынкам.
Путешествия для Георга Риделя стали образом жизни. В своих интервью он признавался, что проводит в поездках до 300 дней в году. И именно так — встречаясь с партнерами и убеждая их во время поездок — он завоевывал мир. Невозмутимый, строгий и элегантный, он показывал и виноделам, и потребителям, насколько неожиданно могут быть хороши вроде бы привычные для них, всем известные и давно знакомые вина. Георг Ридель заставлял удивляться даже тех, кого удивить было сложно.
На вооружении Георга Риделя была теорема, доказанная его отцом Клаусом: форма бокала изменяет интенсивность аромата вина, а точно рассчитанное соотношение его высоты и диаметра позволяет направлять жидкость на нужную зону языка и формировать таким образом вкус.
В 1973 году, когда Георг Ридель вошел в семейный бизнес, его отец при участии Итальянской ассоциации сомелье создал коллекцию Sommeliers из 10 разных бокалов ручной работы. В этих бокалах вина казались другими: белые становились особенно свежими, а красные теряли горечь танинов. Достоинства становились заметнее, а недостатки ретушировались. Наперекор тогдашней моде бокалы выдувались из тонкого хрусталя и имели тюльпановидную форму.
Сегодня, рассказывая о своих бокалах, Георг Ридель называет их «инструментами точной настройки». Но 40 лет назад в их функциональность еще мало кто верил. И Георг Ридель придумал свое дегустационное шоу. На обычных столах он выстраивал несколько разноформатных бокалов, показывал, насколько меняется в них вино, и разносил из такой «батареи» всякое недоверие к своему дегустационному методу. Скептики приходили на шоу Риделя, как приходят на представление иллюзиониста, чтобы его уличить, но уходили, как правило, удивленные, убежденные и отоваренные.
Журнал Gourmet пробовал опротестовать теорию Риделя и, ссылаясь на «исследователя Йельского университета Линду Бартощук», назвал заявления о вкусовых зонах человеческого языка «ненаучной ерундой», но особого внимания на публикацию не обратили.
В конце концов бокал для бургундского вина, созданный еще Клаусом Риделем, стал экспонатом Музея современного искусства в Нью-Йорке, а в совокупности коллекция Sommeliers получила почти три десятка международных наград.
Георг Ридель — одна из самых харизматичных фигур современного винного мира. В том, что его бокалы «работают», он сумел убедить и амбициозного итальянца из Пьемонта Анджело Гайю, и патриарха калифорнийского виноделия Роберта Мондави, и заносчивого американского винного критика Роберта Паркера. Однако он категорически отрицает свое «гипнотическое» воздействие на аудиторию. И правда, сейчас шоу с бокалами Риделя проводят подготовленные коммивояжеры. Им тоже верят, и продажи идут.
Предприимчивость можно считать фамильной чертой династии Риделей. Дед Георга, Вальтер, удачливо производил линзы и стекла для светофоров. Отец, Клаус, известен еще и тем, что в 1956 году купил за 1 шиллинг стекольный завод, за которым числился долг 18 млн шиллингов, и переориентировал его на производство художественного стекла. А сын Георга, Макс, несмотря на молодость, успешно вел дела американского филиала компании.
На одной из пресс-конференций Георг Ридель признался, что у него давно была фобия. «Я боюсь неудач, — сказал он, — и боюсь их тем больше, чем крупнее становится бизнес». Но боязнь ошибки не помешала ему с честью провести семейное дело через несколько экономических кризисов и из мануфактуры создать промышленную империю.
Те, кто любит вино, иногда сравнивают бокалы Георга Риделя со скрипками Антонио Страдивари — одни заставляют особенным образом звучать вино, а другие делают особенным звучание музыки. Сравнение оправданное, но лишь с той оговоркой, что бокалы бьются чаще, чем скрипки. Бьются на счастье.