Выпускник юридического факультета Омского университета Вадим Писчиков хотел торговать ценными бумагами еще со школьных времен. Он читал западные книги по фондовому рынку и экономике, которые только начали появляться в книжных магазинах перестроечной России, и заинтересовался фондовым рынком. Поэтому, окончив юрфак, он поступил на экономический факультет МГУ. Это был первый шаг к фондовому рынку. Второй он сделал 10 сентября 2001 года, впервые заключив сделку с ценными бумагами: на $400 купил акции американских Johnson & Johnson, Coca-Cola и McDonalds — компаний, чей бизнес казался молодому инвестору простым и понятным. Этого правила он придерживается до сих пор, хотя оно не спасло его от убытков. На следующий день, 11 сентября, Писчиков отправился с друзьями играть в футбол. Возвращаясь домой и забирая на вахте ключ от комнаты в общежитии, он увидел по телевизору, как самолет врезается в небоскреб в Нью-Йорке. Рынки рухнули, но продать акции было невозможно, биржи закрылись и не открывались до 17 сентября. После открытия бирж Писчиков продал акции с убытком и понял, что не всегда котировки акций зависят от бизнеса компаний.
В то время Писчиков зарабатывал юридической практикой по гражданским делам. Один из его клиентов, бизнесмен, разводился с женой и делил собственность в России и Англии. Писчиков помог структурировать собственность, что позволило бизнесмену пойти на мировую с женой и избежать раздела имущества в суде. Бизнесмен остался доволен и позвал Писчикова, чтобы он «упаковал» собственность перед новым браком. А через некоторое время, когда Писчиков устроился на работу в Ситибанк, бизнесмен стал покупать у него инвестиционные продукты.
До 2008 года Писчиков продавал инвестиционные продукты сначала в Ситибанке, затем в Allianz Investments, потом решил заняться собственным бизнесом. Почему? «Что такое большая инвестиционная компания? Да, это стабильность, но, с другой стороны, это инвестиционный комитет, постоянные обсуждения, слабая мобильность», — объясняет он.
В 2008 году он в полной мере почувствовал, что такое инвестиционный комитет. В июне, прогнозируя нестабильность мировой финансовой системы, он принял решение вывести все средства клиентов в наличные. Но сделать это не позволяли внутренние правила компании, Писчиков получил разрешение продать только половину бумаг. В крупной компании от тебя почти ничего не зависит, хотя ты можешь делать лучше, решил Писчиков и уволился из Allianz, чтобы создать свой фонд — Algebra Investments.
Многие его клиенты перешли вместе с ним и не пожалели: когда в сентябре рухнул Lehman Brothers, потянув за собой фондовые рынки, у клиентов Algebra уже не было ценных бумаг. Именно тот факт, что клиенты фонда ничего не потеряли в кризис 2008 года, и создал репутацию Писчикову.
Этим фондом он управляет по-прежнему, и в нем все так же лежат средства бизнесменов из 1990-х, ведущих свой бизнес со времен кооперативного движения. В фонде, объем которого составляет примерно $30 млн, работают четыре человека — сам Писчиков, два аналитика и сотрудник, обеспечивающий ежедневную деятельность. Стать клиентом фонда можно, делегировав мандат на управление своим счетом в иностранном банке. Минимальная сумма — $1 млн. В отличие от конкурентов Algebra Investments не берет с клиентов комиссию за управление деньгами (management fee). «Мы были стартапом, нужно было что-то предложить клиентам, поэтому мы в принципе отказались от 2%-ной комиссии за управление активами. Более того, если мы зарабатываем меньше 15% годовых, то мы не получаем ничего, а если больше, то получаем 4%», — говорит Писчиков. По его словам, с момента основания фонд зарабатывает 20% годовых ежегодно.
У фонда довольно рискованные стратегии. Управляющий не покупает долговых инструментов, поскольку облигации стоят дорого, а их доходность низкая, но инвестирует в недооцененные акции компаний, которые платят высокие дивиденды. Эти акции фонд ищет по всему миру, не полагаясь на аналитику брокеров. «Их задача — расторговать актив, наша — понять, сколько он по-настоящему стоит», — говорит Писчиков.
Этим и занимаются два аналитика. Сейчас они обратили внимание на европейские телекоммуникационные компании — France Telecom, Italia Telecom, которые платят высокие дивиденды, — а также небольшие компании из США, занятые добычей сланцевого газа. «Российский рынок газа — это 10 компаний. В США их только в Далласе 5000», — говорит Писчиков. Он выбирает компании с двухзначной дивидендной доходностью и предприятия, планирующие участвовать в сделках по слиянию и поглощению (в этом случае можно рассчитывать на выкуп акций по хорошей цене). Акции индонезийских банков фонд подает без покрытия, играет вкороткую. «Индонезия переживает бум, как Россия до 2008 года, который, естественно, должен закончиться спадом. Банки первые, кого задевают кризисные явления, тем более в Индонезии сейчас они явно переоценены», — объясняет Писчиков.
Вторая стратегия — спекулятивная торговля производными инструментами. Помимо высоколиквидных производных на индексы
(например, индекс Миланской фондовой биржи и индекс РТС) фонд смотрит и на отдельные компании. В прошлом году фондовые индексы Италии и Испании показывали пики падения, а некоторые компании показывали исторические максимумы, например Prada и Zara.
«В управлении активами Вадим использует не технический и фундаментальный анализ, а руководствуется поведенческим подходом в инвестициях и спекуляциях», — говорит знакомый Писчикова, аналитик отдела рыночного анализа и консультаций «КИТ Финанс брокер» Дмитрий Шагардин. К примеру, посещая многочисленные инвестиционные конференции, Вадим прежде всего наблюдает за настроениями инвесторов, пытается выделить главные идеи, которые будут отыгрывать управляющие хедж-фондами по всему миру. Исследователи Амос Тверски и Даниэль Канеман (в 2002 году стал Нобелевским лауреатом по экономике) еще в 1979 году показали, что рынок зависит от поведения инвесторов, часто иррационального, не меньше, чем от фундаментальных факторов.