Зазор между выходом экономической литературы в оригинале и на русском языке становится все меньше. Правда, пока это касается только очень популярной литературы. Очередной бестселлер Нобелевского лауреата и многолетнего колумниста New York Times Пола Кругмана «End the Depression Now» был издан ровно год назад — 30 апреля 2012-го. И вот он уже на русском, причем — что большая редкость для экономических книг — в хорошем переводе (изд. «Азбука Бизнес»). Кругман — заядлый колумнист, блогер и полемист — давно пишет не академично, а живо и образно. Переводчик Юрий Гольдберг сохранил эти достоинства оригинала.
За год-два (Кругман закончил эту работу в начале 2012 года) предмет книги не утратил актуальности: депрессия, покончить с которой мечтает Кругман, еще не ушла. Впрочем, депрессией состояние американской экономики можно назвать лишь наполовину. В 2012 году ВВП вырос на 2,2% (в 2011-м — на 1,8%). Это уже не жалкие 0,5–1% роста, но и не докризисные 3% и выше. Безработица в феврале 2013-го снизилась до 7,7%.
Не кризисные 10%, но и не докризисные 5%. Оба показателя сигнализируют, что дорога из депрессии пройдена лишь наполовину.
Кругмановские рецепты по выходу из кризиса основаны на кейнсианских представлениях. Во время подъема, гласят они, государство должно экономить. Кризис — это результат ослабевшего спроса, техническая заминка: «Источники наших бед незначительны, и ситуацию можно быстро и легко поправить». Надо только, чтобы бюджет «не разрушал рынок труда» экономией расходов. Смириться с увеличением дефицита и подстегнуть рост, финансируя недозагруженные мощности за счет государственных вливаний, покуда частный сектор не будет готов снова тратить деньги.
Покончить с кризисом несложно, уверен Кругман. Надо лишь сменить курс «от провальной политики жесткой экономии» к активному стимулированию, и «мы бы смогли восстановиться достаточно быстро». Нужны «лишь ясность мысли и политическая воля». Альтернатива стимулированию экономики — застойная безработица, снижающая квалификацию и уменьшающая шансы вчерашних выпускников университетов на успешную карьеру.
Основной противник такого подхода — монетаристы. Это в них причины европейских бед. Это они диктуют свою волю республиканцам. А демократ Барак Обама склонен к излишнему соглашательству: вместо того чтобы «проверить [республиканцев] на вшивость»,
он «допустил шантаж» и предпочел договориться о снижении госрасходов
с 2013 года.
Как государство может стимулировать экономику, когда у него есть деньги, — понятно. Почему это нужно делать и когда денег нет, Кругман объясняет на примере работы 1977 года о кооперативе нянь с Капитолийского холма. Авторы, супруги Суини, входили в кооператив, объединявший 150 молодых пар, в основном служащих конгресса. Сорок лет назад его члены экономили на нянях, присматривая за детьми друг друга. Чтобы каждая пара помогала другим не меньше, чем сама пользовалась их услугами, была введена система сертификатов. Каждым вступившим в кооператив выдавалось по 20 купонов. За каждые полчаса присмотра родители платили 1 купон и столько же они получали, сидя с чужими детьми.
К третьему году активность в кооперативе упала. Большинство родителей стали запасать купоны на случай, если няня будет нужна несколько раз подряд. Никто не оставлял детей, пока запас купонов не пополнится. Возможность заработать купоны уменьшилась. Депрессия! Выходом из нее стал печатный станок. Этим примером Кругман иллюстрирует мысль «ваши расходы — это мои доходы», поэтому, напечатав денег и потратив государственные, можно увеличить экономический рост. Рецепт кооператива нянь излечит и мировую экономику, уверен Кругман. Однако он умалчивает, что в примере Суини печатание купонов привело к инфляции: когда их стало слишком много, все были готовы сдать своих детей «на хранение», но никто не хотел сидеть с чужими. Найти няню стало невозможно. Поэтому Суини пришли как раз к монетаристскому выводу: количество сертификатов нужно поддерживать на постоянном уровне в отношении к числу членов кооператива. Видимо, Кругман, сделавший из «кооператива нянь» ключевую метафору своей книги, не дочитал четырехстраничную статью Суини и до середины или забыл ее. Или, как профессиональный манипулятор идеями, использовал только нужную ему часть работы. Так Кругман поступает и в остальных случаях. Он не учитывает, что спрос американских домохозяйств ослаб в силу гигантской долговой нагрузки, которую они на себя взвалили. Попытавшись помочь должникам и банкам, США и Европа и сами влезли в долги. Финансовый кризис мутировал в кризис суверенного долга, механика которого лучше всего описана в книге Кармен Рейнхарт и Кеннета Рогоффа This Time is Different. Когда доверие инвесторов к государствам-заемщикам, включая и США, снизилось, бюджет не может безоглядно наращивать расходы в долг. Государства могут потратить лишь столько, сколько не сочтут чрезмерным инвесторы.
Но даже если госдолг низкий, как у России, стоит ли следовать кругмановским рецептам — ускорять рост, печатая деньги и увеличивая дефицит? Этими лекарствами можно лечить слабость потребительского спроса. Но в США — долговой кризис, а в Европе — он же плюс невозможность приспособить одну монетарную и бюджетную политику к странам с разным уровнем развития. В России — недружелюбное к бизнесу государство, слабая конкурентная среда. Дополнительные госрасходы эти болезни не вылечат.Но главное, госрасходы не ведут к росту экономики. Один из оппонентов Кругмана гарвардский профессор Роберт Барро показал, что в США даже в годы Второй мировой войны (любимый пример кейнсианцев) мультипликатор госрасходов не превышает 0,5–0,8. То есть увеличение бюджетных трат на $1 приводит к росту ВВП не больше чем на 80 центов. Проблема в том, что рост госрасходов не прибавляется к расходам остальных агентов экономики, а замещает их. И уменьшает уверенность экономических агентов в будущем, ведь они понимают, что за взятые сегодня в долг деньги придется платить. Так что кругмановская политика может убедить лишь неискушенного читателя. Выход из кризиса есть — и не один, но нет ни одного простого и связанного с ростом госдолга.