Мощная Audi S6 неcется в ночном тумане по мосту Золотые ворота в Сан-Франциско. Шон Паркер возвращается в свой загородный дом, одной рукой держа руль, а другой выбирая музыкальный трек.
У экс-президента Facebook был сложный день. Утром он проинтервьюировал несколько кандидатов на пост вице-президента видеохостинга Airtime, который основал вместе со своим партнером по Napster Шоном Фаннингом. В перерывах между собеседованиями Паркер отвечал на письма о музыкальном сервисе Spotify, где он является членом совета директоров, и пытался срочно заказать рок-группу для вечеринки (уже ангажированный Ленни Кравитц не смог прилететь из-за урагана «Ирен»). Отрывает Паркера от дел встреча с главой Twitter и основателем Square Джеком Дорси, после которой было еще одно интервью — на этот раз с претендентом на пост CEO придуманного им благотворительного приложения для социальных сетей Causes.
В полночь Паркер подбросил меня к отелю и отправился домой. В этот день стало известно об отставке главы Apple Стива Джобса. Около шести утра еще не спавший Паркер пишет у себя на стене в Facebook цитату из Шопенгауэра: «Мы сожалеем о смерти своих врагов так же, как сожалеем о смерти друзей, поскольку нам не хватает их в качестве свидетелей нашего успеха». Через час Паркер наконец засыпает, но через несколько часов уже встает, и его ждет такой же насыщенный день, как вчера.
Взбалмошный, маниакальный и непредсказуемый, Паркер как никто другой умеет отпугивать инвесторов. «Венчурные капиталисты считают его непостоянной величиной, а им нравится, когда все просчитываемо и под контролем», — рассказывает один из основателей Facebook Дастин Московиц. Однако инвесторам нравятся большие идеи, а у Паркера их много. Создатель LinkedIn и один из самых успешных венчурных капиталистов последнего времени Рид Хоффман называет Паркера заносчивым визионером.
Паркер — катализатор блестящих идей. В комбинации с правильными людьми он становится топливом, без которого не создашь революционную компанию. Когда ему было 19, он поставил музыкальную индустрию с ног на голову, придумав Napster. Через два года его стартап Plaxo продемонстрировал потенциал социальных сетей, который он позже помог реализовать в роли президента Facebook. Из всех компаний его выгнали, но отрицать его влияние на них бессмысленно. Сейчас состояние Паркера превышает $2 млрд, хотя ему всего 31 год. В данный момент он помогает Spotify совершить новый переворот в музыке. В частности, именно он стоит за интеграцией сервиса с Facebook. За свою стремительную карьеру Паркер сумел обзавестись фантастическими связями. В той или иной степени Паркер успел поработать почти со всеми людьми, которые сейчас контролируют интернет.
Партнер фонда Menlo Ventures Шервин Пишвар так описывает Паркера: «Он улавливает сигналы и видит тренды, которые другие не заметят еще несколько лет». Паркер соглашается: «Многие вещи мне кажутся значимыми, когда они еще не являются таковыми для остального мира». Он предпочитает фокусироваться на реальных проблемах, а не изобретать что-то никому не нужное. Napster позволил отказаться от CD-дисков, сделав возможным обмен музыкой через интернет. Facebook заставил людей использовать в традиционно анонимном мире интернета свои реальные личности. Spotify — это попытка починить музыкальную индустрию, сломанную Napster.
«Он пытается понять, как меняется мир. И если, по его мнению, в какой-то области не хватает компании, которая идет в правильном направлении, он создает ее», — говорит о Паркере основатель Spotify Дэниел Эк. Паркер привык думать как исследователь. Спроси его о Plaxo, и он начнет рассказывать, как различные заболевания распространяются среди населения. Когда мы ели в японском ресторане, он объяснял, как правильно резать рыбу для суши, и рассуждал об идеальной плотности посадки риса на плантациях. Если ты поинтересуешься его любимой маркой наушников, Паркер начнет с лекции о том, как барабанные перепонки регистрируют звук. «Вместо запланированного часа мы проговорили больше трех», — вспоминает первую встречу с Паркером в 2002 году Хоффман. Дорси развивает мысль: «Это редкость — встретить человека, способного таким образом строить разговор. Я ценю беседы, после которых я начинаю сомневаться в своих идеях и знаниях».
У Паркера крайне сложные отношения со временем. Знаменитый венчурный инвестор Питер Тиль выделяет в нем такую черту, как «драматическое отсутствие пунктуальности». Так, Дэниел Эк назначает с ним встречу на 11:00, а своим сотрудникам велит собираться не ранее 13:00. Для этого феномена в Кремниевой долине даже есть свое имя: «Часовой пояс Шона». «Заставлять людей ждать и не выполнять свои обязательства — это плохо. Я, наверное, переживаю из-за этого еще больше, чем все думают, но я делаю это без злого умысла», — говорит Паркер. Когда перед ним стоит цель, он блокирует все остальное, погружая себя в работу буквально до состояния транса. В такие моменты весь мир замирает, а время проносится мимо. «Эта работа требует постоянных изменений графика, но я стараюсь сфокусироваться на том, что имеет в данный момент наивысшую ценность, и сделать это идеально».
Понятие идеальности Паркер доводит до крайности. В день, когда были назначены съемки для обложки Forbes, он подготовил два стеллажа итальянских костюмов. Двадцать рубашек ждут на диване. Ряды очков (солнцезащитных и нет) покрывают кофейный столик, на стульях — горы галстуков и подтяжек, а вдоль стены выстроились ботинки и мокасины в таком количестве, что позавидовал бы любой обувной магазин. Съемки назначены на 16:00, но Шон появляется лишь в половине шестого, зато в сопровождении свиты: стилист, парикмахер, гример, ассистент, пресс-агент, портной и его невеста Александра Ленас.
Во время съемок он переодевается чаще, чем звезда на сцене в Лас-Вегасе. От элегантных костюмов переходит к классической «тройке», а затем — к дизайнерским джинсам с повседневным кардиганом. Паркер по-настоящему увлечен: нужно сделать так, чтобы красный цвет его узкого галстука рифмовался с хипстерскими очками. В какой-то момент он объявляет обеденный перерыв. Десять минут спустя Паркер, который стремится похудеть, макает овощи в соус «Ранч». Соус жидковат, поэтому он добавляет сметаны, а ассистент пытается вернуть его в кадр. Съемка заканчивается в два часа ночи.
Спустя два дня я приезжаю домой к Паркеру в 11 вечера. Заказанный самолет должен вылететь в Сан-Франциско из Тетерборо, Нью-Джерси, ровно в полночь. Паркера нет, он встречается с Эком. Когда переваливает за полночь, я начинаю нервничать. Все остальные просто зевают. Паркер появляется в два ночи, но ему еще нужно принять душ и упаковать чемоданы. В 3:30 Cadillac наконец загружен вещами и жареными цыплятами из ближайшего ресторана. Взлетаем в четыре утра. Когда я просыпаюсь, под нами калифорнийская пустыня. Паркер сидит напротив и ест цыпленка, о диете уже забыл. «Хорошо спал?» — спрашивает он.
В Сан-Франциско приземляемся в 9 утра, и очередной Cadillac доставляет нас в округ Марин. Все собираются поспать еще пару часов перед тем, как Паркер начнет носиться по Кремниевой долине, встречаясь с коллегами и пытаясь завербовать лучших специалистов.
Путь Паркера в Кремниевую долину начался в тот день, когда отец, ученый из Национальной океанической ассоциации, научил его программировать на игровой приставке Atari 800. Шон был во втором классе. В старшей школе он уже взламывал сайты компаний и университетов, подписываясь при этом как dob — этот ник Паркер выбрал из-за любви к симметрии. Когда ему было 15, деятельность Паркера заинтересовала ФБР, в результате чего его приговорили к общественным работам. В 16 он выиграл приз на компьютерной выставке штата Вирджиния за разработку поисковой машины, и его пригласили на работу в ЦРУ.
Однако карьере в ЦРУ Паркер предпочел участие в стартапе Марка Пинкуса под названием FreeLoader. «Я не ходил в школу. Технически да, но на самом деле я ходил на работу». Паркер заработал $80 000 в свой выпускной год — этого оказалось достаточно, чтобы убедить родителей, что с колледжем можно и повременить. Он вместе с другим подростком, Шоном Фаннингом, начал работу над сервисом по обмену музыкой, который впоследствии превратился в Napster. В колледж Паркер так и не пошел, Napster заменил ему образование. «Я называю это Университетом Napster — интенсивный курс законодательства об интеллектуальной собственности, корпоративных финансов, предпринимательства и права», — говорит Паркер.
«Некоторые электронные письма, которые я написал еще подростком, теперь попали в учебники по праву». Эти письма, которые служили признанием того, что пользователи Napster воруют музыку, станут уликой в деле о правах на аудиозаписи, которое похоронит Napster. Но к тому времени Паркера уже отправили в ссылку в пляжный домик в Северной Каролине. «Я тогда еще не понимал, что, если тебя отправляют в бессрочный отпуск, это прелюдия к увольнению».
В Napster Паркер познакомился с инвестором стартапов Роном Конуэем. С тех пор Конуэй вкладывался во все идеи Паркера. В свой первый вечер в Сан-Франциско мы с Паркером навестили Конуэя на его террасе с видом на залив. Мы пили брунелло c прошутто. «Вместе мы прошли через ад», — говорит Конуэй, который финансировал в числе прочих Google, PayPal, Twitter и FourSquare.
Napster был скорее даже не компанией, а круглосуточным цирком, странным сплетением людей, которые участвовали в непрерывном движении. «Чему я научился в Napster, это тому, что делать нельзя», — рассказывает Паркер, в то время как Конуэй царапает что-то в своем блокноте. Он научился внимательно слушать Паркера. «Когда Шон стал президентом Facebook, то позвонил мне и сказал: «Тебе нужно хорошенько приглядеться к этой компании». Просто невероятно, что я мог бы быть Питером Тилем, говорит Конуэй, имея в виду инвестиции Тиля в Facebook, которые сделали того миллиардером. «Но я сказал: «Тебе нужно еще закончить дела в Plaxo, так что не рассказывай мне про этот Facebook». Он делает глоток вина и начинает смеяться, качая головой: «Об этом больно вспоминать».
Plaxo — это первая попытка Паркера создать настоящий интернет-бизнес. Сервис должен был помочь удобно обновлять и синхронизировать адресную книгу с любого компьютера. Возможно, это звучит скучновато на фоне Napster или Facebook, но Plaxo был одним из первых социальных онлайн-сервисов и дал дорогу компаниям вроде LinkedIn, Zynga и самого Facebook. «Plaxo — это вроде музыкальной инди-группы, которая неизвестна широкой публике, но является культовой для экспертов и музыкантов», — уверен Паркер.
История изгнания Паркера из Plaxo полна противоречивых деталей. По мнению самого главного героя, Рэм Ширам, перешедший в Plaxo из Google, выгнал его из собственной компании в результате хорошо спланированного заговора. Ширам отказался разговаривать с Forbes, однако сооснователи Plaxo Кэмерон Ринг и Тодд Мэсонис представляют все в ином свете. По их словам, Паркер оказал решающее влияние на этапе создания компании и привлечения финансирования, однако рутина ему быстро надоела. Мэсонис утверждает, что Паркер регулярно не появлялся на работе, а когда появлялся — только мешал. «Он приходил ближе к полуночи с компанией девушек, чтобы показать, что у него есть собственный стартап». Как бы то ни было, но выдворение Паркера из Plaxo было кровавым. Паркер утверждает, что инвесторы наняли частного детектива, чтобы следить за ним, его обвиняли в хулиганстве и употреблении наркотиков. «Конец истории печальный. Вероятно, нам следовало быть откровенными с Шоном и попросить его уйти открыто, — рассказывает Ринг. — С другой стороны, оглядываясь назад, все сложилось лучшим образом как для нас, так и для Шона».
Сам Паркер поначалу чувствовал, что друзья и соратники его предали. «Я потерял веру в человечество. Казалось, что я не могу никому доверять», — вспоминает он. Он хотел подать в суд, но потом решил, что процесс затянется на годы, и отказался от этой затеи. Тем более что на горизонте появилась значительно более интересная компания.
Когда девушка его приятеля впервые показала Шону Паркеру Facebook (в противовес версии со знакомством на одну ночь из фильма «Социальная сеть»), он уже был ветераном социальных сетей — благодаря Plaxo и в качестве консультанта Friendster. Он знал, что большой университетский рынок жаждет своей собственной социальной сети — уже существовало несколько мелких сайтов отдельных университетов, — и Facebook, выскочивший за пределы гарвардского кампуса, показался ему многообещающим вариантом. Он написал письмо на общий электронный адрес Facebook и встретился с Цукербергом и Эдуардо Саверином в китайском ресторане на Манхэттене.
Еще через пару недель он случайно наткнулся на Цукерберга с командой на улице в Пало-Альто и на некоторое время переехал в комнату Дастина Московица в арендуемом Facebook доме. «Это единственная вещь, которую фильм передал близко к правде», — мрачно замечает Адам Д’Анжело, директор по технологиям в ранние годы Facebook, с которым я встретился в Пало-Альто, в офисе его стартапа Quora. В целом Паркер совершенно непохож на героя Джастина Тимберлейка. «Картине просто был нужен антагонист, но настоящий Паркер — полная противоположность персонажу», — утверждают сотрудники Facebook.
В свои 24 Паркер был для Facebook ветераном бизнеса. Он свел юных основателей с благожелательно настроенными инвесторами вроде Тиля, Хоффмана и Пинкуса. «Шон оказал огромную помощь в процессе превращения Facebook из колледж-проекта в настоящую компанию», — пишет Марк Цукерберг в письме.
Д’Анжело воздает Паркеру должное за то, что именно он объяснил основателям Facebook: дизайн не менее важен, чем техническая сторона дела. Вместе с Аароном Ситтигом, старым другом по Napster, ставшим главным разработчиком Facebook, Паркер помог создать минималистичный дизайн социальной сети Цукерберга. Он был убежден, что сайт должен сосредотачивать пользователя на непрерывном потоке информации и задачи вроде добавления друзей должны отнимать как можно меньше внимания.
В августе 2005 года полицейские нашли кокаин в домике на побережье, снятом на имя Паркера. Несмотря на то что его не арестовали и не выдвинули каких-либо обвинений, инцидент обозначил начало заката его карьеры в Facebook.
По корпоративному соглашению директора Facebook не могут обсуждать, как и почему Паркера «ушли». Поговаривают, что у него было много сторонников и кокаиновый скандал спровоцировал раскол между основателями и инвесторами. Так или иначе, но Паркер решил, что будет лучше для Facebook, если он уйдет в отставку. Это был третий раз за пять лет, когда его вынуждали уйти из компании. После ухода из Facebook он переехал в Нью-Йорк.
Паркер, хотя уже и не числится в Facebook, продолжает оставаться консультантом Цукерберга по стратегии и нанимать ключевых сотрудников. Ситтиг говорит, что он все еще помогает с дизайном сайта и продолжает играть важную роль в новых разработках Facebook. Но, вероятно, наибольшим вкладом Паркера в социальную сеть стало создание корпоративной структуры, основанной на его опыте с Plaxo и обеспечившей Цукербергу полный и постоянный контроль в компании. Схема Паркера обеспечивает Цукербергу достаточное количество голосов в совете директоров, чтобы оставаться у власти так долго, как ему захочется.
Паркер в исполнении Тимберлейка — грубая и наглая личность, он обманом изгоняет из компании Эдуардо Саверина и лишает его части акций. Именно это больше всего огорчает Паркера в фильме Финчера: в Plaxo Паркер действительно пережил то, что выдуманный Саверин испытал на пленке. «Нет проблем, что меня изображают любителем вечеринок, поскольку я не вижу в этом ничего плохого. Но мне не нравится, что я выгляжу бездушным и неэтичным».
«Социальную сеть» начали показывать в октябре прошлого года, и коммерческий успех картины расстроил Паркера. «Фильм стал хитом, но мой образ там настолько далек от реальности, что мне действительно неприятно», — рассказывает Паркер. Непосредственно перед премьерой он порвал с девушкой, пережил операцию на колене, начал набирать вес и проваливался в депрессию. В результате стала страдать его работа в Spotify и Airtime, а также в фонде Founders Fund, для которого он ищет стартапы. Но вскоре ситуация наладилась: он взял небольшой отпуск, вылечил колено и познакомился со своей будущей невестой.
Несмотря на все свои достижения, Паркер в душе остается хакером и революционером, движимым не жаждой денег, а желанием подрывать сложившиеся устои. Он до сих пор не может забыть Napster. Через восемь лет после того, как правообладатели утопили сервис в антипиратских исках, Паркер все еще надеется воплотить видение Napster в жизнь. На этот раз, правда, он хочет, чтобы музыканты получали за свою интеллектуальную собственность деньги. Его ставка — союз шведского сервиса Spotify и Facebook.
Два года назад приятель рассказал ему о Spotify, который предлагает безлимитный онлайн-доступ к легальному музыкальному контенту. Он навел справки и через несколько дней написал основателю стартапа Дэниелу Эку, изложив ему свою философию идеального музыкального сервиса. При этом Паркер даже не пользовался Spotify. Эк оказался огромным фанатом Napster и был заинтересован в Паркере: «Он был одним из немногих, кто думал о музыке больше, чем я». После короткой переписки, протестировав сервис, Паркер был готов инвестировать. Эк, однако, уже получил в качестве инвестора гонконгского миллиардера Ли Кашина и не был заинтересован в новых денежных вливаниях. Паркеру пришлось доказывать свою необходимость. Он показал Spotify Цукербергу (впоследствии это станет началом сотрудничества) и договорился с боссами музыкальных лейблов Warner и Universal, которые лицензировали для шведского сервиса свои каталоги. В результате Паркер добился своего и вложил в Spotify $30 млн.
Дела Airtime тоже идут неплохо. Паркер скрывает подробности, но обещает удобный видеосервис, также выстроенный вокруг социального графа Facebook. Он хочет, чтобы делиться видео с друзьями было максимально легко. «Я просто хочу избавить людей от одиночества», — говорит Паркер. В Airtime будет видеочат случайных знакомств наподобие прошлогоднего хита Chatroulette. Airtime строится вокруг двух слов, ключевых в философии Паркера, — «делиться» и «исследовать».
Обилие проектов заставляет его проводить жизнь в дороге. Он постоянно летает из своей штаб-квартиры в Нью-Йорке в Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Стокгольм и Лондон. В последний наш день я спросил у него, где он платит налоги. «Чертовски хороший вопрос. Я, кажется, не знаю», — ответил Паркер.
Завтра Паркер летит в столицу Швеции, чтобы следить за процессом интеграции Spotify с Facebook. На часах — 3:00. «Сегодня ночью надо еще обязательно зайти в тренажерный зал. Плюс у меня опять скопились мегабайты непрочитанных писем. Честно говоря, не могу сказать, сколько времени это может занять»
[processed]