Пенсионер Николай Компанец, бывший директор новгородского завода «Эльбор», теперь бывает в цехах не так часто, как раньше: приезжает раз в неделю, следит за сборкой замков и дверей, дает указания. Делами завода ведает его сын Илья, который и сам больше времени проводит в Санкт-Петербурге, где находится головной офис.
За свою историю завод чем только не занимался — от похоронных венков до закаточных машинок. За пять лет директорства Ильи Компанца «Эльбор» сумел занять четверть рынка замков для стальных дверей. При этом сын не испортил отношения с отцом, который руководил заводом с середины 1990-х.
Семья Компанцов приехала в город Боровичи Новгородской области в 1989 году из Череповца. Специалист по обработке металла Николай Компанец стал мастером цеха оснастки на местном заводе «Эльбор», который тогда производил пресс-формы и штампы для электроники. Союз развалился, предприятия, покупавшие продукцию завода, встали, и он оказался на грани закрытия.
В 1993 году акционерами предприятия стали 500 его работников. Они сместили прежнего директора и попросили Компанца возглавить «Эльбор». Новый директор решил выпускать более близкую народу продукцию. «Мы начали делать совки, грабли, венки для кладбищ, ларьки», — вспоминает Николай. В начале 2000-х «Эльбор» решил наладить производство искусственных алмазов, используемых, например, для покрытия пил и стеклорезов. Но после того как Россию наводнили дешевые китайские алмазы, линию пришлось закрыть.
Зато закаточные машинки для консервирования стали хитом продаж. «Эльбор» зарабатывал летом, в сезон заготовок, — вспоминает Илья Компанец. — Зимой же благополучно впадал в анабиоз». Сам он тогда учился на экономиста в Санкт-Петербурге.
Получив диплом в 2000 году, Илья приехал к отцу с вопросом, оставаться ему в Питере или помогать на заводе. Николай Компанец назначил его заместителем мастера цеха. Первые полгода дипломированный экономист подносил рабочим детали. «Все черно, древние станки, где-то в закоулках прячутся люди, весь завод разбит на каморки», — вспоминает Илья первые впечатления. Охранники постоянно ловили несунов, перелезавших через забор с мешками закаточных машинок.
Через полгода Илья заявил отцу, что хочет повышения. Но вакантного места не нашлось. «Я сел на кресло в приемной и просидел там несколько месяцев», — рассказывает Илья. Каждый раз, когда отец спрашивал, почему он сидит без дела, сын отвечал, что в цех не вернется. В конце концов директор отправил его в приемную главного инженера, где Илья какое-то время работал «на подхвате». На тех же условиях он «погостил» у конструкторов и экономистов. «Через полгода таких блужданий начал понимать, что здесь происходит и что можно сделать», — говорит Илья. «Он должен был все знать изнутри, — объясняет методы воспитания Николай Компанец. — В СССР не было ни одного министра, который бы не прошел ступень мастера, начальника цеха, директора завода».
К тому времени Компанец-старший уже знал, что воспитывает наследника. Он постепенно скупал акции у сотрудников. Сначала у завода осталось 200 акционеров, потом сотня.
В 2002 году у Ильи появилась возможность проявить себя. Итальянский производитель замков Cisa решил локализовать производство и искал подходящую площадку в России. «Эльбор» в числе прочих товаров выпускал и замки. «Ясно было, что если мы не создадим с ними СП, они создадут его с нашими конкурентами», — вспоминает Илья. Вспомнив университетские знания, он послал итальянцам бизнес-план на английском с оптимистичным прогнозом продаж.
В итоге Cisa выбрала «Эльбор» и инвестировала около €3 млн в развитие производства. До этого, по воспоминаниям директора, замки делали вручную: утром женщины с подносами отстаивали очередь, чтобы получить на складе по восемь комплектов заготовок, потом шли на рабочее место, а вечером вставали в очередь, чтобы сдать готовые изделия. На деньги Cisa закупили оборудование, иначе организовали производство. Вместо часа сборка замка стала занимать три минуты. Компания тогда делала по 200 000 замков в месяц.
В 2005 году Cisa была продана американской компании, в планы которой российское производство не входило. «Эльбору» пришлось строить жизнь самостоятельно. Илья к тому времени стал исполнительным директором завода, за отцом остались только представительские функции. «Беда многих компаний в том, что старое руководство не может работать в новых условиях, — вздыхает Николай Компанец. — Надо это вовремя понять и найти молодых менеджеров».
На базе «Эльбора», для которого после развода с Cisa замки остались основной продукцией, Илья создал холдинг, куда входят 100% акций завода, торговый дом и сервисная компания. Контрольный пакет в холдинге принадлежит Илье, акции есть у его отца и других родственников.
Возглавив завод, Компанец-младший начал вводить японские принципы бережливого производства: процесс сборки организовал так, чтобы конвейер не простаивал в ожидании недостающих деталей. Над каждым участком повесил мониторы — они показывают, сколько деталей сделано за смену, отстают ли рабочие от плана и насколько им нужно ускориться, чтобы его выполнить.
До прихода нового директора на заводе было только два компьютера. Теперь их четыре сотни — конструкторы разрабатывают новые модели без чертежных досок. Компанец установил в цехах видеокамеры, чтобы можно было из Питера следить за тем, как идет работа.
Но главный проект нового директора — производство стальных дверей. Те, кто делает двери, — основные покупатели замков. Опасаясь попасть в зависимость от больших заводов, Компанец решил начать делать двери сам. По этому же пути пошел и один из конкурентов «Эльбора», марийский завод «Гардиан». Логичное решение — по словам начальника отдела маркетинга рязанского производителя замков «ПроСам» Алексея Токмакова, за последние пять лет производители дверей консолидировались, вместо тысяч мелких мастерских появилось несколько крупных игроков (к примеру, саратовский «Торэкс»).
Первую дверь завод презентовал в 2007 году. «Мы угадали, — говорит Илья. — Это серийная силовая дверь, в то время как другие заводы делают простейшие продукты, а сложные двери изготавливаются в России полукустарно». За счет роста продаж дверей завод сумел пережить кризис, даже в 2009 году его выручка, по данным СПАРК, росла. В прошлом году она составила 704 млн рублей, в этом году Компанец планирует заработать уже 1,2 млрд рублей.
Он вложил в новое производство около 800 млн рублей — завод достроил в этом году новый цех, закупил японских роботов и итальянскую линию, которая без участия рабочих может делать 200 дверных полотен в смену. Сейчас здесь производят три модели дверей по розничной цене от 15 000 до 30 000 рублей. Их внешний вид может варьироваться за счет разных типов отделки. Самая дорогая из них втрое дороже, чем китайские аналоги, но примерно на 50% дешевле израильских дверей Mul-T-Lock.
По словам директора питерской сети «Двери Лэнд» Александра Смирнова, продукция «Эльбора» пользуется спросом. Сейчас в двух десятках его салонов продается по 100 новгородских дверей в месяц, в основном их покупают владельцы новостроек.
Чтобы сократить время доставки дверей, Компанец открыл десять представительств и семь складов по всей стране. В ближайшие три года он планирует увеличить производство в пять раз, до 20 000 дверей в месяц, занять 5% рынка и утроить выручку завода. А иначе стоило ли выпускнику экономфака идти в семейный бизнес?