Рука Москвы

В январе прошлого года два пользователя социальной сети Facebook познакомились «в реале». Одному из них пришлось для этого преодолеть на самолете путь из Москвы в Калифорнию, а затем добраться из аэропорта до офисного здания на Гамильтон-авеню в городке Пало-Альто, неформальной столице Кремниевой долины. Московского гостя звали Юрий Мильнер, он был совладельцем трех крупнейших на тот момент российских сайтов: Mail.ru, «Одноклассники» и «ВКонтакте». Принимал его 25-летний Марк Цукерберг, основатель Fаcebook, собравшей к тому моменту фантастическую аудиторию в 150 млн зарегистрированных пользователей и зарабатывавшей около $350 млн годовой выручки. Встреча продлилась несколько часов. Цукерберг и Мильнер не обсуждали денежных вопросов — говорили лишь о том, как будет развиваться интернет. Но через несколько месяцев этот разговор вылился в сенсационную сделку: русские стали совладельцами Facebook.

Сделка подняла Мильнера и возглавляемую им компанию Digital Sky Technologies (DST) на недосягаемую высоту: в этом году американский журнал Fortune включил Мильнера в пятерку «самых умных технологических инвесторов» на планете. Сама структура сделки стала своего рода ноу-хау: интернет-стартапы в США теперь ищут инвесторов, готовых вложиться в их бизнес «на условиях DST». И эта всемирная известность, кажется, радует Мильнера даже больше, чем тот банальный факт, что в течение ближайшего года он, бывший советский физик, может официально стать миллиардером.

Добиться аудиенции у Цукерберга — большая удача. Основатель Facebook, главного чуда интернета со времен появления 
 Google, — из тех людей, про которых принято говорить «себе на уме».

Cамая популярная в мире социальная сеть начиналась как платформа для общения студентов и выпускников Гарварда. Цукерберг написал программу в комнате своего гарвардского общежития в начале 2004 года. Университет он так и не окончил и в том же году переехал в Кремниевую долину, где получил первые инвестиции — полмиллиона долларов. Уже в 2006-м Yahoo предложила купить у него Facebook за $1 млрд, но Цукерберг отказался. Это в его стиле. Утверждают, что он может запросто отменить встречу с одним из боссов Microsoft рано утром потому, что предпочитает выспаться.

Для Мильнера кратчайший путь к Цукербергу лежал через одного из акционеров DST — американский инвестиционный банк Goldman Sachs, известный своими связями в высших политических и деловых кругах США. Банкиры вышли на финдиректора Facebook Гидеона Ю — он и убедил Цукерберга встретиться с Мильнером.

Встреча оказалась как нельзя кстати. Весной 2009 года, в разгар кризиса, в Facebook решили, что компании не помешает финансовая подушка, и придирчиво выбирали покупателя на небольшой пакет акций. А 26 мая в новом доме Цукерберга — в его первом доме, куда он переехал из скромной квартиры всего неделей раньше, — было подписано соглашение, по которому DST за $200 млн купила 1,96% акций американской социальной сети. Почему именно DST?

Исходя из этой сделки, весь Facebook был оценен в $10 млрд, притом что весной 2009 года экспертные оценки стоимости Facebook колебались в диапазоне $2–4 млрд. Русские предложили больше денег, чем любой из пяти американских претендентов. Кроме того, DST пошла на уступки, неприемлемые для остальных потенциальных покупателей: отказалась от места в совете директоров Facebook и от других инструментов влияния на работу компании (это теперь и называют в Америке DST-style deal).

«Почему нам, а не другим Facebook дал проинвестировать эту покупку? Мы очень комфортные», — рассказывает Мильнер. Комфортность не означает отсутствия аппетита: со временем стало очевидно, что, уступив по целому ряду позиций, DST попросила встречных уступок. В частности, российская компания получила «право первой ночи»: если Facebook или его сотрудники намеревались продать очередной пакет акций, его предлагали в первую очередь DST. Компания продолжала скупать акции по ценам, на треть меньшим, чем при первой сделке. К лету нынешнего года DST потратила на скупку не менее $700 млн, увеличив свою долю до 10%. Исключая Цукерберга, столь крупный пакет сейчас есть только у легендарной Accel Partners, первой из венчурных компаний, купившей акции Facebook в 2005 году.

«Мильнер очень-очень умный человек, — рассказывает Forbes управляющий партнер Accel Partners Джим Брейер, — и DST оказала действительно серьезное влияние на бизнес социальных медиа США». По крайней мере, это влияние уже сказывается на бизнесе самой DST: Мильнеру стало гораздо проще разговаривать с потенциальными партнерами и расширять свой инвестиционный портфель. В конце 2009-го DST договорилась о покупке пакета акций Zynga, создателя онлайн-игр, в частности самой популярной в Facebook игры FarmVille. А в этом году инвестировала в Groupon. Этот сервис, позволяющий посетителям совместно получать скидку на тот или иной товар или услугу («групповой купон»), стал очередной интернет-сенсацией. Groupon появился всего лишь полтора года назад, но уже к концу 2010-го обещает достичь выручки $500 млн. Весной инвесторы оценили сайт в $1,35 млрд. За столь короткий срок лишь одной интернет-компании удалось преодолеть миллиардный порог — YouTube, но этот видеохостинг до сих пор не приносит прибыли, в то время как Groupon вышел на окупаемость чуть ли не сразу. Инвестировать в Groupon хотели многие, но совет директоров остановил выбор на DST. «Почему именно мы?» — спросил Мильнер у основателя компании, когда тот позвонил ему сообщить приятную новость. Он ответил, что очень хотел, чтобы его компания была в одном ряду с Facebook и Zynga.

Еще одним громким приобретением Мильнера в этом году стал сервис мгновенных сообщений ICQ, особенно популярный в России, Израиле и Германии. Американская AOL рассталась с ним за $187 млн, притом что потратила с 1998 года на покупку и развитие ICQ в два раза большую сумму.

«Юрий [Мильнер] увидел возможность там, где американские инвесторы были слепы», — рассуждает Уильям (Бинг) Гордон, партнер фонда Kleiner Perkins Caufield & Byers, крупнейшего венчурного инвестора Кремниевой долины. Но прежде чем прозреть, Мильнер пережил череду разочарований — ведь бизнес DST, строительство которого началось 10 лет назад, едва не закончился крахом вскоре после старта.

Решение инвестировать в интернет было результатом «чистого анализа», утверждает 48-летний Юрий Мильнер, дипломированный специалист в области квантовой хромодинамики — раздела физики, изучающего взаимодействие элементарных частиц. Окончив в 1985 году физфак МГУ, Мильнер работал в одном из институтов Академии наук, в отделе будущего нобелевского лауреата Виталия Гинзбурга. Начал бизнес он, как многие тогда, с торговли компьютерами, но потом сделал необычный шаг: в 1990-м уехал в США, где поступил в престижную Уортонскую школу бизнеса. Он успел поработать во Всемирном банке, а в 1995 году вернулся в Россию на пост гендиректора «Альянс-Менатеп», инвестиционно-брокерской компании в группе Михаила Ходорковского. В 1999 году на глаза ему попался обзор аналитика Morgan Stanley Мэри Микер о состоянии и перспективах бизнеса в интернете.

«Меня впечатлили две вещи: экономика масштаба, когда небольшое количество людей может предоставлять сервис огромному количеству, и то, что называется user generated content, — ты занимаешь некую «недвижимость» в интернете, даешь людям правила игры, они туда приходят и начинают создавать что-то в невероятных масштабах», — вспоминает Мильнер. Не нужно было придумывать ничего нового — просто перенести в российский интернет работающие модели лидеров мирового интернета: портала Yahoo, магазина Amazon, аукциона eBay, сервиса домашних страничек Geocities и т. д.

За инвестициями Мильнер обратился к своему старому знакомому по «Менатепу» Григорию Фингеру, который в тот момент руководил российским отделением американского инвестиционного фонда New Century Holding (NCH). Фонд согласился инвестировать $4,5 млн, но с условием, что Мильнер и Фингер вложат по $750 000 из личных средств. В 1999 году Мильнер, Фингер и NCH создали компанию NetBridge, которая позже превратилась в DST. Фонд NCH вышел из российских интернет-проектов примерно в 2005 году, а Мильнер и Фингер остались партнерами по сегодняшний день.

За первый год своего существования NetBridge купила или создала с нуля несколько проектов, в большинстве своем являющихся калькой западных сайтов и порталов. Но уже во второй половине 2001 года всю мировую интернет-индустрию накрыл лопнувший «пузырь доткомов» — обесценились и разорились тысячи компаний. «Многие проекты были убыточными и до светлого будущего не дожили», — вспоминает Мильнер. Уже во время кризиса, в феврале 2001 года, netBridge объединилась с популярным тогда порталом Port.ru Евгения Голанда и его партнеров, которому в числе прочих принадлежала почтовая служба Мail.ru (Голанд и партнеры в дальнейшем вышли из бизнеса, продав свои доли владельцам NetBridge). Так в собственности единой компании оказалось несколько десятков проектов, доходы от которых не покрывали расходы на содержание. В 2001 году Мильнер стал гендиректором Mail.ru, но на этом посту занимался в основном разгребанием завалов: в кратчайшие сроки объединенная компания сократила три четверти сотрудников и снизила расходы на 80%.

После ревизии активов самым важным был признан почтовый сервис Mail.ru. «Он быстрее всех рос и имел больше всего юзеров», — объясняет нынешний гендиректор Mail.ru и миноритарный акционер DST Дмитрий Гришин.

Карьера этого молодого человека во многом характеризует работу и устройство DST. В 2001 году он, 21-летний программист, занимал должность руководителя отдела разработки интернет-аукциона Molotok. За следующие четыре года он совершил стремительный карьерный взлет — от руководителя сервисного центра объединенной компании NetBridge и Port.ru к посту гендиректора Mail.ru. Приникшие к мониторам молодые люди, которые живут от зари до зари в игровом мире World of Warcraft (WoW), часто становятся героями шуток и анекдотов. Гришин — живое опровержение этого стереотипа: в WoW он друид-эльф 80-го уровня, но при этом руководит информационно-развлекательным порталом с 80 млн зарегистрированных пользователей и годовым оборотом больше $126 млн.

Как он добился таких успехов? Гришин говорит: «Я на работе сидел круглые сутки, меня все это безумно перло — и технологии, и интернет, было ощущение, что это мое». Мильнер же, в свою очередь, доволен тем, что его главную российскую компанию возглавляет человек, умеющий писать компьютерный код. «Все успешные интернет-компании мира управляются программистами, — говорит Мильнер. — А любые попытки передать управление непрограммистам имели плачевные последствия».

К осени 2003 года Mail.ru впервые удалось выйти в прибыль, но Мильнера к этому времени в компании уже не было — в январе 2003 года он занял пост гендиректора и главы правления концерна «Нефтяной», сохранив за собой пост главы совета директоров Mail.ru. Мильнер говорит, что уход в «Нефтяной» был вынужденным: интернет не приносил денег, и сбережения 1990-х заканчивались. Впрочем, «Нефтяной» имел прямое отношение к Mail.ru — еще в 2000 году глава концерна Игорь Линшиц вложил в эту компанию первый $1 млн и до середины 2000-х годов оставался одним из ее крупнейших акционеров. Из «Нефтяного» Мильнер ушел в 2005 году, когда началась новая революция в интернете — социальная, которая продолжается до сих пор.

Сайт Цукерберга рос на 1% в день. «Я увидел, какую скорость показывает Facebook — пусть на малых оборотах, но зато вообще без какой-либо рекламы», — восторгается Мильнер. В 2005 году он предложил Фингеру создать новую компанию, которая будет одновременно инвестиционным фондом и инкубатором для перспективных интернет-проектов. С этого момента DST начала масштабную экспансию. Компания сосредоточилась на двух направлениях. Первое — социальные сети, поисковики, платежные системы и прочие «инфраструктурные» проекты. Второе — онлайн-игры. То есть все то, где была описанная еще в 1990-х аналитиком Morgan Stanley «экономика масштаба»: малое количество сотрудников создают услугу для миллионов пользователей.

Денег партнеры не жалели. «Цена, предложенная DST, превышала те цифры, которые на тот момент нам предлагали другие фонды», — говорит Павел Дуров, один из создателей и гендиректор социальной сети «ВКонтакте», пакет акций которой DST купила в 2007 году. Ему вторят другие основатели приобретенных DST проектов: если компания считала стартап интересным, она готова была заплатить в три и даже в пять раз больше, чем предлагал любой другой инвестор. «Они скупали игровые компании по очень заряженным ценникам, — рассказывает один из собеседников Forbes. — Например, TimeZero купили за 10 ее годовых выручек: это совершенно нерентабельно, но они хотели создать самую крупную компанию на этом рынке».

Кроме того, DST не требовала от основателей компаний быстрого возврата инвестиций. «DST умеют дожидаться, а большинство инвесторов не умеют — хотят, чтобы ребенок был пусть кривенький, косенький, но прямо сейчас, и это часто все портит», — рассказывает основатель купленного DST разработчика компьютерных игр Nival Сергей Орловский (недавно стал еще одним миноритарным акционером DST).

В ход шли не только деньги: Мильнер готов был потратить часы, недели, если надо — месяцы на уговоры и убеждения владельца даже самого небольшого интернет-проекта. «У Мильнера есть то, что называется soft power, — он никогда не действует силой, он убеждает», — говорит Борис Ким, совладелец интегратора платежных систем OE Investments (владеет терминалами Qiwi), пакет которой стал первым приобретением DST.

«Он очень цепкий парень, — рассказывает Forbes основатель одного из стартапов, переговоры с которым вел DST. — Когда ему было нужно расположить к себе, он звонил буквально каждый день, приглашал к себе на день рождения, уговаривал. Он вообще обаятельный человек». Это свойство помогло Мильнеру, когда в 2008 году разразился мировой кризис, лишивший DST возможности продолжать экспансию. У DST и его компаний уже были в акционерах Goldman Sachs, фонд Tiger Global и южноафриканский медиаконцерн Naspers. Но осенью 2008-го «западный капитал полностью исчез из этого сектора», вспоминает Мильнер. Однако деньги остались у российских олигархов, и основатель DST начал переговоры с совладельцем металлургической компании «Металлоинвест» Алишером Усмановым.

На первый взгляд, у деспотичного Усманова, сколотившего свои миллиарды на работе в реальном секторе, не могло быть с Мильнером ничего общего. Тем не менее точки пересечения нашлись. Усманов, как ни странно, был одним из первых российских интернет-инвесторов: еще в 2000–2001 годах он вложил деньги в электронную биржу металлов. Проект этот прогорел, но миллиардер не охладел к онлайн-индустрии: в 2008-м он приобрел половину компании Sup Fabrik, владеющей самым популярным в России блогсервисом LiveJournal. Знающий Мильнера человек говорит, что основатель DST восхищен энциклопедическими знаниями Усманова и его способностью прочитывать по 250 страниц текста в день: однажды они обсуждали политику Израиля, и Усманов смог назвать на память имена всех 20 министров иностранных дел от Моше Шарета и Голды Меир до Авигдора Либермана.

Переговоры между Мильнером и Усмановым шли несколько месяцев, в это время представители миллиардера тщательно оценивали все интернет-активы, но в итоге Усманов согласился предоставить инвестиции в обмен почти на треть акций DST.

Это породило разговоры о том, что таким образом Кремль через близкого к себе бизнесмена устанавливает контроль над российским интернетом: «ВКонтакте», Mail.ru, «Одноклассники» и несколько других сайтов, подконтрольных DST, обеспечивают 70% всех page views рунета. Чем не стратегический объект? Мильнер от подобных предположений открещивается. «C 2000-го по 2008 год у нас были в основном западные инвесторы, про них никто не задавал мне вопросов, считалось, что западные — это ОК. Но в кризис надо искать проектное финансирование «близко к дому», это объяснимый процесс», — говорит он. Деньги Усманова позволили компании выкупить доли совладельцев игрового холдинга «Аструм», в создании которого DST принимала непосредственное участие, а также собрать силы для прорыва на Запад. «Все развивалось по спирали: Facebook нас вдохновил изначально, а потом наше вдохновение вернулось к нему же», — говорит Мильнер.

Со временем вернулись и иностранные деньги: в этом году южноафриканский фонд Naspers получил 28% акций DST в обмен на $438 млн и 40% принадлежавших ему акций Mail.ru, а китайская Tencent заплатила $300 млн за 10% акций DST, оценив таким образом всю компанию в $3 млрд. Однако Goldman Sachs, Morgan Stanley и JPMorgan, которые организуют IPO, считают, что при размещении компания должна стоить не менее $5–6 млрд, — эту информацию летом 2010 года на условиях анонимности сообщили газетчикам сразу несколько источников в банках и самой DST. IPO — это, помимо прочего, строгие правила корпоративного управления, а между тем благодаря фирменной мильнеровской политике soft power в портфеле DST есть компании, которым трудно будет соответствовать заданным извне стандартам.

Социальная сеть «ВКонтакте» на российском рынке имеет репутацию enfant terrible: по любому вопросу у ее основателей есть собственное мнение, с ней непросто договориться о совместных проектах. Гендиректор и один из создателей «ВКонтакте» Павел Дуров — человек, по возможности избегающий любого личного общения. «Круглый отличник, который имеет при этом двойку за поведение» — так характеризует его один из коллег. Он чем-то напоминает основателя Facebook Цукерберга (они ровесники), а созданная им социальная сеть поначалу и вовсе была русскоязычным клоном Facebook. Мильнер говорит, что если бы Дуров жил в Америке, он стал бы «вторым Цукербергом».

Дуров по образованию лингвист. Еще будучи студентом филфака Петербургского государственного университета, он запустил два небольших, но успешных проекта — профессиональный сайт для филологов и форум студентов СПбГУ, а затем в 2006 году открыл сайт VKontakte.ru, на котором пригласил регистрироваться студентов со своего форума.

Что послужило причиной стремительного взлета, в результате которого «ВКонтакте» собрал более 80 млн пользователей и обогнал стартовавшую раньше социальную сеть «Одноклассники»? На этот счет есть противоположные мнения. Одни считают, что «ВКонтакте» вовремя предложил аудитории расширенные возможности для общения. Другие — что успех «ВКонтакте» обеспечен в основном неформальным разрешением пользователям выкладывать на своих страницах любой аудио- и видеоконтент, в том числе пиратский и порнографический. В результате сложилась ситуация, когда «ВКонтакте» стала одним из крупнейших хранилищ подобных файлов в рунете, никак за это не отвечая: ведь выкладывают материалы пользователи, а сеть вроде бы «ни при чем». Но в июле этого года суд оштрафовал «ВКонтакте» на 1 млн рублей в пользу ВГТРК и обязал следить за тем, какой контент выкладывают пользователи сети.

Дуров и еще один совладелец «ВКонтакте» Лев Левиев считают, что советы и помощь со стороны им не нужны. «У DST с «ВКонтакте» все не очень хорошо, потому что часто нет взаимопонимания. Именно поэтому Mail.ru сейчас активно «качает» свою социальную сеть «Мой мир», хотя она прямой конкурент «ВКонтакте», — осторожно говорит один из собеседников Forbes, знакомый с внутренней кухней DST. Но когда летом прошлого года Юрий Мильнер предложил Дурову познакомить его с Цукербергом, Дуров без раздумий полетел в Пало-Альто. «Мне было проще найти общий язык с Марком в Пало-Альто, чем со многими нашими соотечественниками в Москве», — рассказывает Дуров. По его словам, создатель Facebook живо интересовался последними на тот момент наработками «ВКонтакте», в особенности виртуальной валютой и сбором денег с разработчиков сторонних приложений. Уже после встреч с Дуровым Facebook запустил собственную валюту Facebook credits и ввел 30%-ный «налог» на приложения.

Такие неформальные представления партнеров в своих проектах друг другу — излюбленная тактика DST. «Когда у DST появляется новый актив, они буквально за руку людей оттуда водят по всем остальным, объясняя: это тоже теперь наши, это буквально родственники», — рассказал один из собеседников Forbes. Никаких попыток навязать свою стратегию или вынудить уступить — не потому, что компанией управляют альтруисты, а потому, что такое поведение максимально эффективно в этой отрасли. Интернет-компания — не завод; если сотрудникам что-то не понравится, они встанут и уйдут, тем самым уничтожив саму компанию. Конфликты DST также предпочитает улаживать мирно: когда в процессе создания игрового холдинга «Аструм» обострился застарелый конфликт между главой Nival Орловским и президентом Игорем Мацанюком, DST просто выкупила долю Орловского, предоставив ему помимо денег небольшой пакет своих акций, а также купила долю в его новой компании. «Наш основной принцип — сесть в одну лодку с основателями и не делать ничего такого, что бы противоречило их интересам. Корпоративный активизм в технологической отрасли — это не наш метод», — говорит Мильнер.

Мильнер отказывается обсуждать вопросы, связанные с размещением акций, но стратегию DST можно предугадать по последним действиям компании: лишь полный контроль гарантирует отсутствие разногласий. Летом 2010 года DST завершила консолидацию Mail.ru, сейчас холдингу принадлежит 100% акций. Игровой холдинг «Аструм» уже является составной частью Mail.ru. Похоже, что частями Mail.ru станут также ICQ, 100% которой принадлежит DST, и «Одноклассники», скупку акций которых компания рассчитывает завершить в ближайшее время. Активы вроде «ВКонтакте» и OE Investments, полный контроль над которыми в ближайшее время получить вряд ли удастся, останутся дружественными компаниями и портфельными инвестициями.

Совершенно точно в IPO не будут участвовать активы подразделения DST Global — основная доля пакета Facebook, акции Zynga и Groupon, но эта часть компании продолжит активно расти. DST обещает потратить в ближайшее время не менее $1 млрд на покупку новых интернет-проектов, в том числе совместно с другими крупными инвесторами. «Я много раз встречался с Юрием в США, приезжал к нему в Москву и Санкт-Петербург. Мы активно обсуждаем возможность долгосрочного сотрудничества в отношении Facebook, а также совместные инвестиции в новые видео- и социальные проекты в России и США», — говорит Джим Брейер из Accel Partners. В числе наиболее вероятных целей DST и партнеров называются сервис микроблогов Twitter, социальный сервис Foursquare и другие проекты, связанные с быстрой коммуникацией.

Мильнер считает, что системы социального общения не очередная мода в интернете, а полноценная революция, которая полностью и необратимо меняет облик сети и продлится еще как минимум 10 лет. Его ставка — взять от этой революции максимум. «Я верю, что идет цунами, которое поднимает много лодок, и если ты сидишь в большой лодке, ее может поднять очень высоко», — говорит Мильнер.

«Три года назад Facebook запустил открытую платформу, открыл сайт для внешних разработчиков, — перечисляет он этапы этой революции. — Сегодня миллион разработчиков во всем мире пишут сотни тысяч приложений для социальных сетей, пользуясь которыми вы можете вообще никуда не ходить, потому что у вас все здесь, начиная от погоды и заканчивая играми и общением в группах по интересам». Его воодушевляет успех проекта Facebook Connect: используя свой профиль в сети Цукерберга, пользователи видят на множестве сайтов, что там делали их друзья. «ВКонтакте» и Mail.ru недавно запустили аналогичные проекты в рунете.

Еще одно следствие этой революции — снижение роли прежних королей сети — поисковиков. Социальные сети обычно не пускают в свое интернет-пространство поисковые машины, лишая их монополии на трафик, а значит, заработка. Те судорожно ищут выход из ситуации: Google, поисковик №1 в мире, в этом году сам спешно запустил Buzz, приложение к почте Gmail, имитирующее (без особого успеха) функции социальной сети, а пока платит десятки миллионов долларов сервису микроблогов Twitter за право поиска в его сообщениях.

«Монетизация находится на очень ранней стадии, но уже сейчас мы видим в социальных сетях диверсифицированный набор источников прибыли: если у Google 95% заработка — это продажа слов, то в социальных сетях способов заработка множество», — говорит Мильнер. Сейчас это игры, виртуальные подарки, налоги на приложения и набирающая силу «супертаргетированная» реклама. Благодаря Facebook Connect сеть Цукерберга распространяется на весь интернет: вы не только видите, кому из ваших друзей какой контент понравился, — Facebook на других сайтах будет показывать рекламу, ориентированную только на вас. Такая реклама может быть особенно эффективной благодаря открытости информации о пользователях сети: с расширением Facebook эпоха анонимного интернета почти закончилась — люди регистрируются в сети под собственными именами, оставляя свои личные, невыдуманные данные.

Но что если Мильнер ошибся со своей главной ставкой и через два-три года социальные сети станут надоевшей игрушкой, а вниманию пользователей будет представлено невиданное ранее чудо, созданное очередным студентом-программистом? «В DST-то как раз гораздо лучше других понимают, что будет следующей парадигмой», — уверяет Сергей Орловский. «Если у кого-то есть шанс попасть на следующий поезд, то скорее у самих DST, чем у любого внешнего инвестора, который придет на рынок даже с очень большими деньгами. Деньги в интернете — не самая сложная часть уравнения», — добавляет он.