Как меняются подходы к инвестированию в результате кризиса
Борис Йордан, президент инвестиционной группы «Спутник» (более $1,5 млрд под управлением), называет себя агрессивным инвестором: за движениями фондового рынка он следит в режиме реального времени. В интервью Forbes Йордан рассказал, как меняются подходы к инвестициям, куда пойдут деньги инвесторов в ближайшее время и почему вложения в индекс теперь не так привлекательны, как раньше.
В прошлом году вы пессимистично смотрели на фондовый рынок. Все оказалось не так печально. Рынок восстанавливался быстрее ваших ожиданий?
В результате этого кризиса фондовый рынок очень сильно упал, а затем слишком быстро поднялся. Первое — следствие испуга и пессимизма, а второе — неоправданной эйфории среди инвесторов. Все считали, что мы из кризиса выйдем быстрее, поэтому рынок так вырос. Мой прогноз о снижении рынка сбывается сегодня — мы видим коррекцию, в результате которой стоимость акций станет более реалистичной. Она может еще упасть процентов на десять (8 июня, когда было записано интервью, индекс ММВБ находился у отметки 1300 пунктов. — Forbes), и в результате мы придем к реальным ценам.
В кризис не было активов, которые не теряли бы в стоимости. Само понятие инвестирования, казалось, на тот момент потеряло смысл.
Да, конечно, многие испугались. Но после каждого из подобных падений, как в этот раз или как в 1998 году, мы видели устойчивый рост рынка, который продолжался в течение трех — десяти лет. Конечно, когда рынки рушатся, может показаться, что ситуация сложная, но самые крупные состояния зарабатываются инвесторами, которые готовы принимать на себя риски в трудные времена. Выигрывают те, кто готов держать акции даже тогда, когда они продолжают падать. Так делал Уоррен Баффетт, и эта стратегия работала всегда. Баффетт и во время этого кризиса агрессивно скупал ценные бумаги.
То есть среди ваших друзей не стало больше сторонников идеи, что лучше жить сегодняшним днем, чем инвестировать?
Наоборот, мои друзья поменяли образ жизни, стали меньше тратить, но больше инвестировать. Большинство из них — опытные инвесторы, и они понимали, что шансов купить дешевые акции больше может не представиться. Что тут говорить, такого падения на фондовом рынке не видели с 1929 года.
Сегодня дешевеют не только акции, но и основные валюты, в которых акции номинированы. Есть ли ориентир в инвестиционном мире?
Золото не дешевеет. Оно выросло очень сильно за последние годы. Я помню, пять-шесть лет назад золото стоило $360 за унцию, а сейчас торгуется в районе $1200. Золото вновь стало играть большую роль. Развитые страны набрали много долгов, и им выгодно снижать курс своих валют для обслуживания долга. Валюты развивающихся стран крепче, но здесь выше политические риски. Вот все и покупают золото.
Хотя, конечно, большинству инвесторов, за исключением международных компаний, должны быть до лампочки другие валюты, кроме национальной. Большинство россиян, мне кажется, должно волновать, что можно купить на рубль, а не на доллар.
Как и в прошлом веке, уберечься от инфляции можно с помощью золота?
Да. Можно использовать корзины валют: доллар, евро плюс пару валют развивающихся стран. Сегодня ситуация такова, что большинство частных, не слишком опытных инвесторов предпочитают консервативные инвестиции — деньги, облигации, корзины валют и золото.
Как изменились принципы инвестирования за последние пять лет?
До кризиса рынок жил в эйфории. Сейчас идет тенденция к оздоровлению. За последние годы все стали внимательнее относиться к выбору акций, к рискам, смотреть на волатильность и уровень левериджа.
А как сегодня могут измениться подходы к инвестированию?
Все может кардинально измениться. Страны G7 набрали большое количество долгов. Их придется отдавать. За счет чего? Только за счет налогообложения. Все виды налогов, в том числе налоги на инвестиции, будут расти в течение следующих трех-пяти лет. Налоги и будут играть ключевую роль при выборе рынков и объектов инвестиций.
Россия может стать одной из тех стран, которые выиграют на этом. В России благополучный налоговый режим, потенциально высокий рост экономики и политическая стабильность. Мы, если говорить откровенно, почти точно знаем, кто будет управлять страной следующие восемь лет, — два руководителя страны могут чередоваться между собой.
Но теперь у России много конкурентов, которые могут побороться за инвесторов. Не только Китай, который стал третьей экономикой в мире, но и все азиатские страны и Африка. Многие не понимают, что африканские страны, у которых много нефти, газа и металлов, уже конкурируют за инвесторов.
До недавнего времени считалось, что 40-летний человек должен 60% держать в акциях. Этот принцип распределения рисков в зависимости от возраста продолжает работать?
Да, большинство пожилых людей держит большую часть накоплений в облигациях. Это общечеловеческий принцип сокращения рисков с возрастом. Он, я думаю, не изменится. В 65 лет человек уже не хочет сидеть перед торговым монитором и волноваться, когда все прыгает вверх-вниз.
С другой стороны, инвестор должен брать на себя столько рисков, сколько он считает нужным. Я почти большую часть своего портфеля держу в акциях. Но я более агрессивный инвестор, чем большинство на рынке. К тому же в этот кризис волатильность облигаций была сопоставима с уровнем колебаний курсов акций. Поэтому лучше было держать акции.
Что в инвестиционном портфеле у Бориса Йордана?
У меня дифференцированный портфель и в России, и за рубежом. Это разные бумаги: акции, облигации и даже сырьевые фьючерсы и в России, и в США, и в Азии, и в Африке. Главная наша цель — доходность на уровне 20–25% на капитал.
Российский рынок по P/E недооценен. Вы верите в этот показатель?
Я в него очень сильно верю. Хотя, конечно, важно, в какой стране торгуется компания. У нас в России показатель прибыли компании часто сильно меняется. То есть доходность российских компаний менее предсказуема. Это следствие непрозрачности принятия решений внутри компаний и высоких политических рисков.
Насколько оправданно в нынешней ситуации инвестирование в индекс? Или теперь, чтобы заработать, придется стать активным инвестором, постоянно покупать и продавать?
Я считаю, что инвестировать в индексы сейчас сложнее. Многие индексы используются для хеджирования, это повышает уровень их волатильности. Легче выбирать компании, которые недооценены рынком.
По какому принципу выбирать эти акции?
По качеству менеджмента, уровню доходов, финансовой устойчивости. Иными словами, по фундаментальным показателям. Здесь ничего не изменилось.
Мы когда-нибудь увидим ММВБ на уровне 5000?
Мы точно это увидим.
А когда?
Я что, похож на господа Бога?
Какой самый оптимальный объект инвестиций сегодня, если горизонт инвестирования составляет один год? Если 10 лет?
Акции в обоих случаях. Если мы говорим о сегодняшнем дне, то сейчас надо покупать. Спустя год это будет стоить дороже, не говоря уже о десятилетней перспективе.
Год назад акции стоили дешево, и вы говорили: продавать, теперь они стоят дороже, чем год назад, а вы советуете покупать. В чем логика?
Год назад была ситуация, когда акции падали, и никто не знал, где дно. А сегодня уже очевидна тенденция роста. Более того, появились компании, которые из кризиса выходят, укрепив свои позиции и став лучше.