Прошлым летом цены на нефть били рекорды. Как этому поспособствовали алчные банкиры с Уолл-стрит?
Прошлым летом, когда цена на нефть достигла $147 за баррель, самой крупной жертвой среди корпораций стал гигантский оператор нефтепроводов Semgroup Holdings, частная компания из Оклахомы с выручкой $14 млрд. Она потеряла в общей сложности $2,4 млрд, сделав ставку на то, что нефтяные цены упадут. В частности, на счетах под личным управлением Томаса Кивисто, который был гендиректором компании, убытки составили $290 млн. Короткие позиции были открыты Semgroup на сумму, равную 20% национальных запасов сырой нефти в США. Условия кредитов лишили Semgroup всякой надежды справиться с margin call на $500 млн, и 22 июля компания подала на банкротство.
Однако сегодня некоторые люди, которые принимали участие в разгребании той финансовой путаницы, предполагают, что за крахом Semgroup стоит чья-то злая воля: манипуляция нефтяными ценами со стороны трейдеров вызвала кратковременный скачок и цена нефти достигла точки, при которой потери Semgroup стали неизбежны.
«Произошедшее с Semgroup — это не что иное, как мошенничество на $500 млрд, от которого пострадали люди во всем мире», — считает Джон Кациматидис, миллиардер, который с розничной торговли переквалифицировался на переработку нефти. Он пытается провести реорганизацию Semgroup в суде по делам о банкротстве. $500 млрд — столько весь мир переплатил бы за сырую нефть, если бы из-за аферы цена за баррель сырой нефти была поднята на $50 на 100 дней.
Но где доказательства? Обвинение держится на несущественных деталях. Доказать манипуляции нефтяных трейдеров трудно. Но многие из тех, кто знаком с ситуацией, настаивают, что несколько крупнейших банков — Citibank, Merrill Lynch и особенно Goldman Sachs — знали о торговых позициях Semgroup, поскольку организовывали прошлой весной закрытое размещение акций этой компании на сумму $1,5 млрд (его в итоге так и не провели). «Доказать ничего нельзя, но когда кто-то получает доступ к вашей бухгалтерии и знает о каждой совершенной сделке, ему будет нетрудно сыграть против вас и создать для компании невероятный дефицит ликвидности», — говорит адвокат Джон Такер, представляющий Кивисто.
Точно известно лишь то, что Goldman Sachs через J. Aron & Co., своего посредника на сырьевом рынке, имела возможность использовать эти сведения и хорошо нажилась на крахе Semgroup. J. Aron был крупнейшим контрагентом Semgroup в торговле как реальной нефтью, текущей по нефтепроводам, так и бумажной в форме опционов и фьючерсов.
В июле, когда цена сырой нефти достигла пика, у Semgroup не оказалось достаточно средств, чтобы выполнять обязательства по опционным контрактам с Aron: убытки составили $350 млн. Лишившись надежды на спасение, Semgroup попросила Aron выплатить $430 млн долга за реальную нефть. Aron отказалась и объявила о дефолте Semgroup, потребовав немедленного возмещения убытков.
На момент подготовки этого номера расследование ситуации с Semgroup все еще продолжалось. Делом занимались Комиссия по торговле ценными бумагами США, многочисленные юристы, а также, по некоторым данным, окружной прокурор Манхэттена. В Goldman Sachs говорят, что обвинения в манипуляциях нефтяными ценами «необоснованны». В Merrill и Citi отказались от комментариев.
Goldman и Aron (где начинал карьеру нынешний гендиректор Goldman Ллойд Блэнкфейн) давно были связаны с Semgroup. В 2004 году два бывших банкира Goldman купили 30-процентный пакет Semgroup за $75 млн. Они оба, Пьер Лайпейр и Дэвид Лойшен, участвовали в операциях Goldman на сырьевом рынке, а Лойшен был директором Aron. В конце 2007 года Semgroup заключила соглашение с Aron. Компании начали торговать сырой нефтью и нефтяными фьючерсами. Значительную часть купленной у Semgroup нефти Aron отправляла на нефтеперерабатывающий завод в штате Канзас, 30% которого принадлежит Goldman.
Проблемы у Semgroup начались в первом квартале 2008 года, когда компании пришлось внести $2 млрд для покрытия маржинальных потерь. Goldman предложила провести частное размещение акций на $1,5 млрд. Адвокат Такер уверен, что именно в ходе подготовки к этому размещению стали известны биржевые ставки Semgroup. В апреле банки потребовали, чтобы Semgroup предоставила им сведения по торговым позициям для проверки на прочность. Один из источников сравнил эту процедуру с «проктологическим осмотром». В результате Goldman отказалась участвовать в размещении, потому что инвесторы были напуганы возможным дефицитом ликвидности. И тут рынок фьючерсов сошел с ума. Пятого июня не было никаких значимых новостей, но нефтяные фьючерсы подскочили на $5 за баррель — это был самый резкий дневной скачок цен с начала первой войны в Персидском заливе. На следующий день без какого-либо повода цена подскочила еще на $10, до $138. Трейдеры говорят, что в дни, когда цена подбиралась к пику 12 июля ($147 за баррель), «запахло жареным». «Мы просто поднимали ставки все выше и выше», — рассказывает один из них.
По данным сводки торговых операций, поданной вместе с другими судебными документами, Semgroup заключала очень крупные сделки с Aron. В феврале, например, Semgroup продала Aron опционы «колл» на покупку 500 000 баррелей нефти с доставкой в июле по цене $96 за баррель. Это означало, что на пике цен Semgroup теряла на каждом барреле $51, или $25,5 млн на всей сделке. В Goldman говорят, что «не могут комментировать торговые позиции своих партнеров».
Незадолго до подачи документов на банкротство Semgroup продала портфель своих контрактов британскому банку Barclays Capital. В Barclays смело поставили на то, что цена сырой нефти упадет и это возместит все потери. Говорят, что 30 дней спустя Barclays выручила $1 млрд, потому что нефть действительно упала в цене до $114. В Barclays не комментируют ситуацию, ограничиваясь подтверждением, что по-прежнему владеют портфелем контрактов. То, что цены упали после краха Semgroup, — дополнительное свидетельство манипуляций, считает Кациматидис. Он говорит: «Когда портфель оказался в руках Barclays, играть на повышение стало бессмысленно. Игра была окончена, и цены на нефть рухнули».
После банкротства трубопроводной компании Aron согласилась выплатить Semgroup всего $90 млн, чтобы расплатиться по долгам. Этого не хватит для десятков нефтедобывающих корпораций, которые до сих пор не получили $430 млн за нефть, купленную Semgroup и поставленную по контракту Aron. «Мы подали иск к J. Aron, потому что Semgroup этого не сделала, — говорит Филлип Толен, финдиректор компании Samson Resources. — Я не понимаю, почему они не подали в суд на J. Aron по поводу этих денег».
Единственный возможный ответ: из-за связей с Goldman. Взыскание денег с Aron осложнило бы отношения с Riverstone, которая сохраняет влияние в совете директоров трубопроводной компании. У кредиторов есть причина соблюдать интересы Riverstone и Goldman: в последние годы эти компании вместе приобрели множество активов в энергетике. Крупнейший из них — нефтепровод, контрольный пакет которого был куплен на заемные средства, цена сделки — $22 млрд. Вероятно, эти компании снова объединят усилия, чтобы выкупить в процессе банкротства лучшие активы Semgroup.