Андрей Иващенко зарабатывает на заказах западных фармацевтических гигантов. Получатся ли у него собственные лекарства?
В лаборатории на пятом этаже бывшего института приборостроения в Химках царит затишье. Роботы не двигаются, людей, несмотря на будний день, тоже не видно. К плачевному состоянию российской науки эта картинка не имеет никакого отношения. Лаборатория, как и все здание института, принадлежит компании «Химрар», которая за год выполняет для западных компаний десятки заказов на синтез веществ с заданными параметрами и анализ их биологической активности. «Здесь просто работа идет волнами», — поясняет совладелец компании Андрей Иващенко.
Пятый этаж оживает, например, когда надо проанализировать потенциально интересные фармацевтам химические вещества, синтезированные в других лабораториях «Химрара» (процедура называется скрининг). Роботы тогда работают без устали, разливая реагенты по пробиркам — за неделю проверяют 100 000–200 000 веществ. Изобретению таких роботов, заменивших лаборантов с пипетками, «Химрар» обязан своим рождением.
Когда в начале 1990-х в мире появились автоматы для скрининга, фармацевтические компании, постоянно занятые поиском новых активных ингредиентов, смогли быстро проверить миллионы химических веществ. Коллекции готовых веществ (химики называют их библиотеками) быстро иссякли, появилась потребность в создании новых молекул. Это обстоятельство оказалось на руку отцу Андрея — Александру Иващенко. В 1991 году известный советский химик, лауреат Государственной премии СССР основал компанию «Химрар», которая занялась синтезом веществ «под заказ». В 1995 году, когда в фирме было уже 50 сотрудников, он позвал на помощь сына — заниматься коммерческими вопросами.
Андрей, в свою очередь, пригласил в дело однокурсника из Московского физико-технического института Николая Савчука, с которым у них был совместный бизнес по торговле компьютерами. Обоим органический синтез показался более перспективным делом. «XXI век — век химии и биологии. Физики весь свой запал истратили в прошлом веке», — говорит Андрей.
Для упрощения работы с иностранными заказчиками компаньоны создали в Сан-Диего (США) фирму ChemDiv; ее учредители — Андрей и Александр Иващенко, Николай Савчук и американские партнеры, имена которых не разглашаются. Обязанности поделены: Андрей Иващенко управляет в России «Химраром», а Савчук обосновался в США и руководит ChemDiv. Отец Андрея, уехавший в Калифорнию, числится в ChemDiv директором по науке.
Иващенко-младший вскоре убедил партнеров, что помимо органического синтеза надо заняться и следующей стадией исследований — скринингом веществ. Для этих целей в 2002 году приобрели корпус института площадью 15 000 кв. м (часть помещений сдается в аренду). Иващенко закупил два подержанных скрининговых автомата за $100 000 — в 10 раз дешевле, чем стоил бы новый. В одном был сломан лазер, необходимый для «подсветки» пробирок, и предприимчивый физик заказал новый на рязанском заводе, который делает оптическую технику для военных.
Главной проблемой оказались специалисты. Посетовав, что наши ученые не способны работать по жестким технологическим нормативам, Иващенко переманил из компании Merck уроженца Новосибирска Яна Лавровского. «Он нам отстроил всю «биологию» по западным индустриальным стандартам», — говорит предприниматель.
И хотя одновременно за рубежом появились другие компании выходцев из России, предлагавших западным фармацевтам аналогичные услуги, ChemDiv добилась больших успехов. За прошлый год ChemDiv, выступающая непосредственным заказчиком «Химрара», по оценкам, получила заказов на $30 млн. «Химрар» обладает самой большой в мире коллекцией синтезированных веществ», — отмечает директор по инфраструктурным программам в биологии и медицине корпорации «Роснано» Татьяна Николенко.
Иващенко считает, что нельзя останавливаться на достигнутом. Типовой заказ на синтез библиотеки химических веществ с последующим скринингом на биологических мишенях, интересующих заказчика, обходится в $2–3 млн. Но, как и другим российским предпринимателям, «Химрару» наступают на пятки китайцы. Один человеко-год работы российского биохимика стоит заказчику $100 000–150 000, а китайского — всего $60 000–80 000.
Процесс разработки нового лекарства делится на несколько этапов, и конечный продукт на каждом этапе стоит дороже, чем на предыдущем. Синтезированное на заказ органическое вещество стоит до $100 за образец, вещество с доказанной биологической активностью — сотни тысяч долларов, прошедшее испытания на животных — несколько миллионов долларов, после проведения успешных клинических испытаний на людях цена вырастает как минимум на порядок.
Иващенко мечтает зарабатывать на производстве уже готовых лекарств. Утопия? «То, что на создание нового лекарства нужен $1 млрд, — миф! Начальные инвестиции гораздо меньше и вполне по силам российским компаниям», — уверяет Иващенко. Он знает, о чем говорит, — все начальные стадии создания лекарств в «Химраре», что называется, пощупали руками. Теперь осваивают следующий этап: ChemDiv стала заключать с крупными компаниями соглашения на условиях «разделения риска». Это означает, что в разработку нового лекарства ChemDiv частично инвестирует собственные средства, зато в случае успеха дивиденды тоже будут поделены. В феврале этого года, например, такое соглашение было заключено с бельгийской Solvay Pharmaceuticals (выручка €2,7 млрд). «Мы рады сотрудничеству с партнером, который полностью разделяет наш подход к ведению бизнеса», — говорит Фредерик Крэн, глава департамента исследований Solvay Pharmaceuticals. Сумма сделки не разглашается.
Вследствие мирового кризиса заказы на химический синтез и скрининг упали вдвое, зато открылись новые интересные возможности. «Pfizer сократил 30 000 исследователей, у него штук 200 проектов «подвисло». Возможно, кое-какие из них возьмем себе, пока ведем переговоры», — говорит Иващенко. По его словам, крупные фармкомпании готовы отдавать такие проекты бесплатно, в обмен на долю в прибыли (если проект завершится успехом, конечно). Бизнес рискованный: по данным «Роснано», до аптечных полок доходит только один из 75 новых препаратов.
Пока готовых лекарств от «Химрара» в аптеках нет. Препарат для лечения заболеваний центральной нервной системы, в разработку которого вложено $6 млн (половина — грант от Минобрнауки), еще не прошел клинических испытаний; патент передали фирме Avineuro, которую возглавил Ян Лавровский — он ищет инвесторов. Есть и другие проекты. «Сервисные исследования — черный хлеб, низкорентабельная деятельность. Хочется создать свое лекарство и заработать как следует», — говорит Иващенко.