Полузабытый герой 1990-х займется неплатежами
На хладокомбинате в Красноярске зарплату за октябрь выдали красной икрой. Шахтерам Прокопьевска часть получки предлагают брать продуктами. Денег у компаний нет, и проблема неплатежей обострилась настолько, что в бизнес вернулся ветеран бартерной экономики Герман Стерлигов, основатель гремевшей в начале 1990-х товарно-сырьевой биржи «Алиса». Последние годы он жил в лесу, разводил овец и гусей. Но кризис навел его на мысль о возможности заработать. Сейчас Стерлигов продвигает компьютерную систему с пышным названием «Антикризисный расчетно-товарный центр». Идея в том, чтобы компании могли меняться через эту систему имеющимися товарами.
— Время бартера возвращается? Вы вот даже бренд «Алиса» из 1990-х используете.
— Все-таки сколько денег было вбухано в рекламу, а сейчас на ней хотелось бы сэкономить. Где-то год назад мы заказывали исследование у Gallup, которое подтвердило мои ожидания: «Алису» хорошо помнят, к ней нет негатива. А ситуация действительно похожа на начало 1990-х, хотя тогда причины были другие — из-за развала СССР нарушились взаимосвязи между секторами экономики. Сегодня глобальный кризис, но проблемы те же — неплатежи, отсутствие сбыта и спроса. Мы предложили тот же самый инструмент, что и в начале 1990-х, — натуральный обмен товаров, сырья, услуг в режиме проблемного финансирования. Но сейчас есть то, что нам и не снилось в начале 1990-х: компьютерное обеспечение и сети, средства связи, более совершенное законодательство, в том числе и фискальное.
— Интерес со стороны предприятий есть?
— На нас обрушился шквал звонков. Сняли под первую биржу товарообмена целый этаж в одной из башен «Москва-Сити». Открыли офис в Красноярске. Это же все очень просто — идея витает в воздухе, она простая как три рубля. Кто первым стартует, к тому подключится больше народа.
— И как это работает?
— Приходит человек, у которого или скопились товарные остатки, или, наоборот, есть задолженность, а надо что-то приобрести. Оформляет заявку, где пишет, что у него есть и на что он готов меняться. Сама по себе эта информация и яйца выеденного не стоит: мало ли кто к нам придет и скажет, что у него 50 га земли или 60 т цемента. Проверять ее мы не в состоянии. Поэтому со стороны заявителя делается гарантийный взнос — 2% от стоимости товара по его собственной оценке. Все данные вносятся в специальную программу, она анализирует и выстраивает цепочки, что на что можно обменять. Мы не являемся посредниками и участниками сделки. Мы как телефон, по которому вы можете дозвониться до своих контрагентов. Вы сами связываетесь, договариваетесь о схеме сделки. Мы получаем свою комиссию — 1% за работу, только если сделка случилась.
— Среди ваших партнеров есть банки?
— Банк — это большой жирный паук, раскачать которого на что-то новое невозможно. Когда они только создаются, особенно в новых экономиках, есть еще какие-то банковские ковбои, но потом азарт умирает. Кризис — это возможность хоть немного отдохнуть от банков.
— И вы верите, что это будет работать?
— Конечно, наша система денег не заменит. Мы даже слоган придумали: «Мы, конечно, не деньги». Система придумана, чтобы товар не лежал мертвым грузом, как у тех же металлургов. Я ради этого даже выехал из леса. Плюс мне не хватает денег — я бы хотел прикупить побольше земли, два трактора и мне не хватает на образование детей. Сейчас в системе 250 заявок, а должны быть десятки тысяч. Если все пройдет нормально, то я надеюсь, что на компанию обратит внимание государство и заберет ее себе.