Страх — единственный стимул платить налоги. Почему это плохо?
Бизнес как самостоятельное явление возник в нашей стране не так давно. И отношения класса предпринимателей и собственников как с обществом, так и с властью выстраиваются у нас с чистого листа.
Социологические исследования показывают: около 80% жителей страны относятся к институту собственности позитивно. Но так ли это на самом деле? Ведь едва ли не каждый предприниматель любого уровня и поля деятельности испытывал на себе, каково это отношение в действительности. Ничем иным, кроме как предубеждениями, не объяснить то нескрываемое удовольствие толпы, которое вызывают преследования представителей бизнеса. Никто не пытается вникнуть в подробности дела: что это за предприниматели, каким образом была сформирована их собственность и в чем именно они виноваты перед государством. Кампанию травли предпринимателей, начавшуюся с «дела ЮКОСа», народ восторженно поддержал, не понимая, что государство тем самым посягнуло на институт собственности в стране, и это угроза для всех и для каждого.
Недавний пример — история в Южном Бутове. Люди вспоминают, что они собственники, только тогда, когда на пороге появляется бригада ОМОНа и выбрасывает их из домов. А государство своими агрессивными действиями демонстрирует, что если кто-то и владеет собственностью, то это еще не значит, что собственник — он: завтра ситуация изменится и эту собственность того и гляди отнимут. Неважно, о чем речь, о квартире или целом предприятии.
Но если государство постоянно меняет правила игры, то как может собственник доверять государству? Никак. И именно поэтому наше государство — с точки зрения собственника — морально не может претендовать на право распределения налоговых поступлений. Неудивительно, что предприниматели с куда большим рвением реализуют собственные социальные и благотворительные программы, нежели обеспечивают налоговые поступления на те же цели через бюджет. Иными словами, государство плохо исполняет роль посредника между предпринимателями и социальной сферой из-за отсутствия доверия между сторонами. А без доверия установить нормальную систему налоговых взаимоотношений невозможно.
Пока единственным для предпринимателя стимулом платить налоги остается страх. Поэтому собственник-налогоплательщик предпочитает выстраивать индивидуальные отношения с конкретным чиновником на основе взаимного интереса и на максимально долгий период. Такая система отношений направлена на возможность решать возникающие вопросы не только в налоговой, но и в любой другой сфере, в которой участие государства может быть эффективным: будь то прохождение административных барьеров, получение госзаказов или особых условий в тендерах.
Не стоит думать, будто коррупция — это только взятки. Коррупционная система гораздо более сложна и гораздо более конкурентоспособна, чем различные предлагаемые механизмы борьбы с ней. Единственный эффективный способ ликвидировать коррупционность системы — установить открытые отношения между государством и бизнесом, что предполагает в том числе и полную прозрачность и публичность во всех вопросах, связанных с распределением и формированием бюджетных средств. Никаких других рецептов не придумано.
Распространено убеждение, что, мол, доверительные отношения в системе власть — бизнес в России вообще невозможны в силу исторических причин. Но это не так. В дореволюционной России такие взаимоотношения были выстроены, и вполне эффективно. Другое дело, что представление о них складывается у нас преимущественно из представлений советских, глубоко идеологизированных историков.
Но вернемся к сегодняшнему дню. Мы находимся в «плавающей» авторитарной системе: все дальше уходим от демократического механизма, но окончательно пока не скатились в тоталитаризм. С точки зрения выстраивания взаимоотношений между властью и бизнесом система, которая у нас сегодня работает, наименее удачна. В авторитарной системе реализуется принцип корпоративизма, где преференции распространяются только на узкий круг избранных, и бизнес старается в него попасть, демонстрируя свою лояльность власти во всем — от ремонта здания до поддержки крупных политических проектов. А в демократических режимах отношения между властью, обществом и бизнесом понятны и прозрачность этих отношений не добрая воля власти, а необходимое условие ее существования.