Любовь к труду

Если человек ставит перед собой задачу заработать миллион долларов, у окружающих это не вызывает удивления. Желание получить к сорока годам столько денег, чтобы уже больше не ходить на работу, также вполне понятно. Но вот что действительно интересно: какова мотивация человека, который давно достиг и того и другого, но продолжает трудиться? Этот и другие вопросы о смысле жизни мы задали обладателям состояния от $760 млн до $8 млрд.

Рустам Тарико

ВОЗРАСТ: 44 года

ДЕНЬГИ: $2 млрд

РАБОТА: председатель совета директоров банка «Русский стандарт»

РЕЗЮМЕ: миллиардер нового типа, не принимавший участия в приватизации сырьевого комплекса

— Как вы сами себе объясняете, зачем вы работаете?

— Я не разделяю «работу» и «неработу». Я просто так живу. Делать то, что хочу, — это принципиально. Если я не хочу идти на работу, я не пойду. Никто и ничто меня не заставит.

— Но вы все же работаете?

— Я всегда выбирал конкретный вид бизнеса не только по тому принципу, что он принесет мне много денег. Ты должен быть excited about it, то есть воодушевлен тем, что делаешь. Все, что я делаю в жизни, я excited about it. Это мое огромное конкурентное преимущество.

Поэтому, например, я могу рисовать этикетку для бутылки водки два года. Не нравится мне этикетка — я сижу себе и дальше рисую. Я уверен, что таких людей в мире единицы. Они есть, но их единицы.

— Что вы сейчас «рисуете»?

— Банковскую карточку Русский Стандарт Premium. Я ею занимаюсь уже три года.

— Дизайном карточки?

— Ну нет, конечно, не только дизайном. Важны основные параметры карточки, системы дистрибуции, профиль потребителя и так далее. Я все время заворачиваю этот проект, отправляю на доработку. Я когда этим проектом занимаюсь, я ведь не думаю про себя «вот сейчас выпущу эту карточку и заработаю Очень Много Денег». Я это делаю потому, что мне это супернравится — я хочу сделать из этого суперпродукт, лучшего качества. Для того чтобы человек был успешен, он должен много работать. А для того чтобы много работать, он должен быть excited.

— А зачем вам успех?

— Успех? Да я даже о нем не думаю особо. Он приходит сам собой. Успех — это не цель, а признак. Каждый человек родился для того, чтобы что-то делать лучше всех. Успех важен, потому что он есть признак: то, что вы делаете, есть хорошая работа.

— Так, и что же вы делаете лучше всех?

— Я делаю хорошие новые продукты для потребителей. И вот от самого факта, что я делаю эти продукты, я получаю большое удовольствие. Но если мой продукт окажется никому не нужным, я буду безумно расстроен, потому что мое удовольствие оказалось никому не нужным.

Я никогда не думал: «А! Я вот выпущу миллион карточек, и про меня напишет Forbes». Но Forbes тем не менее для меня важен. Это признак того, что я делаю свою работу лучше, чем другие.

— Большой бизнес — это большие нервы... У вас бывают срывы?

— Я глубоко спокойный человек. Есть, действительно, люди очень хаотичные и гениальные. Но я не представляю себе нормального существования без очень спокойного внутреннего состояния. Например, если я чем-то раздражен, я могу уйти из офиса и не работать больше. Просто потому, что я могу принять неправильное решение.

— И что страшного в одном неправильном решении? От одного решения банк не рассыплется.

— В чем условие твоего успеха: ты должен все время deliver, должен все время достигать результата. Может так получиться, что ты примешь сто хороших решений, но десять неправильных перечеркнут все усилия. Особенно в современном мире, когда конкуренция заставляет принимать решения все быстрее и быстрее. Поэтому, когда ты принимаешь решение, ты должен быть уверен не столько даже в том, что ты сейчас прав, сколько в том, что ты все время прав.

— И что нужно, чтобы все время принимать правильные решения?

— Нужно быть очень счастливым. Очень позитивно настроенным. Суперуспешные люди в жизни — они очень жизнерадостные. Я не видел ни одного унылого человека, который стал бы очень успешным. Если человек находится в очень хорошем расположении духа, он, скорее всего, не делает ошибок при принятии решений или делает их меньше, чем обычный человек. К нему тянутся люди, ему легче работать.

— Вы счастливый человек?

— Я абсолютно счастливый человек.

— Неужели не скучаете по каким-то вещам из прошлой жизни, когда у вас не было всех этих миллиардов?

— Конечно, есть такие вещи. Например, сегодня у меня гораздо меньше возможностей побыть в одиночестве. Даже в момент, когда я дома, у меня теперь домохозяйки, помощники, няни, PR-директора и вообще куча народу. Я помню, приезжал раньше в Лондон один, тихо-спокойненько селился себе в отеле, читал книжку, бегал по Гайд-Парку. Мне было очень хорошо. А вот четыре дня назад я в Лондоне заселился в отель в количестве 14 человек. Это был минимум для моей частной поездки.

— Многие, наоборот, боятся одиночества.

— Знаете, я сейчас очень сильно пропагандирую уединение. Очень часто люди принимают глупые решения потому, что не дают себе труда побыть наедине с собой. Они все время хотят действовать, хотят непременно что-то делать. Производить какое-то мельтешение. Вот он приходит вечером домой, он такой усталый, но довольный и говорит сам себе: «Супер, сегодня я сделал 150 звонков!» А кого интересует, сколько звонков он сделал, если никакой пользы от этого нет?

Я считаю, что любой человек как минимум полчаса утром и полчаса вечером должен тратить на себя, не делая при этом вообще ничего. А в выходные — вдвое больше времени.

— А вы сами соблюдаете это правило?

— Стараюсь. Когда ты остаешься один и замолкаешь, сначала внутри тебя идет интенсивный разговор, какой-то шум. А потом он потихонечку затихает, затихает… И вот тогда начинают приходить в голову очень интересные вещи. Я всем своим коллегам теперь говорю: вот хорошо, ты сделал так много работы, а ты нашел время, чтобы посидеть и обдумать все это? Мои топ-менеджеры теперь все находят время, чтобы уединиться и подумать.

— Вы используете какие-то медитативные техники?

— Нет, это не совсем то. Я, например, люблю бегать по утрам. Бег — это ведь тоже медитация. Я надеваю наушники и бегу. Музыка должна быть определенного типа — ее ищут специально для меня. И я бегу.

— У вас есть план? Вы знаете, что будете делать через 10–15 лет?

— Да. Я думаю, что я буду делать то же самое, что и сейчас. Я буду придумывать новые продукты для людей. Не только для российских граждан — для американцев, испанцев, индийцев, китайцев. Вот такой у меня план.

Михаил Прохоров

ВОЗРАСТ: 41 год

ДЕНЬГИ: $7,6 млрд

РАБОТА: генеральный директор «Норильского никеля»

РЕЗЮМЕ: столичный банкир, возглавивший промышленный гигант в Заполярье

— Вы — финансист из Москвы. И вы руководите грязным производством на Крайнем Севере. Что это: ссылка, тяжелая повинность?

— Мне нравится управлять большими сложными системами. Я по своему менталитету экстремал в хорошем смысле этого слова. Мне всегда нужны исключительно и только сверхзадачи. В 1990-е годы я работал в банковской сфере, которая тогда фактически управляла всем. Потом банки вошли в обычный скучный эволюционный процесс: отделения, ритейл, как и везде. Я задумался над тем, а чем мне заняться. Есть такое хорошее правило, что каждые лет 7–8 желательно профессию менять. Посмотрел, что у нас там есть в группе, и как-то вот сразу пал выбор на «Норильский никель».

— То есть вы сами выбрали? Ходили слухи, что это Потанин вас уговорил.

— Нет, это мое личное решение было, и я рад, что его принял.

— А когда надоест, что будете делать?

— Как только надоест, ни дня не останусь. Но пока я вижу как минимум на четыре года непочатый край работы — то, что я люблю. Занимаешься ведь не только бизнесом «Норильского никеля», а еще решаешь кучу проблем, вплоть до геополитических задач: мы себе флот строим, порты, развиваем инфраструктуру. Это гигантский народно-хозяйственный комплекс, буквально как маленькая страна. Со всеми своими проблемами, да еще умноженными в любую степень по степени экстремальности. Пока мне все очень нравится, и мои реальные ощущения, честно говоря, превзошли ожидания. Я не думал, что будет так интересно.

— А что вы думали?

— Представьте масштаб: у тебя работают сто тысяч человек и еще четыреста тысяч непосредственно зависят… Когда со стороны смотришь — это одно, а когда это у тебя в мозолях просто — это совсем другое. Когда от твоего решения зависит, куда вся эта махина развернется…

— Сам процесс вам доставляет удовольствие?

— Если б не доставлял, я точно бы этим не занимался.

— Это к вопросу о том, зачем человеку надо еще зарабатывать деньги, когда у него и так миллиарды.

— А это не процесс зарабатывания денег. Это процесс жизнедеятельности. Просто нравится. А деньги — побочный результат. Да, в чем-то же надо измерять успех.

— Но почему-то вы не занимаетесь тем, что не приносит денег, хотя могли бы себе позволить.

— Почему? Я занимаюсь спортом, например, поддерживаю баскетбольный клуб ЦСКА, футбольный клуб «Москва».

— А этот бизнес разве не способен приносить деньги?

— Думаю, что в нашей стране лет 15–20 это точно не будет приносить деньги.

— То есть это можно считать хобби?

— Совершенно верно. Но хобби, которое мы делаем профессионально.

— Вы стремитесь как-то разнообразить свою жизнь? Если судить по публикациям прессы, вы из года в год бываете только в трех местах — в Норильске, Куршевеле и на Лазурном берегу…

— Ну а что, этого достаточно.

— А мир посмотреть?

— А я был уже во многих частях света… У меня, к счастью или к сожалению, семьи нет. Есть только работа и хобби — спорт, два часа в день.

— Какой спорт?

— Кикбоксинг, теннис, футбол, акробатика, горные лыжи и стоячие скутера.

Петр Авен

ВОЗРАСТ: 51 год

ДЕНЬГИ: $3,3 млрд

РАБОТА: президент Альфа-банка

РЕЗЮМЕ: ученый-экономист, присоединившийся к самой успешной бизнес-группе России

— Зачем вы работаете?

— Если честно, я никогда в жизни не работал из-за денег. Разве что только поначалу, когда женился и у меня ничего не было. Для меня работа — это самореализация, а не наживание денег. Я хорошо знаю, как деградируют неработающие люди. И очень надеюсь, что буду работать до последних дней своей жизни. Работать нужно потому, что это нужно.

— Возникают ли у вас проблемы с постановкой целей?

— Мои цели всегда мало были связаны с деньгами. Я всегда старался четко понять свои сравнительные преимущества. В жизни и в бизнесе добивается успеха тот, кто их хорошо понимает. Я на тему своих преимуществ много думал. И считал, что у меня есть данные для того, чтобы заниматься бизнесом. Но с возрастом эти данные убывают. По-моему, бизнес — удел молодых.

— А чем будете заниматься, когда доживете до пенсионного возраста?

— Чем-то другим. Книги писать, например. Но по-прежнему буду работать много часов в день.

— Что это будут за книги?

— Это будет публицистика. Мне очень интересно написать книгу о распаде Советского Союза, экономическую историю Горбачева.

— Сколько часов в день вы сегодня работаете?

— Работа занимает меньше, чем раньше, но часов восемь в день работаю.

— Чем занимаете оставшееся время?

— Постоянно читаю, в основном публицистику и мемуары. Достаточно много занимаюсь собиранием живописи, в связи с этим много читаю специальной литературы в последние годы. Фильмы смотрю, хотя меньше, чем хотел бы. Хожу в театр.

— Что примечательного видели в последнее время?

— Самый интересный спектакль — «Изображая жертву» Кирилла Серебренникова, а также «По По» Евгения Гришковца и Александра Цекало.

— Отпуск берете?

— Да, сейчас я отдыхаю 6–7 недель в году. Люблю охоту, охочусь по всему миру. В Кении был на прошлой неделе. Но не охотился — ездили с детьми, у них были каникулы. На Новый год был в Бирме и Камбодже, дико интересно. Китай проехал весь, Индию, Японию. Деньги дают возможность путешествовать.

— Это единственное, зачем вам нужны деньги?

— Нет, конечно. И, конечно, мы работаем не для денег, но деньги являются критерием успешности этой работы. При этом я очень хорошо понимаю эфемерность этого богатства и очень спокойно к этому отношусь.

— К тому, что оно когда-нибудь может исчезнуть?

— А у вас на этот счет есть сомнения?

Данил Хачатуров

ВОЗРАСТ: 34 года

ДЕНЬГИ: $760 млн

РАБОТА: президент группы компаний «Росгосстрах»

РЕЗЮМЕ: молодой человек на пути к своему первому миллиарду

— Возникают ли у вас проблемы с определением цели для себя? Вот вы заработали свой первый миллион, потом десять. А потом что?

— У меня нет целей, выраженных в денежном эквиваленте. Если ставить себе такую цель, то в тот день, когда поймешь, что можешь купить себе все, станет уже неинтересно. У меня есть цель сделать так, чтобы возглавляемая мною компания стала первой не только в России. Моя цель — сделать компанию серьезным игроком на рынке Восточной Европы.

— Это-то понятно. Я другое имею в виду: зачем все это?

— Что меня заставляет подниматься и идти на работу? Меня не возбуждает возможность купить самолет, дом какой-то очень большой. Меня заводит «Росгосстрах», просыпаюсь я только от этого. В нашей компании работают 100 000 человек, и мы должны стать лучшими, я должен сделать их лучшими. Это обязательство перед самим собой. Я должен доказать самому себе, что это дело я действительно вытяну. Мы многое уже доказали, но не все. Моя внутренняя мотивация сейчас усложняется. Я должен доказать моим людям, что мы не хуже чехов, поляков и т. д., что мы будем выигрывать и дальше. Например, я взялся за хоккей, за московское «Динамо», и команда стала чемпионом России. Если уж мы стали спонсорами, команда должна быть на первом месте. В этом году «Динамо» уже без нас, мы свою миссию выполнили.

— То есть вами движет жажда первенства?

— На 100%, как любым мужчиной.

— Для того чтобы быть первым, нужно проявлять фантастические волевые качества каждый день…

— Ты взял обязательство быть лучшим, у тебя нет другого выхода. Вот вспоминаю, когда Оскар Де Ла Хойя вышел на ринг какой-то очередной раз отстаивать свой титул чемпиона мира, комментатор говорил: я никак не пойму, что заставляет человека, личное состояние которого перевалило за $150 млн, подставлять свою голову под град ударов. А он каждый день должен доказывать себе, в первую очередь себе, что и сейчас он лучший. Есть люди, которые хранят фотографии, где они запечатлены со знаменитостями. Для них это память о том,  что они когда-то были успешными. Я этого не делаю.