Активная защита

Дмитрию, совладельцу строящегося в Москве бизнес-центра, хорошо известно, что такое ненадежные партнеры. Два года назад он был одним из акционеров компании, занимавшейся транспортными перевозками. И ушел из этого бизнеса не по своей воле — партнеры переоформили акции Дмитрия (свою фамилию он попросил не раскрывать) на подставное лицо и по сути отняли его долю. В российских судах доказать права владения не удалось. Сейчас бизнесмен стал более осторожным — 100% долей в обществе с ограниченной ответственностью, которое занимается строительством бизнес-центра, оформлены на кипрскую компанию. Ее акции распределены между офшорными компаниями, принадлежащими трем совладельцам. Порядок управления бизнесом и выхода из него закреплен акционерным договором, причем реальные владельцы выступают поручителями за офшоры. «Теперь в случае разногласий будем обращаться в международный арбитраж», — поясняет Дмитрий.

Разрыв партнерских отношений российские бизнесмены считают одним из самых опасных рисков. За ним может последовать многое: раздел компании, вытеснение партнеров из состава учредителей, появление новых совладельцев. Поэтому Василий Рудомино, старший партнер юридической компании «Алруд», советует еще на стадии создания компании подготовить соглашение, в котором оговаривались бы схема управления, механизм принятия решений, привлечения дополнительных инвестиций и права сторон при выходе из бизнеса. Причем лучше всего сделать это в иностранной юрисдикции, учредив там компанию, которой будет принадлежать российский бизнес.

Альберт Еганян, управляющий партнер юридической компании «Вегас-Лекс», предлагает методику защиты от риска разрыва партнерских отношений, которая может хорошо работать и в России, — схему так называемой русской рулетки (или техасской защиты). Вот в чем ее суть: при выходе из бизнеса, организованного по принципу «русской рулетки», соучредитель не имеет права продать свою долю в уставном капитале никому, кроме партнеров. Те могут согласиться выкупить долю партнера или, наоборот, предложить партнеру купить их доли, исходя из той же оценки всей компании. Результат — партнеры всегда могут рассчитывать на справедливую оценку своей доли в бизнесе, а в‑компании не появится сторонний совладелец.

Например, именно по схеме «русской рулетки» был организован выкуп 34% акций Трубной металлургической компании у Сергея Попова и Андрея Мельниченко Дмитрием Пумпянским в 2002 году. Обычно «русскую рулетку» применяют средние и крупные компании (с ежегодным оборотом свыше $50 млн). У этой схемы множество разновидностей — например, акции соучредителей могут передаваться в траст, депонироваться, передаваться в доверительное управление и так далее. Раньше договоры по принципу «русской рулетки» оформляли в основном в офшорах с британской правовой системой, сейчас такие договоры все чаще заключают и в России.

Налоговые претензии

«Нет никакого другого государственного органа, который бы так «доставал» бизнес, как это делает налоговая инспекция», — жалуется Сергей Пепеляев, управляющий партнер юридической компании «Пепеляев, Гольцблат и партнеры». Причину он видит в несовершенстве законодательства — большая часть налоговых разбирательств основана не на реальных претензиях, а на различном толковании норм налогового права. Поэтому от атаки налоговиков на бизнес не застрахован никто.

Как защититься от незваных налоговых проверок? Нужно сделать шаг первым. Например, фиксировать случаи, когда ваша компания уплатила налогов больше, чем нужно. Некоторые юридические компании предлагают клиентам проверить их отчетность и выявить факт переплаты в госказну. Дело в том, что корпоративные бухгалтеры нередко предпочитают «переплатить», чем получить потом претензии от налоговиков в связи с неправильным исчислением налогов. Поэтому переплаты во время аудиторской проверки почти всегда находятся. «Даже если налоговая служба отыщет недоимки, их можно будет потом зачесть в счет переплаченных налогов», — объясняет Сергей Пепеляев смысл встречной проверки.

Например, «ВымпелКом» регулярно проводит такие проверки на переплату с 1999 года. Владимир Быченков, директор по налогам сотового оператора, эффективностью этого инструмента доволен. Хотя две трети обнаруженных переплат принимаются налоговыми органами только через суд, завышенные требования налоговиков при проверке почти всегда удается урегулировать за счет переплат. Подобное исследование ситуации с налогами в вашей компании обойдется вам примерно в $20‑000 плюс затраты на ведение дела в суде. Кроме того, юристы возьмут с вас около 10% от обнаруженной суммы переплат в случае удачного для компании разрешения дела в суде.

Разводные мосты

Сейчас российские суды, по оценке Альберта Еганяна, ежегодно рассматривают от 200 до 300 крупных семейных споров по разделу имущества (юристы считают дело крупным, если на кону несколько миллионов долларов). Иными словами, в России идет настоящая война за активы общей стоимостью в сотни миллионов долларов. Например, известному художнику Никасу Сафронову год назад пришлось защищать деньги от бывшей жены-итальянки, потребовавшей раздела сбережений (около $1 млн) в английском банке. А вот Александр (фамилию он попросил не раскрывать), владелец компании, оказывающей IT-услуги нефтегазовым компаниям, до сих пор ведет тяжбу с бывшей женой. Еще до развода Александр зарегистрировал на супругу контрольные пакеты акций в нескольких компаниях, принадлежащих ему помимо основного бизнеса. Сейчас в руках бывшей жены оказалось и оперативное управление этими фирмами. Идут дела по разделу и других активов Александра общей стоимостью несколько миллионов долларов. «Это тот случай, когда болезнь легче предупредить, чем лечить», — резюмирует совладелец юридической компании «Мега-Интел» Игорь Роднов, представляющий интересы Александра.

Как обезопасить себя от претензий бывшего супруга на имущество, в создании которого тот не принимал участия? Первое, что приходит на ум, — брачный контракт. Но в России этот инструмент далеко не всегда эффективен. Риски особенно высоки, если документ был подписан во время нахождения в браке. Чаще всего супруг, требующий в суде раздела имущества поровну, указывает на то, что контракт был подписан по принуждению. В большинстве российских супружеских пар, заключающих брачный договор, один из супругов финансово полностью зависит от другого. И он легко может доказать суду, что подписать контракт его заставили.

По словам Еганяна, российские судьи зачастую становятся на сторону «обделенного» супруга и удовлетворяют его требования. В некоторых случаях юристы предлагают такой выход: зарегистрировать брачный договор за‑рубежом. Например, в Великобритании либо Германии — странах, где решение семейных споров полностью подчинено букве закона. Но для получения надежной защиты в суде необходимо, чтобы хотя бы один из супругов имел гражданство страны, в чьей правовой системе заключен договор.

Например, брачный контракт, зарегистрированный Никасом Сафроновым и его женой, имеющей итальянское гражданство, в российском посольстве в Лондоне, не сработал должным образом как раз потому, что никто из них не имел британского подданства. «Оказалось, что для английского законодательства положения брачного контракта, касающиеся российского гражданина, не очень важны», — сетует Сафронов.

Порядок наследования

«Наследственные» риски юристы делят на два типа: риски неконтролируемого наследования (возможность получения имущества людьми, которых владелец не хочет видеть в числе наследников) и риски растраты наследства (то есть некачественного управления). Чтобы обезопасить имущество клиентов, Валерий Чумаченко, директор по маркетингу «Уралсиб банка 121», рекомендует закрытые паевые инвестиционные фонды (ЗПИФ). Клиенты передают в ЗПИФ свои акции и доли в обществах с ограниченной ответственностью (ООО).

Закрытый ПИФ — отличный инструмент защиты бизнеса от неумелого управления наследников. «Они могут поменять управляющую компанию, но разорить бизнес не смогут», — говорит Чумаченко. Создание ЗПИФа стоит от $20 00 (зависит от управляющей компании). Ежегодное обслуживание — от 0,5% до 3% от стоимости активов под управлением. Правда, создавать фонд целесообразно, если вы хотите доверить управляющей компании не менее $1 млн.

Еще один способ защиты активов — зарубежный траст. Схема его работы проста: собственник (учредитель траста) передает имущество в формальное владение независимому от владельца доверительному управляющему-юристу (trustee), управляющей компании или финансовому консультанту. Доверительный управляющий обязан действовать в интересах тех лиц, которых назначает учредитель, — бенефициаров. В качестве бенефициаров могут выступать, например, дети учредителя. Преимущество такой структуры в том, что правила работы, как и список бенефициаров, устанавливаются самим учредителем. При этом бенефициары в управлении имуществом не участвуют — риск неконтролируемой передачи собственности и ее растраты сводится к минимуму.

Европейское и международное офшорное законодательства позволяют создавать различные типы трастовых структур — детские, образовательные, благотворительные, пенсионные и т. п. Самыми популярными у россиян юрисдикциями считаются Швейцария, Люксембург и Великобритания — в этих странах можно создать практически любую структуру наследования в зависимости от пожеланий клиента. Создание траста обойдется вам примерно в $5000, а ежегодное обслуживание — около $10 000. Для полной защиты от претензий родственников подойдет только безотзывный дискреционный траст.

После передачи капитала в такой траст вы формально перестаете быть его владельцем и управляющим. То есть учредитель не может получить обратно переданное в траст имущество и не вправе влиять на решения, принимаемые управляющим. Зато доходом от управления таким трастом не сможет пользоваться никто, кроме указанных самим учредителем лиц. Другие виды трастов (отзывные или фиксированные, в которых учредитель может влиять на решения управляющих) не гарантируют защиты от исков наследников. «Идеальный вариант использования траста — это когда человек стареет и перестает контролировать бизнес. Тогда он специально находит профессионального управляющего, который мог бы его заместить», — советует Валерий Тутыхин, партнер юридической фирмы «Джон Тайнер и партнеры».

Страхуйте свое богатство

Купив полис накопительного страхования, можно решить сразу две проблемы: обеспечить переход застрахованных капиталов в нужные руки при наследовании, а также избежать их раздела при разводе. Застраховать себя можно в пользу любого лица, причем сумма страховки не ограничена. Татьяна Рабулец, заместитель генерального директора по страхованию жизни компании «Альфа-Страхование», утверждает, что использование страховки для защиты личных состояний может быть очень эффективно. При разводе полис нельзя конфисковать в пользу супруга или разделить. Какую страховую компанию предпочесть? Валерий Чумаченко из «Уралсиб банка 121» советует выбирать  среди зарубежных страховщиков. У них и надежность выше, чем у российских компаний, и условия страховок более гибкие. А в таких компаниях, как Royal Skandia Life, AXA Group, Friends Provident International, страховые взносы можно делать не только деньгами, но и паями фондов или ценными бумагами.