«Мы выросли именно на своем бизнесе, который умели делать. Были шараханья, занимались то тем, то этим. Но все остальное у нас, слава Богу, не получилось», — рассказывает в интервью Forbes Леонид Михельсон, председатель правления и совладелец компании «НОВАТЭК». Михельсон может быть доволен собой — ему удалось превратить провинциальный строительный трест в крупнейшую частную газодобывающую компанию России с капитализацией в $5 млрд. Как? Если коротко, то Михельсон просто умел всегда быть удобным партнером для людей, от которых зависело его будущее.
Кто-то из сегодняшних миллиардеров начинал с ввоза в Россию компьютеров, кто-то сколотил капитал на ваучерах. А Леониду Михельсону повезло с родителями. Его отец, Виктор Зельманович Михельсон, сделал карьеру в союзном Министерстве строительства нефтяной и газовой промышленности (Миннефтегазстрой). Как вспоминает в интервью Forbes Владимир Чирсков, в 1980-х годах руководивший Миннефтегазстроем, это была гигантская структура. Более 500 000 человек в 146 строительных трестах ежегодно прокладывали 20 000 км трубопроводов (50% от общемирового объема таких работ), осваивая суммы, эквивалентные $12,5 млрд. Основанный в 1979 году трест «Куйбышевтрубопроводстрой» (город Новокуйбышевск, Самарская область) возглавил как раз Михельсон-старший. По словам бывшего министра, Михельсон-младший просто «рос в этом тресте». К примеру, в первой половине 1980-х куйбышевский трест проложил 180 км трубопровода Уренгой — Помары — Ужгород, из них 50 км в арктической зоне Тюменской области; 28-летний Леонид был начальником этой стройки.
Леонид Михельсон продолжил карьеру в Рязани, где работал главным инженером местного трубопроводостроительного треста. В 1987 году Михельсон-старший после продолжительной болезни умер. Кем заменить? «Было много претендентов, но я подумал и решил, что надо продолжить династию в этом регионе. Вернул туда из Рязани Леонида и назначил его управляющим трестом», — вспоминает Владимир Чирсков.
В Новокуйбышевске бытует версия, что на «престолонаследии» настаивал сам Михельсон-отец. Заслуженный строитель был одним из самых влиятельных людей в отрасли и вообще яркой личностью. В самарской прессе до сих пор пересказывают мифы о миллионном состоянии директора и его экстравагантном поведении — например, персональный вертолет Михельсона приземлялся порой прямо на улицы Новокуйбышевска. Но Чирсков уверяет, что в выборе нового начальника треста руководствовался исключительно соображениями производственной необходимости: «Леонид Михельсон был подготовленный. Знал коллектив, коллектив знал его. Это было правильное решение, преемственность ведь не только у станков была».
К 1991 году Леонид Михельсон уже вполне освоился в новой должности и решил провести приватизацию предприятия. «Был тогда такой депутат Николай Травкин. У него было народное предприятие в строительстве. Вот по его примеру мы и пошли», — посмеивается Михельсон. Зубодробительное название «Куйбышевтрубопроводстрой» сменили на благозвучное «Самарское народное предприятие «НОВА». Свидетельство о регистрации компании, вспоминает Михельсон, он получил в дни августовского путча 1991 года.
Самостоятельная жизнь поначалу давалась предприятию с трудом. Нефтяники все серьезные строительные работы заморозили. А «Газпром» так и вовсе решил прокладывать трубопроводы своими силами, создав ради этого собственную структуру «Стройтрансгаз». «НОВА» пыталась найти новые источники заработка — начала добычу мрамора в Узбекистане, изучала перспективы выращивания нутрий в Самарской области. Попытки продержаться за счет подобных проектов провалились. «У нас был трудовой коллектив 3000 человек. Какой мраморный бизнес, какая пушная фабрика может кормить такой коллектив? Нужен был большой объем работ», — рассказывает Михельсон.
В 1993 году произошла историческая встреча, изменившая судьбу трехтысячного коллектива. Леонид Михельсон познакомился с Иосифом Левинзоном, гендиректором очень интересной компании — ОАО «Пурнефтегазгеология» (ПНГГ). Когда было ликвидировано Министерство геологии СССР, его региональные подразделения оказались предоставленными самим себе. Госфинансирование работ было остановлено, в то же время геологам дали возможность приобретать лицензии на освоение ранее разведанных ими месторождений. «Пурнефтегазгеология» этим воспользовалась, сформировав пакет запасов около 1 трлн куб. м газа и около 100 млн т жидких углеводородов (нефть и газовый конденсат) в Ямало-Ненецком автономном округе.
К тому времени компания была приватизирована, контрольный пакет акций оказался у руководителей во главе с Иосифом Левинзоном (еще 20% приобрел «Газпром»). Однако денег на освоение доставшихся природных богатств у ПНГГ не было. Кто возьмется за обустройство промыслов?
Строительные тресты, развращенные гигантскими заказами советских времен, не желали связываться с такой мелочовкой. Гордость дорого стоила, ведь за 1990-е годы в России не было проложено и 10 000 км трубопроводов. Тресты умирали, распродавая технику и сокращая персонал. Леонид Михельсон был умнее. Он не только согласился заняться проектами ПНГГ, но и готов был на частичную оплату строительных работ акциями месторождений — на тот момент пустыми бумажками.
Схему можно проиллюстрировать на примере проекта разработки Восточно-Таркосалинского газового месторождения, крупнейшего в коллекции «Пурнефтегазгеологии». В 1994 году была организована компания «Таркосаленефтегаз». ПНГГ вкладывала лицензию и получала 47%, «Газпрому» за частичное финансирование работ полагалось 46%, ну а компания Леонида Михельсона стала главным строительным подрядчиком. За работу «Новафининвест» (аффилированная с «НОВОЙ» структура) получала пакет акций в 7%.
[pagebreak]
Согласившись на малую долю, Михельсон не прогадал. Объемы работ на месторождениях росли, денег у лицензиата по-прежнему не было, а «Газпром» раскошеливаться не хотел. Поэтому доля подрядчика в компаниях, ответственных за разработку месторождений ПНГГ, постепенно увеличивалась. Кроме того, Иосиф Левинзон к тому моменту уже утратил интерес к геологии. В 1996 году он стал первым заместителем губернатора Ямало-Ненецкого округа, и «Новафининвест» приступила к скупке акций самой ПНГГ.
Ко второй половине 1990-х годов дочерние компании ПНГГ уже качали на своих промыслах нефть. Этот товар сбывать проще всего — его можно сдавать в трубу «Транснефти», везти потребителю по железной дороге. К тому же ПНГГ построила на своих территориях около десятка малых перерабатывающих комплексов, способных перегонять нефть в низкокачественный бензин, дизтопливо и мазут. Но, чтобы развернуться по-настоящему, надо было осваивать газовые залежи. Здесь были проблемы. «Газом в то время торговали лишь три организации в России: «Межрегионгаз», «Сибур» и «Итера». У нас такого права не было, — говорит Михельсон. — Мы рассмотрели вопрос и пригласили в партнеры «Итеру».
Ничего не скажешь, выбор правильный. Сколько ни говори о независимом газовом бизнесе в России, а все равно главным игроком этого рынка, определяющим правила игры, был и еще долгое время будет «Газпром». Между тем «Итера» в 1998 году ходила в любимчиках газового гиганта: государственный концерн помогал «Итере» деньгами, родственники председателя правления «Газпрома» Рема Вяхирева числились акционерами подконтрольных ей добывающих компаний. «Итера» фактически монополизировала поставки газа в ближнее зарубежье.
В 1998 году Михельсон и партнеры передали «Итере» около 30% акций «Таркосаленефтегаза» за $54 млн и обязательство в течение пяти лет вложить в освоение месторождения еще около $100 млн. И над тундрой взошло солнце больших денег. Уже в 2000 году с помощью «Итеры» было добыто и продано 3 млрд кубометров газа. Попутно «НОВА» наращивала запасы: были получены все необходимые документы и началась подготовка к эксплуатации богатого Юрхаровского месторождения газа в том же Ямало-Ненецком АО.
Сдружившись на почве больших успехов, «Итера» и «Новафининвест» сообща поглотили доли прочих крупных партнеров в проектах ПНГГ. К примеру, участие «Газпрома» в ПНГГ сократилось с 20% до 8%, а пакет в «Таркосаленефтегазе» и вовсе уменьшился до нуля. Сам «Газпром» взирал на этот процесс с буддистским спокойствием. Почему? Пресс-служба компании отказалась комментировать Forbes эту ситуацию, сославшись на нежелание ворошить прошлое.
Возможно, работники газовой монополии были лично заинтересованы в развитии бизнеса «НОВЫ». Как следует из официальной отчетности, гендиректор «Сургутгазпрома» Юрий Важенин и его заместитель Анатолий Кот (представлявшие «Газпром» в совете директоров «Таркосаленефтегаза») владели значительными пакетами акций ОАО «Нордпайпс» — одной из компаний, принимавших участие в разработке месторождений «Пурнефтегазгеологии». Гендиректором «Нордпайпс» был Леонид Михельсон, а в совете директоров компании заседал глава «Итеры» Игорь Макаров. Впоследствии акции «Нордпайпс» были выкуплены у их держателей, сумма отступных неизвестна.
Логичным развитием сюжета стало совместное заявление Игоря Макарова и Леонида Михельсона, сделанное ими в мае 2002 года: «Итера» и «Новафининвест» намерены объединиться. Запасы объединенной компании составили бы 2,2 трлн куб. м газа, в 2002 году она должна была добыть 30 млрд куб. м газа, в 2015-м — уже 100 млрд куб. м. Для сравнения: «Газпром» добыл в 2002 году 520 млрд кубометров. Но планы так и остались планами. Как раз в тот момент новая команда во главе с Алексеем Миллером принялась возвращать старые долги.
«Новафининвесту» в целом нечего было бояться. Он не выводил из состава «Газпрома» месторождения, как «Итера», и не скупал для себя на средства газовой монополии перерабатывающие предприятия, как «Сибур». Газ экспортировал Макаров, Михельсона до определенного момента вообще не воспринимали как самостоятельного игрока. «НОВА» всего лишь способствовала размыванию миноритарной доли газовой монополии в периферийных проектах, да и то относительно чистыми методами. «Когда караул в «Газпроме» сменился, начали проверять законность всех сделок. Посмотрели-посмотрели, в суды сходили — оказывается, законно», — рассказывает Леонид Михельсон.
Но успокаиваться было рано. В октябре 2003 года «Газпром» просто отрезал от трубопровода ряд независимых производителей, в числе которых оказалась и компания Михельсона. Официальная причина: независимые поставщики не обеспечили своевременный отбор газа своими покупателями. Намек был понят — надо было спасать компанию.
Первым делом Михельсон избавился от партнера, имевшего большие трудности в общении с «Газпромом», — идя на дно, «Итера» могла потянуть за собой «НОВУ». Слияние отменили, все доли в совместных проектах Михельсон просто выкупил. Обновленная компания приняла новое название — «НОВАТЭК». Михельсон уверяет, что причиной разрыва стала разница в подходах партнеров к ведению бизнеса. Игорь Макаров комментарии для этой статьи давать отказался. Ему не до того — после развода с «НОВАТЭКом» «Итера» подверглась жесткой атаке со стороны «Газпрома». Из некогда внушительного списка месторождений у «Итеры» осталось лишь одно, Береговое, которое к тому же еще нуждалось в обустройстве.
[pagebreak]
Договориться о перемирии с «Газпромом» Михельсону было труднее, но и это удалось. Он вновь доказал потенциальному партнеру свою полезность. «Мы пришли к ним, сказали: зачем же вы применяете ресурс?» — туманно объясняет глава «НОВАТЭКа». В обмен на ничего уже не стоящую долю в «Пурнефтегазгеологии» (8%) «НОВАТЭК» передал газовой монополии лицензию на Западно-Таркосалинское месторождение с запасами в 381 млрд куб. м газа.
Теперь «НОВАТЭК»» превращается в дублера «Газпрома». «Обратите внимание, — говорит Леонид Михельсон, — за последние полгода у «Газэкспорта» выросли поставки в дальнее зарубежье на 5–6%». При этом объемы добычи «Газпром» не увеличил, да и не сможет значительно увеличить в ближайшие 10 лет. Внутренний рынок посажен на голодный паек? Нет. «НОВАТЭК» уже поставляет газ предприятиям Самарской, Челябинской, Саратовской, Пермской, Костромской, Рязанской областей, Чувашии и Удмуртии. В следующем году «НОВАТЭК» намерен полностью покрыть потребности в газе Тюменской и Курганской областей, включая жилой фонд. Таким образом, у «Газпрома» появляется «лишнее» топливо, которое можно продавать в Европу по цене около $150 за кубометр. А «НОВАТЭК» рад и $30, которые он получает за снабжение газом внутренних потребителей.
На развод с «Итерой» пришлось потратить, по некоторым подсчетам, до $400 млн. Чтобы отдать долги, «НОВАТЭК» в июле этого года пустил в свободное обращение через Лондонскую фондовую биржу 19% своих акций — выручка от IPO составила около $1 млрд. При этом была частично раскрыта структура акционеров: Леонид Михельсон (29%), нынешние и бывшие топ-менеджеры «НОВАТЭКа» (25,6%), ВЭБ (5,6%), IFC (1%). Кому принадлежат еще около 15% акций ОАО? «Газпром» утверждает, что он тут ни при чем.
Что дальше? «В России добыли уже 25 трлн кубометров газа. Как его добывать — понятно, все отработано», — говорит Николай Богачев, владелец компании «Тамбейнефтегаз», чье месторождение расположено недалеко (по северным меркам) от «угодий» Михельсона. Главная проблема независимых газовых компаний в России — не добыть ценное сырье, а с выгодой его продать. «Трубу» по-прежнему контролирует «Газпром». Богачев, например, к освоению своих 1,2 трлн кубометров намерен приступить лишь после того, как будет обеспечено финансирование строительства завода по сжижению газа и инфраструктуры по его вывозу морем.
Наладившиеся отношения с «Газпромом» открыли «НОВАТЭКу» доступ к той самой трубе. Все в целом хорошо. Михельсон руководит прозрачной (для инвесторов) компанией с запасами почти в 2 трлн куб. м природного газа без существенных долгов и акционерных конфликтов. Но в большом бизнесе не стоит ставить на одного партнера и один вид товара. Еще в 1998 году Михельсон приобрел в Новокуйбышевске завод изоляционных материалов для трубопроводов. Летом этого года «НОВАТЭК» ввел в эксплуатацию новый завод по стабилизации газового конденсата — теперь ценное сырье можно не сдавать «Газпрому», а вывозить по железной дороге на Большую землю. «НОВАТЭК» построил портовый терминал на Белом море, через который экспортируются нефть и газовый конденсат, а также запустил в Самарской области производство полипропиленовой пленки. Наконец, в планах «НОВАТЭКа» — строительство завода для производства пропилена и полиэтилена.
Главное, Михельсон не намерен отказываться от эксплуатации своего основного таланта — находить партнеров. В идеале «НОВАТЭК» должен выстроить производственную вертикаль: добыча сырья — производство полуфабрикатов — конечная продукция. В течение ближайших пяти лет Леонид Михельсон планирует вложить более $500 млн в нефтехимию. Деньги эти должны принести новые иностранные друзья, поиск которых уже ведется.