Социальная ответственность бизнеса невозможна без его политической самостоятельности
Еще год назад публичное общение между российскими предпринимателями и представителями государства проходило под знаком дискуссий о социальной ответственности бизнеса. Сегодня этот термин практически вышел из употребления. Почему?
Ответственность бизнеса перед обществом за обеспечение устойчивого прогресса — вопрос актуальный во всем мире, причем внимание к этой теме тем больше, чем выше уровень развития страны. Само понятие социальной ответственности (а не просто благотворительности) появилось относительно недавно — на рубеже 1960–1970-х годов. К тому времени, с одной стороны, Запад исчерпал эффект послевоенного бума, приведшего к появлению «общества всеобщего благоденствия». С другой — ренессанс левых идей, достигший кульминации во время волнений 1968 года, в совокупности с успехами движения за гражданские права в США привлек внимание к тому, что в действительности благоденствие носит не всеобщий характер. Элиты развитых стран — как политические, так и деловые — извлекли уроки из тогдашних событий.
Почему социально ориентированный подход превратился в норму предпринимательской жизни? Были созданы условия, при которых он стал выгодным, из нагрузки на предприятие превратился в способ повысить его капитализацию. Так, при расчете котировок на Нью-Йоркской фондовой бирже одним из параметров является социальная активность компании. Рост биржевой капитализации, например ЮКОСа в период расцвета, был не в последнюю очередь связан с масштабными общественными, образовательными и культурными программами компании. Оценка данной составляющей производится не произвольным образом, а в соответствии с общепринятыми формами социальной отчетности, к анализу которой привлекаются крупнейшие аудиторские фирмы мира.
Применим ли этот опыт в России? В принципе да, ведь бизнес здесь функционирует так же, как и в любой другой стране. Но социально ответственным предпринимательское сообщество становится лишь тогда, когда его партнером выступает социально ответственное государство. То есть такое, которое рационально распоряжается средствами, получаемыми в виде налогов, отчитывается перед обществом и гарантирует соблюдение прав собственности. В противном случае социальная ответственность как добровольное осознание долга перед обществом перерождается. Государство рассматривает ее как обязательство собственника не перед обществом, а по сути перед властью, которая далее вольна поступать с вырученными средствами по собственному усмотрению. Бизнес же, естественно, видит в этом не более чем возможность откупиться от претензий со стороны официальных органов. Общество в итоге ничего не получает, поскольку у государства, особенно непрозрачного, как правило, находятся иные, на его взгляд более важные, приоритеты. Надежды же собственников «купить» себе гарантии тщетны, поскольку конечная цена не установлена, она определяется произвольно и все время растет.
Социальная ответственность утвердится в России только посредством политического самоопределения буржуазии, то есть после того, как бизнес осознает себя полноценным участником процесса формирования курса развития нации, а государство признает за ним это право.
Те, кто сегодня предъявляет бизнесменам все новые претензии по поводу неправедного обогащения в минувшем десятилетии, забывают о том, что в 1990-е годы именно новый российский бизнес спас страну от коллапса в условиях неконтролируемого распада госсектора экономики. При этом он, конечно, руководствовался меркантильными соображениями, но с тех пор предпринимательское сословие как наиболее активная часть общества, располагающая серьезными ресурсами и возможностями, прошло большой путь к осознанию своей ответственности. В силах государства — поддержать предпринимателей на этом пути, продемонстрировав доверие к ним, либо окончательно отбить у них такую охоту, превратив бизнес в дежурного козла отпущения.