Судя по списку мировых миллиардеров Forbes, сколотить миллиард можно практически в любой сфере деятельности
В цирке Cirque du Soleil, который создал канадец Гай Лалиберт, нет номеров с дрессированными животными и нет клоунов, заигрывающих с публикой. Здесь вообще никто из артистов не произносит ни слова: Cirque du Soleil — это акробатика, светотехника и музыка. Четыре постоянных шоу на лучших площадках Лас-Вегаса, еще шесть — в других городах США и Канады, постоянные гастроли по миру. Годовая выручка — $525 млн. Состояние самого Лалиберта Forbes оценивает в $1,2 млрд.
Гениальный рецепт коммерческого цирка буквально выстрадан самим Лалибертом. Будущий миллиардер начинал со скудных заработков уличного артиста — развлекал зевак на площадях Монреаля акробатическими номерами на ходулях. В 1984 году, в канун празднования 450-летия открытия Канады, Лалиберту (ему тогда стукнуло 24) удалось убедить правительство провинции Квебек доверить его труппе, называвшейся Cirque du Soleil, организацию акробатического шоу с бюджетом $1 млн. Шоу стало гвоздем юбилея. Но какой толк от разового заработка, если в течение трех следующих лет цирк еле сводил концы с концами?
В 1987 году Лалиберт решается на большой риск: не имея достаточных средств на организацию шоу, он залезает в долги и бронирует для выступления Cirque du Soleil номер на открытии фестиваля в Лос-Анджелесе. «Я поставил на карту все, — рассказывал позже Лалиберт, — в случае провала нам не хватило бы денег на бензин, чтобы вернуться домой». Шоу прошло с оглушительным успехом. О Лалиберте заговорили в Голливуде, и сама Columbia Pictures предложила снять фильм о его цирке.
Почувствовав, что акулы кино хотят задвинуть его на вторые роли, Лалиберт от сделки отказался. И правильно сделал. Спустя еще три года он познакомился с королем игорного бизнеса Стивом Уинном и сорвал настоящий джекпот. Уинн в обмен на долю в Cirque du Soleil предложил для выступлений цирка свои казино в Лас-Вегасе (позже Лалиберт выкупил долю Уинна). Дело приобрело совсем другой размах. На подготовку запущенного в феврале 2005 года супершоу «Ka», к примеру, было потрачено $165 млн.
Теперь 44-летний циркач подумывает о диверсификации бизнеса. «Мы повторно изобрели цирк, — рассуждает он. — Почему бы не изобрести курорты, рестораны и ночные клубы?».
Первого компьютерного бизнесмена какой-нибудь страны публика любит называть национальным Биллом Гейтсом. В Индии это самый богатый гражданин страны Азим Премджи, 60-летний глава и основной владелец (84%) корпорации Wipro (выручка в 2004 году — $1,35 млрд). Бизнес «индийского Билла Гейтса» между тем заметно отличается от бизнеса основателя Microsoft.
Диверсифицированная группа Wipro производит не только компьютерную технику и программное обеспечение, но также мыло, лампочки и растительное масло — с последнего, собственно, и начал в 1946 году свой бизнес отец Азима Премджи Хашам. Да и в области программных продуктов Wipro старается не конкурировать с Microsoft напрямую, а, напротив, разрабатывает софт «под Windows» (в основном профессиональное ПО). В одном Премджи действительно похож на Гейтса — у обоих репутация настоящих патриотов.
Компьютерным бизнесом Wipro занялась в 1977 году, после того как индийские власти попросили американскую корпорацию IBM покинуть Индию (из-за споров по поводу инвестиций). Премджи поступил тогда как законопослушный гражданин — бывших сотрудников IBM на работу в Wipro не принимал. А в 1990-х индийские власти поставили перед национальным бизнесом новую задачу — захватывать мировой, в том числе американский, рынок. Премджи справился и на этот раз: на США сейчас приходится 53% всех продаж Wipro.
У себя на родине Премджи пропагандирует среди бизнесменов скромный образ жизни, утверждая, что только в этом случае индийское общество предпочтет капитализм социалистическим экспериментам. Сам он недавно продал свой 8-летний Ford Escort и купил новую Toyota Corolla — такую роскошь предприниматель с состоянием $9,3 млрд еще может себе позволить.
Основной владелец компании Luxottica, 66-летний итальянец Леонардо дель Веккьо, сделал состояние на очках: в 2004 году его компания продала в 120 странах мира защитных очков и оправ на $4,4 млрд. Но дель Веккьо не уверен, что оптика — его призвание. «Превыше всего сама работа, — говорит он. — Если бы я начинал с торговли фруктами, то и думал бы только о фруктах». Но он начинал с оправ для очков.
У дель Веккьо было трудное детство. После Второй мировой войны его мать, которая не могла в одиночку содержать пятерых детей, отдала 7-летнего Леонардо в приют. Первым местом его работы стала фабрика, выпускавшая пресс-формы для оправ. В 1958 году дель Веккьо завел собственную мастерскую по выпуску инструментов для производителей оправ, а в конце 1960-х сам занялся их изготовлением, вступив в прямую конкуренцию с недавними клиентами.
Дель Веккьо не жалел сил и средств на то, чтобы убедить известные дизайнерские дома размещать заказы именно у него, и на создание собственной империи оптики. В 1982 году итальянец вышел на американский рынок, купив местную дистрибьюторскую компанию. В 1995-м за американскую же компанию Shoe, которой, помимо обувного бизнеса, принадлежала разветвленная сеть торговли оптикой LensCrafters, дель Веккьо выложил практически все деньги своей компании — $1,4 млрд. А на вопрос, не слишком ли он рискует, ответил так: «Я бы сильнее рисковал, если бы ничего не делал».
Luxottica делала очки для Джорджио Армани, сейчас выпускает продукцию по лицензии Донны Каран, Сальваторе Феррагамо, Bulgari и многих других дизайнеров, а самая известная собственная марка компании — Ray-Ban. Последняя по времени крупная сделка дель Веккьо — покупка в апреле 2001 года американской розничной сети Sunglass Hut — стала еще одной иллюстрацией неуступчивого характера итальянца. Новый хозяин потребовал от поставщиков Sunglass Hut снизить цены. Согласились все, кроме миллиардера Джеймса Джаннарда, владельца компании Oakley. Тот обеспечивал 25% продаж Sunglass Hut и рассчитывал на особое отношение. Первые переговоры с дель Веккьо, состоявшиеся в его офисе в мае 2001 года, закончились безрезультатно. Спустя полгода Джаннард вновь пришел к дель Веккьо с предложением дружбы. Итальянец ответил отказом: «Мы никогда не будем друзьями». Прибыли Джаннарда к тому моменту упали по сравнению с весной на 36%. И он в конце концов уступил человеку, который «стоит» $8,5 млрд, — в 6,5 раза больше, чем сам Джаннард.
Фамилия этого человека известна каждому, кто интересуется музыкой или хотя бы ходит в кино. Она написана на передней панели большинства CD-плееров, ее произносят перед началом каждого сеанса. Помните? «Dolby Surround…».
Впрочем, система объемного звучания — это недавнее изобретение. Мировую славу Рэймонду Долби принесла система понижения уровня шума при звукозаписи Dolby Noise Reduction, которую он изобрел еще в 1965 году, тогда же основав и компанию Dolby Laboratories.
Сегодня компания владеет 780 патентами и является признанным мировым лидером в области обработки звука. Dolby Laboratories сама производит аудиотехнику, однако львиную долю дохода (73%) ей приносят лицензионные отчисления других производителей. Доход, кстати, для всемирно известной компании совсем небольшой: в 2004 году выручка Dolby Laboratories составила всего $289 млн. Многие утверждают, что доктора Долби всегда больше интересовала не нажива, а возможность осчастливить качественным звуком все человечество, хотя это очень походит на красивую легенду для фанатов аудиотехники. По другой версии, Долби торгует лицензиями по бросовым ценам для того, чтобы исключить пиратское использование технологий — ведь пираты вообще не платят.
Споры о том, насколько богат легендарный изобретатель, прекратились в феврале 2005 года, после того как сравнительно небольшая фирма (750 сотрудников), сорок лет просуществовавшая как закрытый клуб инженеров-аудиофилов, вышла на Нью-Йоркскую фондовую биржу. Продав 27,5 млн акций по $18, Долби (ему уже исполнилось 71) в один момент выручил $495 млн. При этом у него осталось 70% акций Dolby Laboratories, то есть еще целый необналиченный миллиард. Не внакладе остались и покупатели акций Рэя Долби — в начале апреля они котировались уже по $23,5.
Чэнь Тиньцяо, или, как он себя называет на американский манер, Тимоти Чен, глава и один из основателей интернет-компании Shanda Entertainment — еще один национальный Билл Гейтс. На этот раз китайский. Чен, кстати, и не скрывает, что основатель Microsoft — его кумир. Микрорайончик в Шанхае, где работают сотрудники Shanda, очень похож на майкрософтовский кампус в американском Редмонде: те же приземистые домики, та же демократичная атмосфера. Чену и бизнес удается вести по-гейтсовски.
Компания Shanda Entertainment, специализирующаяся на онлайновых играх, была образована в 2001 году, то есть уже после краха акций «доткомов» на NASDAQ. Ее основатели решили не повторять чужих ошибок. В отличие от интернет-компаний, раскручивавших бесплатные сайты и существовавших за счет искусственно раздуваемой биржевой капитализации, Shanda с самого начала брала деньги за доступ к своим играм, размещенным в интернете. Представляете, что такое несколько миллионов китайцев, режущихся в какую-нибудь онлайновую ролевую игру? Одним словом, продажи Shanda за 2004 год выросли более чем на 70%, достигнув $165 млн. Несмотря на платный доступ, игры вроде The Legend of Mir II и The World of Legend — в числе самых популярных в Китае.
В 2004 году компания вышла на NASDAQ, выручив $150 млн за 20% своих акций. В нынешнем году состояние 31-летнего Тимоти Чена составило $1,3 млрд. Второй по богатству гражданин Китая с юных лет состоит в компартии. Одна беда: родители Чена, как он сам однажды признался, недовольны тем, что их сын так богат. К мультимиллионерам в Поднебесной до сих пор относятся с неприязнью. Поэтому Тимоти Чен живет скромно — в квартире, а не в собственном доме, обедает в столовой своего офиса. Впрочем, машина у него все-таки подороже, чем у индийского миллиардера Премджи, — Audi A8.
Обладатель состояния в $2,8 млрд Уильям Дэвидсон в 2004 году стал первым в истории США владельцем двух команд в разных видах спорта, которые обе в один год завоевали чемпионский титул. Баскетбольная Detroit Pistons победила в чемпионате НБА, а хоккейная Tampa Bay Lightning выиграла кубок Стэнли в НХЛ. До этого триумфального момента ни один деловой журнал не упоминал о Дэвидсоне в течение почти десяти лет. Бизнесмен сам сторонится публичности, объясняя журналистам, что «не понимает, зачем это нужно».
Забавно, что один из наименее «прозрачных» миллиардеров Америки является крупнейшим производителем самого что ни на есть прозрачного материала — стекла. Уильям Дэвидсон возглавил семейный бизнес по изготовлению ветровых стекол для автомобилей в 1957 году и в том же году обанкротился. Но спустя два года Дэвидсон вернулся на рынок, наладив в условиях существовавшей тогда стекольной олигополии поставки недорогого стекла из Европы. Бизнес пошел. В начале 1970-х Дэвидсон нанес второй — по оценкам американской прессы, сокрушительный — удар по олигополии, построив завод по производству жидкого стекла в штате Мичиган.
В 1968 году Уильям Дэвидсон вывел свою компанию Guardian Industries на Нью-Йоркскую фондовую биржу, однако в 1985 году, выкупив все акции, вновь сделал фирму частной и совершенно закрылся от прессы. На тот момент годовая выручка компании составляла $300 млн, а сейчас, по оценкам, — порядка $4 млрд. Больше о Дэвидсоне широкой публике практически ничего не известно, если не считать спорта и благотворительности.