Модель Наталья Водянова пытается поставить благотворительность в России на поток
К встрече с Натальей Водяновой я подготовился основательно. По дороге в гостиницу «Балчуг», где самая знаменитая русская модель останавливается во время непродолжительных наездов в Москву, я застрял в пробке под рекламным плакатом L'Oreal и смог во всех подробностях изучить ее красивое лицо. На плакате изображено сияющее золотом длинношеее существо инопланетного вида. В «Балчуге» меня ожидала вполне милая юная особа.
Водянова приехала в Москву по делам. У нее важная встреча — не со мной, с президентским полпредом Сергеем Кириенко. Водянова всерьез занялась благотворительностью, а в России для всякого доброго начинания необходим административный ресурс. В минувшем году модель организовала фонд «Обнаженное сердце» и уже успела провести в Нью-Йорке первое мероприятие по сбору средств — благотворительный аукцион и вечеринку «В Россию с любовью» в студии дизайнера Дианы фон Фюрстенберг. Средства от продажи лотов типа гитары Кейта Ричардса или ужина с четырьмя моделями должны пойти на установку в провинциальных российских городах крытых игровых центров.
«Я хочу помогать нормальным, здоровым детям. Хочу, чтобы у детей в жизни были краски. Дети без присмотра, они на улицах, дети от холода и скуки лезут в подвалы — ну вы понимаете. Я сама через это прошла», — эмоционально объясняет 23-летняя Водянова. И не иначе как в предвкушении важной встречи протокольным тоном добавляет: «Будущее России, да и вообще любое будущее, зависит от детей. Нас переделать трудно, а их — можно».
Идея Водяновой в том, чтобы сделать русскую провинцию хотя бы немножко похожей на мировые столицы — «такие крытые детские площадки есть и в Нью-Йорке, и в Париже, и в Лондоне». А значит, должны быть и в России. Всего Водянова рассчитывает построить ни много ни мало 800 детских центров по всей стране, а для начала — полдюжины в ее родном городе. В жизни Водяновой очень многое связано с Горьким. В Горьком она родилась. У Горького позаимствовала образ «обнаженного сердца» — того самого, которое благородный Данко вырвал из груди, чтобы осветить своему народу дорогу из дремучей чащи в светлое будущее. «Название, — говорит Водянова, — придумали неожиданно, в три часа ночи». В оригинале фонд называется Naked Heart Foundation — такая вот смесь английского с нижегородским.
Игровой павильон — весьма оригинальное сооружение, придуманное для фонда американским архитектором Адамом Калкином. Калкин — из тех архитекторов, что известны больше своими идеями, чем постройками. Его работы выставляются в серьезных музеях и побеждают в престижных конкурсах, но относятся скорее к области концептуального искусства, чем прикладной архитектуры. Калкин работает с полуфабрикатами — контейнерами для морских перевозок или строительным конструктором в натуральную величину фирмы Butler. Неказистую жестянку Калкин превращает в художественные объекты под названием «Дом будущего», наиболее полное собрание его сочинений представлено в книжке с увлекательным названием «Архитектура и гигиена». Гигиена — это, надо полагать, метафора отношений человека и общества.
Гигиена России в постмодернистском духе представляет собой двухэтажную конструкцию из контейнеров — внизу игровой зал, вверху кафе для родителей. Вся обстановка из прочного пестрого пластика. Предварительно препарированные контейнеры привозятся на место в готовом виде, за три дня монтируются, подключаются к коммуникациям — и готово. Стоит один центр около $150 000, уже собранных денег должно хватить на два. Центры должны себя сами кормить — для этого в них и делаются родительские кафе. Цены, по задумке Водяновой, минимальные, но на поддержание центра должно хватить.
«Не боитесь, — пристаю я к Водяновой, — у нас ведь воровство, коррупция?». «Поэтому я и встречаюсь с мистером Кириенко, — отвечает международная звезда на чистейшем русском, — ему проект очень нравится. Он нас будет поддерживать, и тогда я не вижу проблем». Проблемы, однако, появились совсем другого рода — судя по местным газетам, в Поволжье не вполне понимают мотивы «всемирно известной нижегородской супермодели». Крытые детские площадки, которые должны скрасить повседневность детей из неблагополучных районов, превратились в прессе в «центры для детей-инвалидов» или даже «для больных церебральным параличом». Мотивы ищут в семье — этим недугом страдает сестра Натальи. Семья, однако, у Водяновой теперь другая. Свою удивительно не типичную для модельного бизнеса карьеру Водянова начала не с громких попоек и скандальных романов, а с замужества и рождения ребенка. Муж Натальи Джастин Портман происходит из рода виконтов Портманов, владельцев целого района коммерческой недвижимости в центре Лондона. В среде, которой принадлежит теперь Водянова, взгляды на благотворительность несколько отличаются от нижегородских. Для нее не нужны специальные мотивы. Это принято, как чистить зубы. Тоже своего рода гигиена.
У Горького написано: «И вот стали роптать на Данко, говоря, что напрасно он, молодой и неопытный, повел их куда-то. А он шел впереди их и был бодр и ясен». На молодую и ясную Водянову никто не ропщет. Как раз наоборот — власти весьма рады ее инициативам. В конце концов она первой из российских международных знаменитостей задумала настоящий крупномасштабный социальный проект. Пресс-центр Кириенко сообщает, что «договоренность о строительстве такого центра в Нижнем Новгороде была достигнута 21 января в ходе встречи полномочного представителя президента РФ в Приволжском федеральном округе и всемирно известной нижегородки», и призывает российский бизнес поддержать интересное начинание. Такая возможность непременно представится — в сентябре Наталья Водянова собирается проводить сбор средств в Москве. Какие лоты будут разыгрываться здесь, она еще не придумала — специфика вкусов российских спонсоров требует отдельного изучения. К этому времени первый игровой центр на улице Дьяконова в Автозаводском районе Нижнего Новгорода уже должен заработать. Главное, чтобы не получилось, как у Горького: «Один осторожный человек, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой... И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло...»