«Если к мужчинам относиться как к детям, проблем будет гораздо меньше»

«Я работаю по специальности — это редкое счастье для нашего времени», — объясняется в любви к своему делу гендиректор телеканала «Домашний» Наталья Билан. Хотя ее карьера могла сложиться совершенно иначе. После школы она поступила на вечернее отделение журфака МГУ и устроилась работать продавцом в продуктовый магазин. Других вакансий у райкома комсомола, куда обратилась 15-летняя студентка первого курса, не оказалось. В свое время, когда в печати гремело дело «Гастронома №1», все эти финансовые махинации казались девушке такой красивой романтической авантюрой, виделось в этом что-то героическое.

Билан окончила факультет журналистики МГУ с красным дипломом, а затем Высшие режиссерские курсы. Со второго курса института работала репортером на радио, а в 1992-м ушла делать новое российское телевидение — на канал «Россия». Не ради известности — Наталья никогда не работала в кадре. «Я сразу поняла, что ТВ — это интересно, что можно придумывать программы от начала до конца. К тому же это огромный опыт общения с людьми, после телевидения можно работать где угодно: с любым договоришься», — говорит нынешний гендиректора канала «Домашний».

Она начинала редактором, затем как продюсер создавала программы для «России», ОРТ, ТВ-6 и СТС. Среди них  «ОСП-студия», «33 квадратных метра», «Спасите, ремонт», «Снимите это немедленно!», «Детали» и др. В 2005-м Александр Роднянский (тогда глава холдинга «СТС Медиа». — Forbes Woman) пригласил Наталью руководить новым каналом. На тот момент у него не было даже названия, только идея: телеканал для женщин. Спустя семь лет у «Домашнего», являющегося частью холдинга «СТС Медиа», потенциальная аудитория в 66 млн зрителей, а доля аудитории 3,8%. Кабинет Натальи Билан — просторный не по площади, а по отсутствию лишних предметов — расположен на 31-м этаже, и, если хозяйка на рабочем месте, его дверь всегда открыта.

— Открытая дверь кабинета — ваш сознательный выбор?

— Да. Во-первых, мне лень вставать — открывать. Во-вторых, я считаю, что мы не столько бизнесом занимаемся, сколько творчеством, а это коллективный процесс. В одиночку здесь ничего не сделаешь. Поэтому для меня очень важно общаться с коллективом без избирательной позиции. Ко мне без записи и предварительных звонков может попасть любой сотрудник — должность значения не имеет. Дальше уже зависит от людей: кто-то стесняется, кто-то нет. У многих руководителей есть такая псевдоболезнь: если к тебе легко попасть, это понижает твою значимость. Это не про меня. К тому же на телевидении вообще не приняты закрытые двери.

— А как же информационная безопасность?

— Если у кого-то есть цель узнать наши планы, это несложно: сотрудники сидят в помещении openspace. Только в творчестве услышать секрет — ничего не значит. Идею еще нужно воплотить.

— У телевидения как сферы бизнеса есть свои особенности кроме открытых дверей?

— В нашей стране особое восприятие телевидения — не такое, как в Европе или Америке. Там главный тележанр — развлекательные программы. А у нас долгое время телевизор был последней инстанцией, приравнивался к книге. Отсюда очень высокие требования к качеству продукта и отсутствие развлекательного контента. И когда мы начали делать другое телевидение, это восприняли в штыки. Кто только нас не хоронил тогда! Зато теперь все с удовольствием смотрят и копируют наши программы.

— Что вы смотрите на своем канале и по телевизору вообще?

— Свой канал я воспринимаю как одну длинную программу. Мне нравятся наши документальные «Звездные истории», программы о моде, еде. А вообще я смотрю много всего — и свой канал, и остальные, это же моя работа. Какие-то программы смотрю без звука, просто чтобы понять, как снято и прочие профессиональные моменты. Да и если бы я не имела отношения к ТВ, все равно смотрела бы. Я не понимаю разговоров про зомбирующее телевидение. У меня же есть мозг, у меня здоровая психика — я не буду смотреть то, что мне не нравится. Всегда можно переключить канал. Я, к примеру, вообще не смотрю НТВ и MTV.

— За то время, что вы работаете на российском телевидении, оно сильно изменилось?

— Качество выросло. Мы постепенно научились совмещать содержание и картинку. Я же давно смотрю западные каналы и знаю, что там нет какого-то сногсшибательного материала, но они очень техничны и бережны в его использовании.

— Какие табу есть на телеканале «Домашний»?

— Мы никогда в присутствии детей не обсуждаем родителей. Мы не подталкиваем зрителей к самобичеванию и раскаянию. У нас нет программ, которые построены по принципу «на миру и смерть красна».

— На вашем канале вообще нет ток-шоу. Почему?

— Мы пока не можем нащупать нужную интонацию, чтобы не унижать людей и в то же время в каком-то смысле просвещать их.

— Вы принимаете участие в создании программ?

— Конечно, принимаю почти во всех. Я же прошла путь журналиста-телевизионщика с нуля и знаю весь процесс изнутри. Я часто бываю на монтаже — мне это интересно, плюс много времени уходит на кастинги. А что касается решений, то я стараюсь как можно больше людей подключать к выбору. Я человек мрачноватый по восприятию: если буду настаивать на своем, не всем женщинам России это может понравиться.

— И вы готовы признать мнение большинства, даже если оно расходится с вашим?

— Да. Со мной можно спорить и не соглашаться. Я понимаю, что оценка многих вещей в нашей профессии — это вопрос вкуса.

— Похоже, вы много времени проводите в офисе?

— По-разному. Могу провести три часа в день, могу 12. К тому же даже если меня нет на рабочем месте, со мной всегда можно связаться.

— Никогда не отключаете телефон?

Нет, от моего молчания в каких-то вопросах будет стопориться рабочий процесс. Это от мужчин можно игнорировать звонки и SMS, а по работе всегда надо быть на связи, лучше пусть тебе дозвонятся, проблем будет меньше.

— Не устаете от постоянной вовлеченности в работу?

— Устаю скорее от другого — от повторяемости того, что люди говорят. За день, бывает, 40 человек приходят с идеями и уверенностью, что они гениальны, первичны и придумали нечто особенное. А я по опыту знаю, что это не так. Раздражение в работе с людьми неизбежно, но я не даю волю эмоциям. Считаю это распущенностью.

— Вы жесткий руководитель?

— Я вообще не очень верю, что за пределами офиса можно безболезненно преображаться из строгости в покорность, так что речь скорее о характере в целом. Для меня жесткий человек — это тот, кто переедет перебегающую дорогу кошку, не желая получить удар от машины сзади. Я заторможу или по крайней мере буду стараться это сделать. В плане личного мнения я не жесткий, а принципиальный человек. Но могу сказать, что за все время моего руководства не было никого, кто хотел бы уволиться.

— Женщине управлять проще или сложнее, чем мужчине?

— У нас вообще в стране тяжело с женской самостоятельностью, нет опыта. Россия очень женская по характеру, но мужская по укладу. У нас пока классический патриархат. Даже самую успешную женщину можно выбить из равновесия дурацким вопросом на встрече одноклассников, почему она, к примеру, не замужем. Но в целом женщины работоспособнее, они не жалуются. И они более гибкие. Это и плюс, и минус. Они проще приспосабливаются к обстоятельствам, легче готовы изменить свое мнение, особенно под влиянием мужчин.

— Вы делаете телеканал для российских женщин — это три четверти аудитории «Домашнего». Какие они, что для них важно?

— Мы недавно провели исследование «Система ценностей женщин России». И для меня это печальная история. Первая ценность — выйти замуж, вторая — выйти замуж по любви. Третья — найти работу, но не ради самореализации, а как источник заработка. Я пришла на канал, когда у него не было названия — помню, обсуждались варианты «Домострой» и «Дом», но было решено, что это будет канал для женщин и что у него будет спокойно-интеллигентный тон. Первые три года мы делали канал для домохозяек, но постепенно стали разворачивать его в сторону более активных, современных женщин. Для них тоже важны домашние ценности, но они хотели бы иметь право и возможность отвечать сами за себя. Я тоже люблю мужчин и понимаю, что рядом с мужчиной женщина привыкла чувствовать себя спокойнее, но не надо стольким жертвовать ради этого. Сфера интересов женщины не ограничивается домом. И не каждая, кстати, обладает талантом домохозяйки.

— Но политика и социальные проблемы из сферы женских интересов на «Домашнем» исключены.

— У меня есть установка — не касаться проблем, которые мы не можем решить в рамках эфира. Мы не можем говорить, что у нас отсталая легкая промышленность, но мы можем каждую неделю дарить женщинам одежду.

— С точки зрения бизнеса «Домашний» — успешный проект?

— Мы опережаем свои планы по росту доли аудитории. Сегодня мы возглавляем второй эшелон российских эфирных каналов. Но чем дальше, тем среда будет агрессивнее — и надо развиваться. Думаю, наша сила — в интонации. Мы не косные в плане отбора продукта и его подачи. Но с точки зрения отношения аудитории есть проблемы. В России очень большой разрыв между поколениями 25- и 40-летних. У них разные ценности и интересы. Когда они перестанут быть такими непохожими, нам будет полегче. К тому же женщины вообще сложно относятся к советам. С одной стороны, они им нужны, а с другой — они всегда сами знают, как лучше, и не любят, когда им советуют. Это касается и отношений с мужчинами, и детей, и красоты.

— Если не брать в расчет локальные неудачи вроде закрытых программ, ваша карьера сложилась так, как вы планировали?

— Нет, я же не мечтала управлять телеканалом. В юности я хотела быть авантюристом и разведчиком. Еще я хотела написать сценарий про мою бабушку и мое детство в деревне. Написала, он вышел в сборнике «Киносценарии».

— Кроме кино, что еще заполняет ваш досуг?

У меня 12-летняя дочь. А если у вас дети, досуг решается сам собой. Дети — это весело. Наблюдать за ними, за их друзьями, ходить на родительские собрания. Обсуждать с отцом воспитание. Понимать, что ребенок вообще на тебя не похож. Дочь, к примеру, к моей работе и творчеству вообще равнодушна, она пока хочет быть врачом.

— Если составлять свод правил вашей жизни, какие три из них будут главными?

Первое — про отношения с мужчинами. Если к мужчинам относиться как к детям, проблем будет гораздо меньше. К детям мы прислушиваемся, боясь пропустить что-то важное. Второе — цитата моего любимого писателя Буковского: «Мы не заключали с жизнью контракт, она нам ничего не должна». У меня никогда не было ощущения, что вот я заверну за угол, и мне преподнесут какой-то удивительный сюрприз. Для меня жизнь — это данная работа, которую нужно каждый день делать. И третье: когда у женщины появляются дети, она должна забыть о том, что может быть одинока.