Голос «за» и голос «против»

Диана Арбенина

Ваши проблемы, как я понимаю, начались с момента, когда вы выступили на Украине.

Диана Арбенина: Да, я выступала в Киеве и Одессе. Мне 40 лет в этом году исполнилось, и у нас было пять концертов ко дню рождения, в прошлом году было три — в Питере, Москве и Одессе. Я выбираю города, которые очень люблю. В этом году — плюс Сочи и Киев. И в Киеве 3 июля был концерт, который я очень хотела сыграть. Для людей, которых люблю и от которых никогда не откажусь.

То есть у вас просто был плановый концерт в Киеве, и вы, выступая, попросили прощения.

Справка

Выступив в Киеве с юбилейным концертом, Диана Арбенина оказалась одной из «подруг хунты» — фигуранткой документального фильма на канале НТВ, обличающего россиян, которые, по мнению авторов, симпатизируют Украине. Итог — практически полный срыв гастрольного тура, блок на федеральном канале и баннер на Доме книги.

Д. А.: Мои слова во время выступления были исковерканы. Говорили, что на концерте я извинилась за Россию. Но я не Мессия, чтобы извиняться за страну. Я обращалась к людям, которые пришли на мой концерт в Киеве, — своих фанатов я на национальности не делю. Более того, я не понимаю, как в одночасье весь народ может превратиться в «укров». Поэтому извинялась я за ситуацию, которая сложилась в Киеве с концертами, — рокеры, которые заявлялись там, отменялись в последний момент. Так что я сказала: «Я хочу попросить прощения за своих коллег по цеху, за тех рокеров, которые не приехали и вас не поддержали в страшное для Украины время». И что в этих словах такого? Вопрос. Для меня — совершенно ничего.

Что было дальше?

Д. А.: Вдруг в какой-то момент возник город Владимир, где на улицу вышли ультрапатриоты из нескольких организаций и потребовали отменить наш концерт. Связать концерт в Киеве и пикет во Владимире было сложно, потому что патриоты вышли в конце августа. Я дала серию интервью, и город мы отстояли. Но тут вышел прекрасный хит от НТВ «Тринадцать друзей» — и после этого посыпались все концерты.

А потом баннеры с вашим портретом на Доме книги?

Д. А.: Да. У меня там недавно была автограф-сессия после книги — я выпустила книгу, и тут мне друзья присылают мое лицо с подписью «На какие шиши ты живешь?». (Смеется.) Слушайте, если бы я зарабатывала не сама, мне было бы сейчас намного легче. Но я могу ответить за все, что я заработала в жизни.

Сколько концертов вам уже отменили к этому моменту?

Д. А.: Десять. Плановые концерты в регионах. Белгород, Казань, Нижний Новгород. Нам 20 лет же в прошлом году было, и вот мы объездили какую-то часть России, осталась средняя полоса, плюс мы решили на Урал повезти unplugged — у меня такая программа сложилась акустическая, я пригласила много других инструментов, баяны всякие, виолончели. И сейчас Урал у нас фактически слетает. Уже отвалился Благовещенск. Кстати, Нижний Новгород — это сюрприз для меня. Это оплот, один из самых рок-н-рольных городов. Но что самое интересное, в Москве нам сыграть дали, 5-го в Зеленом театре мы играли на празднике города и 7-го в клубе «16 тонн».

То есть вам кажется, что по вашему поводу нет специальной отмашки?

Д. А.: Это странная ситуация. У нас есть цепочка городов — и в ней один отвалился, другой стоит. Если бы это была жесткая отмашка сверху — ну мы же не маленькие дети, — меня бы сразу везде забанили. Но я думаю так: ребята на местах очень хотят перестраховаться. Посмотрев эту ахинею по телевизору под названием «13 друзей Оушена» («17 врагов хунты» — документальный фильм на НТВ, фигуранткой которого стала Диана Арбенина. — Forbes Woman), они начинают сами действовать. Поэтому Москва есть, в Питере концерт должен быть в декабре.

Правда, в Москве мне запретили читать стихи. То есть меня сняли с фестиваля «Букмаркет». Сказали: «Ребята, мы боимся каких-нибудь волнений». Тут я как-то впервые расстроилась, потому что концерты — понятно, мы это уже проходили 30–40 лет назад. А вот что стихи читать запретили, это меня сильно зацепило.

Как звучали формальные объяснения, почему ваши концерты отменяются?

Д. А.: Ремонт, внезапные городские мероприятия. Организаторы не маленькие дети, это люди, которые заключают договор аренды, платят за помещения на такое-то число — и концерт проводится. Но у организаторов просто забирали площадки.

Выплачивалась ли вам компенсация?

Д. А.: В договорах отмена концертов проходила по графе «форс-мажор». По этому пункту владелец помещения может это помещение забрать. Во всяком случае ни о каких компенсациях речи не идет. И речь идет уже просто о выживании коллектива. Но, повторю еще раз, я от своих слов не откажусь, потому что есть сейчас ультрапатриотические умы, они говорят: «Покайся, извинись за то, что извинилась за Россию».

Как вообще зарабатывает музыкант в России, рок-музыкант, поп-музыкант?

Д. А.: На практике это только концерты. Если подробно, существует несколько способов получать деньги. Ты пишешь пластинку, ты продаешь ее, и ты получаешь деньги за пластинку. Это первый путь. В России пластинку ты продать не можешь, потому что рухнул рынок дисков, они не продаются в таком объеме, как раньше. Есть iTunes и так далее. Но и здесь есть пикантный момент. В России люди музыку не покупают. Чтобы продать альбом на iTunes, человек должен заплатить за него 159 рублей, но он не будет их платить, то есть не каждый человек станет это делать. Он подумает: «А вот Юля купит, и я у нее скачаю». Понимаете? Поэтому это тоже своеобразный способ дохода — он не приносит денег.

Дальше РАО, Российское авторское общество. РАО — это такая властная структура, у которой много прав, и она отслеживает исполнение песен на территории РФ. Она платит роялти, или авторские, с концертов. У организаторов есть статья расхода — они должны сделать отчисление в РАО. Насколько честно РАО платит мне за публичные исполнения моих песен, за концерты и за отчисления организаторам, это на их совести. Я этого не знаю. Мне приходит, условно, 37 000 рублей.

Я вообще-то не бизнесмен, я пишу песни. Так что у меня, по сути, остается единственный способ заработка — играть концерты. Тебе очень хорошо, если ты концертный исполнитель, потому что есть люди, которые сидят в студии, это им интереснее, чем стоять на сцене. А я люблю концерты больше, чем студию, могу играть без выходных 15–20 концертов подряд. И только таким образом мы выживаем. И с этого мы платим налоги. У меня есть ИП — индивидуальный предприниматель, и перед государством я абсолютно честна.

Как вы содержите команду?

Д. А.: У меня 10 человек. Трое на сцене, звукорежиссер, два техника, режиссер по свету, администратор, пресс-атташе. Про водителей я говорить, наверное, не буду, и так далее. Чтобы содержать группу сейчас, мне нужно 800 000–900 000 рублей в месяц. Для меня это большие деньги, чтобы их получить, мне нужно хотя бы несколько концертов сыграть. А если этих денег нет, выходит, я должна их зарабатывать по-другому.

Вас пригласили участвовать в проект «Артист» на телеканале «Россия», но кажется, вы в нем больше не участвуете.

Д. А.: Года три назад меня пригласила Украина в программу «Голос країни-3». Это аналог программы The Voice («Голос»). Я провела на Украине два сезона — моя команда оба раза выигрывала. Когда я выиграла второй раз, поняла, что надо уже как-то делать ноги, иначе украинский шоу-бизнес меня съест. Все, и я уехала. В течение трех лет меня звали в разные российские программы — прыгать с вышки в воду или в программу пародий. Но я от всего этого отказывалась. И тут выходит ко мне с предложением «Россия-1» и говорит: есть такая программа, прошла уже в Израиле, в Америке прошла. Называется Rising Star. Выходит человек перед монитором, он тебя не видит, никого не видит и начинает петь. Вся страна голосует, и если он набирает какое-то количество голосов, условно 78%, стена поднимается. Механизм срабатывает. А тем временем на этом огромном мониторе мы с вами видим аватары людей, которые проголосовали за этого человека. Вот в эту программу «Артист» меня пригласили, сидеть в жюри.

Я думаю: «Супер. Я туда пойду, может, найду интересных ребят», потому что, правда, хочется. А там еще прямые эфиры, почему я согласилась, потому что без лажи, — прямой эфир на территории всей страны. По «орбитам», классно. Прошли кастинги, в августе это было. Пятого сентября мы должны были поднимать стену в первый раз. Накануне мне позвонили и сказали: «Вы знаете, как-то мы поднимем сцену…».

Но без вас.

Д. А.: Да.

А как объяснили?

Д. А.: Просто, что не получится. Я прекрасно поняла, почему не получится.

Когда вы в последний раз участвовали в концертах с государственным уклоном? Вы ведь когда-то выступали на инаугурации Дмитрия Медведева. Кажется, с Андреем Макаревичем, у которого сейчас тоже проблемы.

Д. А.: Меня никто не ангажировал в политику — раз. На меня действительно никто никогда не давил. Никогда не приходили люди, какие-то чиновники в серых костюмах и не говорили: «Ты знаешь, ты подумай, петь это или не петь». Такого не было. Меня никто никогда не хотел купить. Но я, знаете, что вспомнила. Есть такой момент, 12 июня. И многие несогласные говорят: «Мы не будем играть 12 июня. Просто не будем». Я отношусь к тем людям, которые думают, если ты любишь свою страну, что бы в ней ни происходило, ты тут родился, во всяком случае у тебя есть ностальгия, когда ты отсюда уезжаешь, ты понимаешь, что ты отсюда, ты же не можешь быть без корней. И ведь ничего не должно быть зазорного, чтобы играть в День России, в праздник своей страны, на главной площади своей страны. И у меня тут нет двойных стандартов.

Надежда Бабкина

Скажите, зачем вам политика? Очевидно, что и без этого дел хватает.

Надежда Бабкина: Ну а как? Вот когда разрушилась наша большая империя Советский Союз, народ ведь не подготовили. Если бы сказали: скоро вы будете жить в другой стране, у вас все будет совершенно по-другому, не было бы никакого бунтарства. Вы посмотрите: только сейчас, спустя 25 лет, стала уходить депрессия. И это явление произошло во время Крыма — как только Крым к России вернулся, у народа возникло чувство патриотизма, дух единения, как будто одержали победу в Великой Отечественной войне. Любовь и патриотизм. Раньше многие были сторонними наблюдателями, но теперь все партии — каждая со своим оригинальным направлением — объединились, у них нет сейчас распрей, они едины сейчас. Это потрясающий позитив.

Я много езжу по стране, я давно занимаюсь общественной работой. А вы спрашиваете, зачем я иду. Формирование национального самосознания — в чем-то ведь и политика. И моя деятельность волей-неволей соприкасается с теми направлениями, которые декларирует президент Российской Федерации. Национальная идея; обратить внимание на развитие национальных традиций разных культур; дать возможность объединяться. Я не планировала какого-то резкого рывка, моя деятельность сама в это перешла. Я езжу по стране, и чуваш мне говорит: я русский чуваш! И удмурт говорит: я русский удмурт! И чеченец говорит: я русский чеченец! Не надо этого бояться! Наоборот, чем крепче будет наша соборность, тем неуязвимее мы будем для всего мира. Вы сами посмотрите, какая ситуация сейчас неблагонадежная в мире?

Какая?

Н. Б. Олимпиада прошла блестяще! Ресурс был весь брошен, президент на строительной площадке находился практически каждый день. Почему весь мир стал критиковать, придумывать какие-то пакости? А мы-то знаем: это достойно, благородно. Искали хоть какую-нибудь зацепку, чтобы сказать, что все плохо. Потом — присоединение Крыма. Все произошло быстро, не было оскорбительных движений, никто никого не заставлял, никто не стрелял. Я весь Крым объездила, много раз была там за последние полгода, общалась с людьми, у них иногда до слез доходило от счастья. Вот и моя деятельность имеет некую политичность. Я однажды создала большой общегосударственный проект — фестиваль-марафон «Песня России». Меня поддержала «Единая Россия», меня поддержал президент Российской Федерации, Министерство культуры — и я поехала по стране. Мы выискивали по весям и деревням таланты, самодеятельность.

То есть петь недостаточно. Разве творчество не мощнее и круче политики?

Н. Б. Нет-нет, ну что вы, что вы. Сейчас меняется городская Дума, были новые технологии — мы ходили по дворам и общались с людьми. А двор в Москве — это не двор в деревне. Людей интересовала бытовая тема. Лето было жаркое, мало поливают водой дворы. Я говорю: А вы сами пробовали полить? Нет, зачем, не пробовали — все общество потребителей: дай! Дай! А в другом дворе сказали, что им ничего не надо, они сами высадили палисадник. Потом были встречи с активными гражданами и общественниками, ветеранами, людьми среднего возраста. И темы очень серьезные. Например, выстраивание общественных связей между людьми. Людям хочется куда-то прийти; нет занятости. Меня беспокоит социальное обслуживание малоимущих и престарелых; дискриминация против возраста — люди после 45 лет не могут иногда найти работу.

Я пришла с программой — открытие клуба «Серебряный возраст», где молодые и пожилые смогут общаться; открытие в каждой школе студии, массовых классов национальных традиций «Наследие». От таких уроков музыки у детей будет развиваться творческий потенциал и все комплексы будут уходить. Поэтому что значит «зачем»? Приобретя статус депутата, можно по-другому воздействовать, можно делать депутатские запросы и получать ответы. Я очень хочу, чтобы государство и власть обратили внимание на тот мощный духовный потенциал, который предлагает Надежда Бабкина. Не как певица, а как целый пласт — Надежда Бабкина. И я не собираюсь создавать законы, которые потом сразу же после подписания нигде не будут работать.

А у нас таких много сейчас?

Н. Б. Полно, во всех отраслях.

Так это же все ваши коллеги из «Единой России».

Н. Б. Ну а что теперь поделать?  Ну вот моя потрясающая подруга Светлана Орлова, губернатор Владимирской области, не так давно на глобальном совещании общалась с президентом Российской Федерации. Она сказала: «Владимир Владимирович, представляете, законы не работают». А она раньше была в Совете Федерации, и он ей говорит: «Светлана Юрьевна! Вы эти законы сами принимаете, вот попринимали, а теперь по ним и работаете». И она говорит: «Это ужас! И мы такие законы выпускаем?» Это возымело хохот, но это ведь правда. Но мне кажется, что раз состав Московской думы меняется, может быть, не будет такой гонки, может быть, будет разум торжествовать.

Статус депутата мне не помешает — буду заниматься тем, чем я занимаюсь, но на другом уровне. Правильно Путин сказал: надо создавать идеологию государства. А все испугались, что сейчас начнутся запреты, проверки, гонения, без конца будут отслеживать. Не надо бояться слова «идеология»! Созидательная идея правит миром, мы же все это понимаем! И есть идея разрушительная. А народ у нас хороший, он готов созидать.

Как участие в политике влияет на вашу основную деятельность? Есть артисты, которые не поддерживают условную точку зрения государства, и у них отменяют концерты. А если ты поддерживаешь эту точку зрения, это как-то помогает?

Н. Б. Знаете, мой жанр дает мне возможность так рассуждать. Но если что-то будет происходить не как я мыслю, я буду противостоять, конечно. Понимаю, что у многих коллег это вызовет вопрос «Зачем тебе это надо?». Но ведь никто же не знает, чем я занимаюсь, — все же видят только, когда я выхожу на сцену. Никто не знает, что у меня есть детская студия с методиками Надежды Бабкиной, никто не знает, что у меня от семи до девяти профессиональных коллективов. А это надо создавать и защищать.

Ну вот смотрите, что с Макаревичем случилось.

Н. Б. Его ведь государство сильно поддерживало и материально, фестивали, давали возможность сплотить молодежь вокруг направления «рок-музыка», хотя я считаю, что это вообще не наша культура. И президент Российской Федерации им активно помогал. Скажите, что произошло, что ему вдруг не понравилась поддержка и не понравилось его присутствие в рок-системе в масштабах Российской Федерации? Я не знаю, что там произошло. Если бы меня в данной ситуации пригласили на Украину, я бы не поехала — потому что сейчас туда ездить бессмысленно. Там кругом бациллоносители фашистского толкования в воздухе. Там пропаганда, которая лилась много лет. Зарабатывать себе очки? У меня все хорошо. Перед какими людьми выступать? Которые уничтожают русских людей? Вы видели телевизионные съемки? Как он в хороводе прыгал и кричал: «Кто не скачет, тот москаль», а на костре жгли образ человека. Человек — кузнец своего счастья. Может быть, для него это правильный поступок, может быть, заплатили больше, чем в Российской Федерации, может быть, он поменял идеологию и пристрастие. Может быть, он считает, что нужно уничтожить всех русских людей. Может быть, надо освободить Украину от русского присутствия — может быть, он так считает, откуда я знаю. Он же наделал дел, а потом стал писать письма президенту и просить оградить его от нападок. Но прости пожалуйста, ты зачем провоцировал? Ты ж понимаешь, что ты провоцируешь? А чего тогда писать-жаловаться? Вот этого я не понимаю, если человек имеет свою жесткую позицию и абсолютно убежден в своей правоте, стой до конца. Ну что, они не знают, куда идут? Малые дети, что ли? Макаревич — ребенок? Нет. Арбенина? Нет. Может быть, не хватает остроты ощущений, хочется получить по мордам? Тогда не надо ныть, что мне больно. Где родился — вот и хвали свое место, и место тебе откликнется. Обязательно.