Вышла замуж в 12 лет, родила — в 13: как принцессы становились королевами
Долей принцессы было выйти замуж в интересах своей семьи. Ее личное счастье, или несчастье, находилось в руках судьбы. За Ла-Маншем, в Англии и в Шотландии, две другие девушки королевских кровей начинали осознавать тяжесть этой ноши.
Екатерина Арагонская прибыла в Англию в 1501 году. Ее бракосочетание с наследником престола этой страны принцем Артуром отмечали грандиозными празднествами. Изабелла Кастильская и ее супруг испытывали некоторые сомнения, отправляя младшую дочь в далекую Англию, где правление Тюдоров еще только утверждалось, однако Изабелла была не из тех женщин, которые позволяют чувствам препятствовать интересам династии.
Каждая иностранная принцесса сталкивается с пугающей перспективой, когда обессиленной ступает на берег чужой страны после долгого и опасного путешествия, зная, что все ее будущее зависит от того, понравится ли она мужчине (или мальчику), с которым вот-вот встретится. В лучшем случае ей предстоит балансировать между преданностью мужу и обязательствами перед родной страной. Должно быть, Екатерине Арагонской пришлось держать на лице ритуальную улыбку на протяжении всех празднеств — рыцарских турниров и выступлений акробатов, пышных шествий и парадов между дворцами на реке. К тому же ее как дочь Изабеллы, наверное, поразило, как ограничена власть английской королевы.
Да, мать Генриха VII, Маргарита Бофорт («Миледи, мать короля») имела значительное влияние, но этого нельзя было сказать о его жене Елизавете Йоркской. Кроме того, и Маргарите Бофорт, и Елизавете Йоркской потребовалось отказаться от собственных кровных прав, чтобы позволить Генриху взойти на трон. Не допускалось и мысли, что женщина может править в Англии, как это происходило в Кастилии, хотя Екатерина пока не знала, как это обстоятельство будет мучить ее в будущем.
В январе 1502 года молодая чета отправилась в Ладлоу, резиденцию Артура как принца Уэльского. Однако меньше чем через пять месяцев произошла трагедия. 2 апреля 1502 года принц Артур умер после непродолжительной болезни. Родители были безутешны, а жена оказалась в ситуации самой болезненной неопределенности. Еще одна королевская невеста рано овдовела; еще одна принцесса осталась в затруднительном положении в чужой стране без ясных перспектив
Однако замужество за границей было обычным уделом принцесс. При английском дворе одна из новых тюдоровских золовок Екатерины готовилась к такой роли. Маргарита Тюдор родилась в 1489 году, она была старшей дочерью Генриха VII и Елизаветы Йоркской. Ей не исполнилось и четырех, когда ее старшего брата Артура в шестилетнем возрасте отправили в Ладлоу, чтобы он принял на себя роль наследника английского престола, принца Уэльского. Маргарита осталась воспитываться вместе со своими младшими братом Генрихом и сестрой Марией. Королевские дети почти все время проводили в Элтемском дворце неподалеку от Лондона. Эразм Дезидерий Роттердамский, великий гуманист из Нидерландов, сопровождавший английского ученого Томаса Мора в 1499 году, чтобы выразить соболезнования, описывает их как счастливых детей, хотя из его рассказа явствует, что восьмилетний Генрих («уже с явно королевскими манерами») ожидал — и получал — предпочтения над двумя девочками.
Перспективы Маргариты Тюдор уже начинали обсуждать. В 1498 году испанский посол докладывал Фердинанду и Изабелле о предполагаемом браке восьмилетней Маргариты с двадцатипятилетним королем Шотландии Яковом IV, но добавил, что существуют некоторые «неудобства» в связи с этим браком. Генрих VII говорил, что его жена и мать Маргарита Бофорт объединили силы, чтобы защитить маленькую Маргариту:
Королева и моя мать выступают против этого брака. Они говорят, что если бракосочетание состоится, то мы будем обязаны сразу отправить принцессу в Шотландию, а в таком случае они опасаются, что шотландский король не станет ждать, воспользуется ею и поставит под угрозу здоровье девочки.
Нужно ждать, чтобы отложить вступление в брачные отношения. В этом случае Маргарита Бофорт слишком хорошо знала, о чем говорит. Ее выдали замуж в 12 лет, в 13 она стала матерью, и роды подорвали ее и так слабое здоровье. Если названная в ее честь внучка унаследовала хрупкое телосложение Маргариты Бофорт, это было бесспорной и ясной проблемой. Тем не менее 25 января 1502 года (всего через несколько недель после отъезда Артура и Екатерины в Ладлоу) в Ричмондском дворце состоялось официальное празднование бракосочетания Маргариты Тюдор с королем Шотландии. Представители обеих стран подписали три соглашения, которые составили документ, оптимистично названный Договором о вечном мире, нацеленный на завершение разногласий между постоянно враждующими соседями и оговаривающий детали брака Маргариты, а также ее приданое в 10 000 фунтов стерлингов.
На следующий день после мессы, проведенной в новой королевской капелле, в большом зале королевы прошла свадебная церемония по доверенности, отсутствующего короля Якова представлял граф Ботвелл. Генриха, его жену Елизавету и саму Маргариту спросили, не существует ли каких-либо препятствий и действует ли Маргарита «без принуждения и по собственной свободной воле». Девочка подтвердила, что «если это угодно милорду моему отцу-королю, а также миледи моей матери-королеве», то она согласна. Это — полное и безоговорочное подтверждение с позиций XVI века.
После того как дело было закончено и отзвучали фанфары, королева Елизавета «немедленно» (как описывает происходящее хронист того времени) взяла дочь за руку, и две королевы «вместе отобедали из одного покрытого блюда»; покрытое блюдо обозначало их королевский статус. Последовали рыцарский поединок и званый ужин, в соборе Святого Павла пропели Te Deum. На следующее утро двенадцатилетняя королева Шотландии вошла в большой зал матери и «голосом герольда» поблагодарила всех благородных рыцарей, участвовавших в турнире ради нее, а потом раздала награды «по рекомендации придворных дам». Награду получил и один молодой дворянин по имени Чарльз Брэндон, о котором мы услышим несколькими годами позже. Было согласовано, что Маргариту отправят на север не позднее сентября 1503 года, а пока она должна оставаться на попечении своей матери.
Рассказывают, что принц Генрих рыдал от бешенства, когда понял, что его сестра, став королевой, теперь превосходит его по статусу. Однако очень скоро Генриху предстояло стать гораздо более важной персоной в «Табели о рангах». Едва прошло два месяца после бракосочетания Маргариты Тюдор, как пришло известие о смерти их брата Артура в Уэльсе. При этом худшее было впереди. Как только мрачные траурные одежды Маргариты смягчат рукава белого, а потом оранжевого цвета, она узнает, что ее мать снова беременна. Елизавета Йоркская полагала, что годы ее беременностей остались позади, но с уходом Артура не осталось запасного наследника. В феврале 1503 года, всего через несколько дней после рождения не прожившей долго дочери королева Елизавета скончалась.
Маргарите Тюдор пришлось уже наступающим летом ехать на север, навстречу своей новой жизни, не имея за своей спиной матери. 8 июля она отправилась, как пишет Somerset Herald, «роскошно одетая, верхом на светлой лошади… с прекрасной свитой в полном порядке», чтобы короноваться как королева Шотландии в Эдинбурге. Ей тогда не исполнилось и четырнадцати лет.
Маргарита встретилась со своим тридцатилетним супругом в Хаддингтоне, уже в Шотландии. The Herald с редкой ясностью описал этапы знакомства двух людей в таких сложных обстоятельствах. Когда Якова IV ввели в зал, который теперь стал большим залом Маргариты, она встретила его у дверей, и оба «глубоко поклонились друг другу, король был с непокрытой головой. Они обменялись поцелуями, потом, поприветствовав остальных членов ее свиты, «отошли в сторону и разговаривали на большом расстоянии друг от друга».
Возвратившись на следующий день, Яков застал Маргариту за игрой в карты в ее комнате, и она поцеловала его «по доброй воле». Когда ему принесли хлеб и вино, он сначала подал ей и сыграл для нее на клавикордах и лютне, «что ей очень понравилось». На следующий день, заметив, что стул, на котором она сидела за обедом, «ей неудобен», он отдал Маргарите собственный. Письмо отцу Генриху в Англию, отправленное в первые дни ее замужней жизни, дышит тоской по дому и неуверенностью подростка, которая пытается найти свой путь в борьбе за власть при иностранном дворе. «Я бы хотела быть сейчас и еще много раз с вашей Милостью», — писала она своему отцу, как, должно быть, хотели бы многие другие принцессы. Тем не менее похоже, что, по стандартам того времени, Маргарите повезло.
Положение Екатерины Арагонской, напротив, ухудшилось со смертью доброжелательной свекрови Елизаветы Йоркской, хотя какое-то время казалось, что могут открыться новые, пусть и неоднозначные, возможности. Король Генрих овдовел, как и жена его сына Екатерина Арагонская. Брак между ними выглядел хорошим способом восстановить баланс и сохранить приданое Екатерины, а также связи с Испанией: хорошим, по крайней мере, для Генриха. Однако мать Екатерины Изабелла Кастильская пришла в ужас, когда до нее дошли такие слухи; брак свекра и невестки был бы «ужасным делом — невиданным никогда прежде, даже простое упоминание о нем оскорбляет человеческий слух — мы ни за что на свете не допустим такого».
Вместо этого в июне 1503 года семнадцатилетнюю Екатерину Арагонскую обручили с одиннадцатилетним братом Артура принцем Генрихом, при некотором сомнении по поводу того, обручать ли ее как вдову брата в полном смысле слова или как оставшуюся девственницей вследствие нереализованного брака.