Паранойя и любовь: как сериал «Режим» рассказывает историю женщины-диктатора
В неназванной европейской стране правит канцлер Елена Вернэм (Кейт Уинслет). К власти она пришла после смерти отца-диктатора, чье тело еще не предали земле. Елена обитает в огромном помпезном дворце, там же проводит встречи с министрами. Политику она рассматривает исключительно как инструмент удовлетворения личных потребностей и обогащения лояльных ей элит. Рабочая рутина Елены состоит из обращений к народу с экранов телевизоров, встреч с министрами и делегатами дружественных стран, посещения публичных мероприятий вроде фестиваля сахарной свеклы и банкетов с чиновниками. О благополучии граждан она даже не задумывается, зато маниакально следит за своим здоровьем и заставляет подчиненных бесконечно отмывать дворец, а всех, кто оказывается рядом с ней, — сосать мятные леденцы. Когда во дворце появляется новый ассистент по замеру влажности воздуха капрал Герберт Зубак (Матиас Шонартс), недавно подавивший забастовку шахтера, канцлер собирается использовать нового подчиненного в личных интересах, но бывший военный преследует свои цели.
Над политической сатирой HBO «Режим» трудились режиссеры Стивен Фрирз («Королева»,«Опасные связи») и Джессика Хоббс («Корона», «Убийство на пляже»). Одним из сценаристов абсурдистского проекта об иллюзорности абсолютной власти выступил небезызвестный Уилл Трэйси, работавший над «Наследниками». Мастер филиппиков о богатых и беспринципных (свежий пример — «Меню») разделил продюсерские обязанности с Кейт Уинслет.
По словам Уинслет, ее героиня — «бесстрашна, но в то же время ужасно боится этого мира». Создавая образ мнительного авторитарного лидера, Уилл Трэйси изучил истории диктаторов стран Центральной и Восточной Европы и Ближнего Востока. Для Елены он позаимствовал у них зацикленность на собственной персоне, одержимость здоровьем, полную оторванность от реальности и отчаянную потребность в удержании власти.
Женщина во власти сегодня — и символ меняющегося мира, и все еще исключение из правил. На данный момент только 29 из 195 стран мира возглавляют женщины. При очевидном гендерном неравенстве в реальной жизни неудивительно, что каждая подобная экранная героиня становится событием. В прошлом году этого ожидали от драмы «Голда. Судный день». Но, к сожалению, байопик о первой и единственной женщине (премьер-министре Израиля) вышел шаблонным и не раскрыл феномен этой политической фигуры. После неудачной «Голды» и сумбурного завершения сериала «Корона» о жизни и правлении Елизаветы II сатирический «Режим» казался глотком свежего воздуха. Гротескный мини-сериал от сценариста «Наследников» ждали в том числе из-за необычного взгляда на «женское лидерство».
Трейлер «Режима» показывал вымышленную правительницу жестокой и бескомпромиссной, этаким Чаушеску в юбке. Однако уже в пилоте Елена Вернэм предстает неуверенным в себе ипохондриком, нуждающейся в одобрении отца. Его тело медленно разлагается в стеклянном саркофаге, но Елена не спешит хоронить отца, хотя тот уже покрылся трупными пятнами, и мистическим образом поддерживает с ним ментальную связь, регулярно докладывая ему о своих успехах. Завоевать (в буквальном смысле) любовь народа она пытается не из личных амбиций, а ради того, чтобы превзойти отца. Даже зацикленность на чистоте воздуха во дворце у Вернэм из-за того, что ее родителя погубила болезнь легких.
Вдобавок к этому в первых же эпизодах как будто звучит патриархальный месседж «политика — не женское дело». Елена просит сделать брифинги «покороче» — медицинские обследования, выбор нарядов и бьюти-процедуры интересуют ее куда больше, чем рабочие совещания. А про женщину-сенатора из США, которая приехала на переговоры, Елена говорит: «Америка присылает ко мне какую-то бабу». Тем не менее, она последовательно идет к пусть и сомнительной, но четкой цели — быть правителем, которого боятся.
Реальных и вымышленных тиранов в кино показывают по-разному. В сатирическом хорроре «Граф» Пабло Ларраина чилийский тиран Аугусто Пиночет оказывается всемогущим вампиром, который вот уже 250 лет пожирает человеческие сердца, но в итоге собирается на покой. В «Игре престолов» мы видим целую плеяду сложных характеров. Например, Серсея Ланнистер, которая поначалу выглядит этакой злой королевой, оказывается матерью-львицей, готовой разорвать любого, кто посмеет тронуть ее детей, а затем — убитой горем женщиной, теряющей самоконтроль, но в финальных эпизодах снимает с себя броню «железной леди» и, смирившись с поражением, встречает смерть в обнимку с любимым. В «Диктаторе» (2012) Ларри Чарльза адмирал Хаффаз Аладин демонстрировал нарциссизм и невежество, но моментально перевоплощался в обезумевшего палача. А Аденоид Хинкель в исполнении Чарльза Чаплина («Великий диктатор», 1940) — жалкий, нелепый и зависимый от идей своих министров.
У Елены Вернэм в начале сериала очень жесткий и властный характер. Несмотря на мнительность, она — женщина с внутренним стержнем. Поэтому вдвойне обидно, что в женскую версию Аденоида Хинкеля — безвольную марионетку в чужих руках — она превращается, как только на горизонте появляется интересный мужчина. Бывший капрал Герберт Зубак, расстрелявший мирно протестовавших шахтеров, становится ассистентом Елены — замеряет уровень влажности во дворце и вынюхивает плесень. К разочарованию зрителя, неприступная госпожа Вернэм практически сразу попадает под его влияние. С того момента, как диктаторша фактически передает бразды правления в руки Зубака, крепкая история о женщине во власти терпит поражение.
Спорные и часто несуразные эпизоды так или иначе вытягивает феноменальная Кейт Уинслет, которая в самых нелепых ситуациях сохраняет максимально серьезное лицо. К слову, до «Режима» актриса уже играла авторитарного лидера в подростковой аунтиутопии «Дивергент». Сама охарактеризовала свою героиню как «Гитлера в юбке». И все же тогда ее героиня получилась одномерной, а ее личные мотивы не раскрывались. Елену Вернэм Уинслет наделила набором противоречивых черт, благодаря чему персонаж кажется живым, уязвимым и порой абсурдно смешным.
Внешний образ авторитарной правительницы продуман до мелочей. Например, Елена Вернэм подражает деловому стилю Маргарет Тэтчер, Хиллари Клинтон и Марин Ле Пен, но для съемок агитационного ролика облачается в рубаху с вышивкой. Способность героини удерживать внимание политиков и граждан одним только нарядом завораживает. Жаль, что характер Елены не удостаивается такой же проработанности, как ее внешность.
«Режим» кажется своевременным высказыванием о неограниченной власти. Однако визуально яркий сериал страдает из-за недостатка смелости и осторожно обходит особо острые углы. В нем есть злая ирония — в духе «Красивый цвет [костюма] — «голубой зимородок». Мы постараемся не испачкать его кровью» — но не хватает сатиры. Впрочем, от некоторых шуток становится совсем не смешно.
И все же основной фокус режиссера — не на ужасах режима, а на отношениях правительницы и фаворита. Резкая перемена, произошедшая с непоколебимой главой государства после встречи с Зубаком, возможно, объясняется любовным помешательством, но невольно напоминает мизогинный троп. Действительно ли авторы высмеивают авторитарную власть или токсично намекают, что «сильная и независимая» — это та, у кого «просто мужика нормального не было», — предстоит решить зрителю.