«Честная игра»: триллер со звездой «Бриджертонов», переворачивающий гендерные роли
В тексте могут содержаться спойлеры
Эмили (Фиби Дайневор, звезда «Бриджертонов») и Люк (Олден Эренрайк, которого вы видели в «Оппенгеймере») счастливы вместе. Они делят не только постель, но и работу в успешной инвестиционной компании. По правилам фирмы сотрудникам запрещено иметь романтические отношения, поэтому герои скрывают свой роман. Но Люк делает Эмили предложение, на которое она отвечает согласием. Герои решают раскрыться перед начальством, нужно лишь дождаться скорого повышения Люка, который мечтает вырасти из аналитика в руководителя инвестиционного портфеля.
Заветное место освобождается, но суровый начальник Кэмпбелл (Эдди Марсан) разыгрывает партию иначе: повышает в должности Эмили, делая ее начальницей Люка. Последний сперва рад карьерным успехам возлюбленной, тем более что свое повышение она честно заслужила: Эмили действительно толковый специалист, и половина выручки компании в прошлом квартале — ее заслуга. Но постепенно отношения внутри пары портятся: Люку некомфортно быть на вторых ролях.
Мировая премьера «Честной игры» состоялась в начале 2023 года на главном фестивале американского независимого кино «Сандэнс», что на первый взгляд казалось странным: жанровая история была представлена там, где ценится оригинальный авторский голос. Однако «Честная игра», хотя и действует в заданных рамках, действительно наделяет жанр свежей авторской интонацией. Причина — женская оптика и личное отношение к истории у ее автора Хлои Домон.
За плечами режиссера маскулинные «Футболисты» и «Миллиарды», а также не самый успешный сиквел «Молчания ягнят» — «Кларисса». Проделав работу над ошибками, Домон вернулась с историей, переосмысляющей токсичную маскулинность. Демонстрируя неравенство «мужского» и «женского», Домон ставит героев в ситуации, когда они вынуждены вести себя наоборот: женщина — «по-мужски», а мужчина — «по-женски». И лучшей территорией для «перевертыша» в качестве художественного приема оказывается профессиональная среда.
Присутствие женщины-режиссера можно заметить почти сразу: в открывающей сцене готовящиеся обручиться герои занимаются страстным сексом в туалете ресторана, но в это время у Эмили начинается менструация, на которую герои реагируют шутливо. И саму эту сцену, и подобную здоровую реакцию персонажей сложно представить в классических фильмах жанра, снятых мужчинами. Например, в «Основном инстинкте», «Роковом влечении» или «Разоблачении». В этих картинах кровь если и появлялась в кадре, то как результат физического насилия, а не как часть естественной женской анатомии.
Еще один важный аспект, который фиксирует Домон, — то, как героиня воспринимает свое повышение: не самостоятельно, а в рамках их с Люком пары. Сообщение о своем назначении она тут же сопровождает извинением, понимая, что новая должность ударит по самооценке партнера. Эмили оказывается права: изначально поддержавший ее Люк вскоре начинает чувствовать себя некомфортно в новой «иерархии» внутри их отношений, где теперь она — начальница, а он — подчиненный.
Эмили, на плечи которой легли новые ответственные задачи, взваливает на себя дополнительный груз, пытаясь лавировать между тем, чтобы наслаждаться работой, и тем, чтобы не ранить чувства партнера. Но работа просачивается в их спальню — секс между героями ставится на паузу, а когда Эмили едва ли не настаивает на нем, чтобы снять возникшее напряжение, у Люка не получается. Привыкшему к гендерным стереотипам о главенстве мужчины герою непросто адаптироваться. Вместо того чтобы заниматься карьерой, героиня начинает обслуживать чувства других, чтобы уменьшить возникшую между ними дистанцию, старается выделить партнера перед начальством, а также доверяет ему многомиллионную сделку, которую он проваливает.
Спасая и карьеру и личную жизнь, Эмили превращается из равного партнера в человека, пытающегося нести ответственность за двоих. Разумеется, такая модель поведения обречена и напоминает бомбу замедленного действия — вопрос лишь в том, что именно станет катализатором взрыва.
Любопытно, как режиссер фильма Домон описывает реакцию коллег Эмили на ее повышение: оказавшиеся в подчинении мужчины из чувства зависти злословят за ее спиной, намекая, что свое повышение она получила через постель, а сделавшее ее ровней себе руководство старается превратить в «своего парня». Растерявшись, героиня сперва подыгрывает, чтобы не показаться «слабой девчонкой»: даже первую успешную сделку в новой должности идет праздновать в стрип-клуб. Там, в прокуренном помещении с приглушенным светом, ей приходится выслушивать сальные шуточки и рассказы начальства о том, кто с кем спал и как это было. Ей неприятно, но сказать о своем дискомфорте прямо она не может — ведь это как-то не по-пацански.
Застрявшая между двух миров героиня мечется, словно зверь в клетке: на работе она должна быть «мужиком», грубым и решительным, а дома — «женщиной», мягкой и покладистой. В традиционных эротических триллерах женщина представала в двух вариациях: либо она служит оттеняющим фоном для героя-мужчины, либо ее образ демонизирован, превращен в психически нестабильного человека, портящего жизнь другим. Домон выводит собственную формулу: что, если героиня, вопреки давлению и оскорблениям, откажется от роли жертвы, ожидающей помощи со стороны?
В «Честной игре» постановщица тоже старается действовать честно, предоставляя право высказаться и Эмили, и Люку — двум запутавшимся героям, которые оказались не готовы к переменам, пошатнувшим их привычное представление о «мужском» и «женском». И пусть у режиссера Домон нет ответов на все их вопросы, своей героине она помогает обрести свободу, избегая расхожих для жанра клише. Хотя без окровавленного ножа тоже не обошлось.