Как Анна Энгельгардт помогала женщинам зарабатывать интеллектуальным трудом
В начале 1860-х годов замужняя женщина, стремившаяся самостоятельно зарабатывать, считалась или сумасшедшей, или несчастной жертвой скупого мужа-тирана. Когда в 1862 году писательница и переводчица Анна Энгельгардт встала за прилавок книжного магазина, реакция была настолько бурной, что ее мужа — химика Александра Энгельгардта, преподававшего в Александровском лицее, — чуть не отправили в отставку.
Анна родилась в 1838 году в Чухломе Костромской губернии. Как и подобает дворянке, получила хорошее образование. Об этом позаботился ее отец: рано овдовев, он решил, что лучшим вариантом будет отправить дочь в Москву. После двух лет пребывания в пансионе Анна поступила в Екатерининский институт, воспоминания о котором легли в основу ее «Очерков институтской жизни былого времени». Отцовское напутствие «Если ты не получишь шифра (вензель императрицы, получаемый первыми ученицами при выпуске из института. — Forbes Woman), то я умру!» помогало справляться с тяготами институтской жизни.
В 1853 году она отличницей вернулась к отцу в имение Рождествено под Тулой и самостоятельно продолжила свое образование. Будучи историком и лексикографом, Николай Макаров обучал дочь всему, что знал сам, преимущественно европейским языкам — Анна овладела французским, английским, немецким и итальянским.
«Новая женщина»
С будущим мужем Александром Энгельгардтом, тогда еще молодым поручиком артиллерии, Анна познакомилась на столичном балу. К зарегистрированным отношениям он относился равнодушно, говоря, что «брак есть только первый этап половой жизни женщины», однако это не смутило безумно влюбленную в него Анну. Она, как и Александр, зачитывалась Чернышевским. Одевалась в черные платья самого простого покроя, стригла волосы, носила очки. В обществе описывали ее как «сухую, педантку и ученую гордячку».
В 1859 году Анна вышла замуж, но с самого начала своего супружества поняла: одной семейной жизни ей мало. В попытках найти себя Анна Энгельгардт начала писать и переводить для основанного Александром «Химического журнала». Спустя год уже сотрудничала с детским журналом «Подснежник» и только появившимся педагогическим «Учителем».
Одним из тех, кто по достоинству смог оценить переводы Энгельгардт, был Михаил Стасюлевич, редактор «Вестника Европы». За 2,5 листа он платил ей 75 рублей в месяц — писательница Мария Бекетова называет эту сумму «роскошной» для переводчиков. Этот журнал, в котором Анна проработала 25 лет и для которого перевела 50 романов, повестей и рассказов, отмечал обладание ею «в равной степени двумя редко соединенными качествами — близостью к подлиннику и изяществом формы». Однако сама она называла себя литературным батраком.
Книжное дело
«В простонародье, где женщины работают почти наравне с мужчинами, они пользуются сравнительно большей свободой, чем женщины высшего круга», — писала в 1862 году экономистка Мария Вернадская. Впрочем, женщин высшего круга она критиковала за нежелание даже пробовать работать. Она считала, что из-за пренебрежительного отношения к рабочим профессиям девушки из высших сословий предпочитают труду брак по расчету и вечную зависимость от родителей или от мужа. Свою статью «Женский труд» Вернадская заканчивала призывом: «Mesdames! Перестаньте быть детьми, попробуйте стать на свои собственные ноги, жить своим умом, работать своими руками, учитесь, думайте, и трудитесь, как мужчины, — и вы будете также независимы или, по крайней мере, в меньшей зависимости от своих тиранов, чем теперь». Одной из последовательниц этих идей стала Анна Энгельгардт.
Публицист Николай Шелгунов об одном из январских дней 1862 года писал: «Помню, как Петербург был изумлен, когда в магазине Серно-Соловьевича явилась за прилавком молодая красивая женщина в синих очках. Этой первой продавщицей была А. Н. Энгельгардт <…> тогда и стоянье за прилавком было идейным делом, было практической пропагандой нового поведения, демократическим отрешением от сословности и предрассудков, прав рождения. А чтобы выступить с таким протестом, требовался не только смелый и энергический ум, но смелый и энергический характер».
Работу в книжном магазине предложил Анне Энгельгардт один из его основателей — Николай Серно-Соловьевич. Он и его брат Александр были связаны с революционным обществом «Земля и воля» и в магазине собирались не только продавать «здоровые» и дешевые книги, но и распространять запрещенную литературу. Анна, увлеченная идеей женского труда, не могла упустить этот шанс и стала первой женщиной «из общества», вставшей за прилавок.
Беспрецедентный поступок вызвал бурную реакцию. Одни восхищались: в некрасовском «Современнике» новость об Энгельгардт, сумевшей отвергнуть общественные предрассудки, называли «утешительнейшей из всех новостей». Другие протестовали и требовали отправить мужа Анны, в то время преподававшего химию в Александровском лицее, в отставку. Уже через два месяца книжный магазин был опечатан Третьим отделением (оно занималось надзором за политически неблагонадежными лицами и сыском) за связи с «лондонскими пропагандистами» — Александром Герценом и Николаем Огаревым. Александр Серно-Соловьевич бежал за границу, Николая отправили в ссылку. Анну отпустили — пожалели мать двоих детей, закрыв ее дело по «недостатку улик».
Артель переводчиц
В это время в Петербурге и Москве появлялось множество женских артелей и бытовых коммун. Зачастую основательницами этих объединений становились обеспеченные женщины, желавшие улучшить материальное положение тех, у кого возможностей было меньше.
Так в 1861 году появилось Общество дешевых квартир, основанное Марией Трубниковой, Надеждой Стасовой и Анной Философовой. Оно предоставляло женщинам жилье, обеспечивая их также работой — швейными заказами. А в 1863 году Трубникова совместно с Энгельгардт решила организовать издательскую и переводческую артель, тем самым предоставив женщинам работу белых воротничков.
Идею поддержали 36 женщин, через два года их было уже 63. Участницы артели ежегодно вносили по 15 рублей, позже для малоимущих членские взносы были сокращены на 5 рублей. Кроме того, был составлен фонд в 3000 рублей на неотложные расходы. Власти отказались утверждать устав артели, так что формально она существовала как частная фирма Трубниковой и Стасовой.
Энгельгардт как опытная переводчица возглавила два комитета: по выбору книг и по оценке переводов. Чтобы поддерживать качество, в артели ввели соревновательный принцип и из нескольких вариантов перевода выбирали лучший — а при прочих равных отдавали заказ той участнице, которая сильнее нуждалась в средствах.
Артель сотрудничала с другими женскими объединениями. Набор текста, создание рисунков, переплетные работы, продажа — на всех этапах над книгами трудились женщины.
Как глава комитета по выбору книг Анна Энгельгардт предложила первым делом перевести «Сказки» Ханса Кристиана Андерсена, который тогда не был широко известен в России. Удачный перевод, который она сама сделала, принес артели высокие продажи, а восторженные отзывы критиков — известность. Правда, на этапе подготовки книги переводчицам пришлось столкнуться со странным требованием цензора: убрать с иллюстраций крылья у фей и короны у королей. «Никакое рассуждение не действовало на господина цензора, и все короны были срезаны с голов андерсеновских комичных королей, и они остались только в халатах, туфлях и ночных колпаках, с державой под мышкой!» — вспоминал брат Надежды Стасовой Владимир.
Сам датский сказочник узнал об артели, когда через пять лет участницы перевели только-только вышедшие в Германии его «Новые сказки» и отправили автору один из экземпляров.
Среди книг, которые выпустила артель, был, например, роман «Маленькие женщины» американской писательницы Луизы Мэй Олкотт. А в 1868 году артель издала перевод немецко-американского справочника «Женский труд в применении к различным отраслям промышленной деятельности». «Книга… представляет только материал для определения тех успехов, которые сделала женская равноправность на поприще современной промышленной и ремесленно-фабричной деятельности. При виде этих успехов сам собою возникает вопрос: к каким же результатам могут они привести, что выйдет при полном уравнении прав мужчин и женщин на рынке промышленного труда и может ли этим путем разрешиться женский вопрос?» — писал об этом издании публицист Петр Ткачев.
После неудачного покушения Дмитрия Каракозова на Александра II в 1866 году Третье отделение, занимавшееся политическим сыском, начало закрывать объединения на корпоративных началах, видя в любой низовой активности опасность. Несмотря на это, артель просуществовала до 1879 года и за это время выпустила 16 книг — почти по книге в год.
Обретение себя
Первого декабря 1870 года Анну арестовали вместе с мужем за участие в основанном им студенческом кружке, где он распространял революционные идеи. Через 1,5 месяца одиночного заключения в Петропавловской крепости Анну отпустили, как и в первый раз, из-за отсутствия улик. Александру Энгельгардту повезло меньше: по распоряжению императора его отстранили от преподавания и навсегда выслали в его имение Батищево.
Анна осталась в столице и продолжила работать, поняв, что знания и труд — единственное, что она любит по-настоящему. В конце 1870-х она участвовала в создании Бестужевских курсов. В 1880 году ездила вместе с Михаилом Салтыковым-Щедриным, чтобы представить свои переводы на французский язык «Записок из Мертвого дома» Достоевского и «Семейного счастья» Толстого. В 1890-е стала одной из основательниц Женского медицинского института и организовала Русское женское благотворительное общество для помощи женщинам, ищущим работу. Этим обществом она руководила до своей смерти в 1903 году.