Летом 1965 года 25-летняя Бетси Коэн заканчивала стажировку в престижной филадельфийской юридической фирме. До выпуска из Университета Пенсильвании, где она училась на юридическом, оставался год. Отличница и первоклассная сотрудница, Коэн ожидала, что ей предложат позицию в штате. Этому мешало лишь одно — она была женщиной.
«Мне сказали, что старший партнер фирмы не готов предложить женщине работу, — вспоминает Коэн в разговоре с Forbes. — Я сказала ему то, что на самом деле думала: «Вам же хуже».
От банков до сделок по слияниям и поглощениям
С этим трудно поспорить. Поработав помощником судьи в федеральном апелляционном суде и создав свою юридическую фирму, в 1974 году Коэн основала банк, четверть века управляла им, а потом продала за $330 млн. Затем она создала новый банк, The Bancorp, который предоставляет услуги по модели white label (модель сотрудничества, при которой одна компания производит продукт, а другая продает его под своим брендом. — Forbes Woman) компаниям вроде PayPal, и управляла им до конца 2014 года.
В последние годы Коэн зарекомендовала себя как активный игрок в сфере специализированных компаний по слияниям и поглощениям (SPAC). Она одной из первых начала проводить обратные слияния (reverse merger — сделки, при которых акционеры частной компании приобретают контроль над публичной компанией, а затем устанавливают контроль над активами частной), первую такую сделку она закрыла в марте 2016 года. С тех пор Коэн и партнеры, в число которых входит ее сын Дэниел, привлекли более $4,2 млрд посредством 13 размещений на бирже через SPAC.К настоящему моменту закрыто уже шесть слияний. По данным SPAC Research, только две другие компании провели больше обратных слияний, чем Коэн и партнеры.
«Моя карьера — это череда возможностей, а не стандартная лестница, потому что меня никто не направлял, — говорит о своем карьерном росте Коэн, которой сейчас 80 лет. — С трех лет я была очень самостоятельной — мои родители это бы подтвердили».
Независимость Коэн принесла ей состояние, которое Forbes оценивает в $230 млн с учетом ее предыдущих выходов из компаний, доходов, долей в The Bancorp и недавних размещений SPAC. Коэн отказалась раскрыть какую-либо информацию о своем состоянии и инвестициях, сказав, что хочет сохранить конфиденциальность.
Как это было почти со всеми, в 2022 году портфолио Коэн пострадало из-за проседания рынка, которое положило конец сделкам со SPAC и ударило по финтех-акциям. Похоже, слияние через SPAC с израильским трейдинговым приложением eToro, о котором было объявлено в начале 2021 года, теперь под вопросом, потому что оценка компании резко упала, и Коэн ищет новые способы привлечь капитал. Сама предпринимательница не стала комментировать статус сделки. Что же до пяти компаний, которые Коэн вывела на биржу и которые остаются публичными, их цена с начала года просела в среднем на 33% по состоянию на момент закрытия торгов 14 июня.
Но Коэн это мало волнует. По ее словам, сейчас «самое время» инвестировать, потому что оценки стали ниже, а это помогает заработать. На «медвежьих» рынках «люди более реалистично оценивают подлинную стоимостью своих компаний», говорит она.
Работа в суде и первые банки
«Бетси — пример человека, который добился успеха самостоятельно, — говорит Карен Линч, генеральный директор CVS Health, которая познакомилась с Коэн, когда занимала пост президента страховой компании Aetna. Коэн входила в совет директоров Aetna с 1994 года по май 2018 года. — И она великолепно справлялась с давлением [на протяжении своей карьеры]».
Бетси Коэн родилась в 1941 году и выросла в Филадельфии. Ее отец, армейский врач, служил в Северной Африке во время Второй мировой войны, мать была домохозяйкой. В 1963 году Бетси окончила колледж Брин-Мор, затем поступила на юридический факультет Пенсильванского университета, где была одной из шести девушек из 200 студентов, и работала редактором в студенческом юридическом журнале. «Меня было сложно не заметить», — говорит она.
Юридическая карьера Коэн была недолгой, но продуктивной. Она поработала помощником судьи в Апелляционном суде США по третьему округу, стала соосновательницей юридической фирмы в области гражданского права и какое-то время преподавала на юридическом факультете Ратгерского университета, став второй женщиной — профессором права на Восточном побережье (первой была Рут Бейдер Гинзбург, которая стала судьей Верховного суда несколько десятилетий спустя). Но несмотря на свои способности в юриспруденции, Коэн хотела создавать компании. «Я поняла, что лучше всего мой потенциал реализуется в качестве клиента, а не юриста, — говорит Коэн о повороте в своей карьере. — И поскольку моя экспертиза касалась банковского дела и всего, что было связано с законом, я инстинктивно решила создать банковское учреждение».
В 1974 году Коэн так и сделала, основав банк Jefferson. В 32 года Коэн стала первой женщиной — генеральным директором банка в Пенсильвании и одной из первых в США. Следующие 25 лет она руководила развитием банка, а также запускала другие фирмы, в том числе судоходную и лизинговую компании, воспитывая при этом троих детей.
«Никакого баланса работы и личной жизни не было, она делала вообще все», — вспоминает Дэниел Коэн, старший из ее детей. Второй сын Джонатан работает вместе с отцом — юристом, предпринимателем и преподавателем экономической истории Университета Пенсильвании Эдвардом Коэном. Младшая дочь Коэнов Эбигейл умерла около двадцати лет назад.
В 1999 году Коэн продала Jefferson Bank, который она превратила в учреждение с активами на $1,8 млрд и крупнейший частный локальный банк Филадельфии, компании Hudson United Bancorp из Нью-Джерси за $337 млн. Она и ее супруг, который тоже был акционером, заработали около $50 млн (после вычета налогов). Коэн, которой тогда было 57 лет, еще несколько месяцев руководила подразделением Jefferson, но уже присматривалась к зарождающейся индустрии финтеха и скоро нашла свой новый проект — цифровые банковские услуги для небанковских компаний.
Новые форматы и финтех
Бетси объясняет: она поняла, что в будущем люди не будут обращаться в традиционные финансовые учреждения со множеством отделений, чтобы узнать, сколько у них денег на счету. Она не собиралась заниматься перестройкой старого бизнеса, поэтому и продала Jefferson Bank. Ее новым бизнесом стал The Bancorp — коммерческий банк, предлагавший банковские услуги под собственной маркой (например, систему обработку транзакций по кредитным и дебетовым картам) для небанковских компаний. Пока фирмы начала 2000-х запускали сайты и площадки для электронной торговли, Bancorp — полубанк, полупровайдер — предоставлял финансовую инфраструктуру для молодых онлайн-проектов. Среди первых клиентов были Дрексельский университет и Blue Cross Blue Shield, а также легендарные интернет-компании вроде PayPal. Под руководством Коэн активы The Bancorp достигли примерно $5 млрд.
В конце 2014 года Коэн покинула должности генерального директора и председателя совета директоров The Bancorp, попробовав уйти на пенсию. Ее хватило на восемь дней. «Как и все вокруг, я поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет, — вспоминает Коэн. — Я осознала, что мне нужно что-то придумать».
Несколько недель спустя, в феврале 2015 года, она и ее сын Дэниел вывели на биржу первую специализированную компанию по слияниям и поглощениям и привлекли $100 млн. Через год эта SPAC слилась с компанией по выпуску кредитных карт CardConnect, которую еще через год приобрела First Data за $779 млн. Вторая SPAC привлекла $175 млн и слилась с системой денежных переводов Intermex (позднее переименована в International Money Express, Inc.). Заметив удачный момент, в 2019 году Коэн зарегистрировала новое предприятие — семейную инвестиционную компанию FinTech Masala. За последние три года FinTech Masala провела новые SPAC-слияния с платежными фирмами Paya Holdings и Payoneer Global, p2p-платформой для продажи подержанных автомобилей Shift Technologies и консалтинговой фирмой Perella Weinberg Partners.
«Она вложила время и силы в то, чтобы понять экосистему SPAC лучше, чем кто-либо другой», — говорит Эндрю Беднар, президент Perella Weinberg Partners. По его словам, Коэн представила его компанию многим институциональным инвесторам, которые вложились в нее по модели PIPE (частные инвестиции в публичный капитал) и остаются ее акционерами. Но с точки зрения заключения сделок, добавляет Беднар, Коэн «больше заботится об отношениях, чем о транзакциях».
Когда Коэн не сильно занята, она перемещается между своими домами на Манхэттене, во Флориде и на острове недалеко от побережья Мэна, следуя, как она говорит, за погодой. Кроме того, она входит в правления нескольких учреждений — Брукингского института или, например, Метрополитен-оперы. Бетси Коэн пожертвовала этому театру не менее $1 млн, заседает в его совете директоров и часто ходит на спектакли.
Помимо очевидного влияния на финансовые потоки, Коэн оказала на Уолл-стрит и менее заметное воздействие: за свою карьеру она разбила не один стеклянный потолок, обучала и вдохновляла женщин, которые теперь блистают на самых высоких должностях. «Для меня она всегда была наставницей, которая помогала мне принимать верные решения, — говорит Карен Линч из CVS Health. — Она одна из тех женщин, которые поддерживают других женщин. Она не просто пускала нас за стол переговоров — она учила нас, как попасть за этот стол».
Восьмидесятилетняя Коэн пока не беспокоится о своем наследии. Она думаем о следующей сделке. «Думаю, — говорит она Forbes, — что хотела бы оставаться в деле, пока могу».
Перевод Натальи Балабанцевой