Как запустить женский клуб и не поссориться из-за разных взглядов на дискриминацию

Алина Гегамова работает руководителем по коммуникациям в Leta Capital, Елизавета Меркурьева — продюсер мероприятий, в том числе для правительства Москвы. Они познакомились в подсобке ВДНХ, где вместе готовили ивент, а потом сдавали по нему отчетность. Потом Алина завела блог о саморазвитии, Лиза проявила к нему интерес, и подруги решили, что он может вылиться в нечто большее. Сначала придумали онлайн-проект, посвященный развитию soft-skills, затем добавили фокус на женскую аудиторию, которая часто сталкивается с гендерными стереотипами. Так появился Zoe Women Club. В его расписании — дни женской карьеры, zoom-встречи с экспертами и другие события. О том, как устроен клуб и зачем нужно еще одно женское сообщество, Алина и Елизавета рассказали в подкасте «Тандемократия».

Целиком выпуск подкаста можно послушать в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, Spotify,  «Яндекс.Музыке» и у нас на сайте. Мы выбрали самые интересные моменты беседы.

Почему женщинам нужна поддержка

Алина: Я работаю руководителем по коммуникациям в венчурном фонде LETA Capital, и мы очень часто общаемся с предпринимателями, с другими людьми из венчура. Преимущественно это мужчины. Девушек в венчуре очень мало — и среди стартаперов, и среди управляющих портфелями, и в целом в фондах. Можно говорить о поддержке дотациями, квотами и еще чем-то в таком духе, но истинная причина в том, что девушки просто боятся идти в предпринимательство. Девушки менее уверены в себе, девушки часто предпочитают заниматься семьей и думают, это крест на карьере. 

От того, какие истории мы с Лизой слышали от девушек вокруг, просто волосы дыбом вставали. Одну уволили, потому что она вышла замуж и руководство посчитало, что она, скорее всего, скоро уйдет в декрет, — поэтому ее сократили, а оставили менее опытного сотрудника-мужчину. Другой девушке руководитель открыто сказал, что она получает меньше всех мужчин, потому что ей не нужно содержать семью. Вокруг происходит столько неприятных историй, что надо говорить об этом. Гласность поможет. 

Очень большой путь нужно пройти человеку, чтобы сказать: «Я феминистка» или «Я профем-мужчина»

Елизавета: За неделю до выхода в декрет мне мой тогдашний руководитель предложил уволиться по собственному желанию. Я-то, конечно, этого не сделала. Но в тот момент поняла, что будь на моем месте девушка менее опытная и менее юридически подкованная, она могла бы, действительно, уйти и остаться без поддержки в декрете. Ужасно, что считается нормальным предложить такое сотруднице. С этого момента началось мое движение в сторону этой темы. У меня-то две старших сестры, они обе юристки и с детства приучали меня отстаивать свои права, но есть масса девушек, которые не умеют этого делать, у которых нет ресурса, нет поддержки. И если у меня есть возможность ее дать, значит, надо дать.

Алина: Когда мужчины и женщины решают математические задачи, они решают их одинаково. Но если женщинам рассказать о стереотипе, что женщины хуже справляются с такого рода задачами, у них мозг начинает обрабатывать эмоции, и результаты становятся хуже. Наоборот, если девушке не напоминать постоянно, что надо знать свое место, сидеть и не высовываться, быть удобной, а больше вдохновлять, то и результаты работы станут действительно видными. Мне кажется, все от этого только выиграют. 

Неравенство есть, но его не замечают

Елизавета: Надо признать, в самом начале мы были излишне оптимистичны. Мы думали, что девушки осознают, что происходит, но поняли, что нет. Когда я писала своим знакомым и просила записать для нас видео о том, с какими гендерными установками они сталкивались на работе, они говорили: «Классный проект, все супер, но нет, я не сталкивалась с такой ситуацией никогда». Я переспрашивала: «Серьезно? Ни разу не спросили про декрет на собеседовании, ни разу не сказали: «Девочки нам сейчас стол накроют»? Ни разу такого не было?» В этот момент все начинают задумываться. Мы запустились несколько месяцев назад, и сейчас к нам возвращаются эти девушки уже с другим взглядом на проблему. Когда проблема названа, только тогда ее можно решать.

Алина: Были некоторые сложности со спикерами. Мы всегда стараемся приглашать профессионалов своего дела, людей, у которых уже есть своя аудитория. И бывает недопонимание с их стороны. Они говорят: «Неужели об этом стоит говорить?» Но об этом стоит не только говорить, но и давать какие-то мастер-классы, делиться личными историями. Очень большой путь нужно пройти человеку, чтобы сказать: «Я феминистка» или «Я профем-мужчина», «Я за то, чтобы у нас было зарплатное равенство».

Как устроен проект

Алина: Сначала мы предположили, какие в принципе форматы могут быть, кого мы можем пригласить, кому это может быть интересно. Все идеи попытались структурировать, уложить в какую-то понятную систему. И пришли к выводу, что начнем с онлайн-мероприятий (к тому же обстановка не позволяет встречаться офлайн), хотя офлайн-встречи с девушками всегда более заряжающие, более энергичные. 

Мы рассказываем, как отказать руководителю, как бороться с токсичностью, как отстаивать все мнение, как выступать публично, как преодолеть внутренние барьеры, как реагировать на то, как общество ведет себя с девушками. 

Скоро мы запустим формат B2B-тренингов — чтобы компании понимали, как выстраивать отношения в коллективе на принципах равенства и создавать условия комфортного сосуществования. 

И третий момент — мы собираемся с руководительницами женских сообществ, с лидерами мнений и пытаемся понять, как нам сделать так, чтобы нас лучше слышали, чтобы к нам приходили другие девушки. Чтобы слово «феминизм» не воспринималось враждебно.

Елизавета: Женских сообществ много, но, к сожалению, так устроено наше общество, что женщина всегда в обороне. И каждое женское сообщество — оно такое: «Нет-нет, вы не подумайте, мы не такие». Это очень сложно преодолеть. Мы хотим обмениваться опытом, информацией, чтобы наша деятельность была более эффективной.

Слова формируют дискурс. Чем больше об чем-то говорится, тем больше это претворяется в жизнь. В какой-то момент количество перейдет в качество, это неизбежно. Что касается хайпа, то принципы общей адекватности никто не отменял. Мы свой проект строим очень поступательно именно для того, чтобы формировалось доверие к нему.

[В будущем] мы рассчитываем на коммерческую отдачу, как минимум потому, что у нас есть команда, и любой труд должен быть оплачен. Причем оплачен соответственно квалификации, а у нас работают очень крутые девушки. Сейчас мы трудимся над тем, чтобы обеспечить их тем заработком, которого они достойны. 

Женщины на работе

Елизавета: Мы подумали, что наш опыт, наши компетенции гораздо продуктивнее будет приложить, если мы начнем с темы менее резонансной, чем, например, семья, но более глобальной. Большинство работает, это огромный кусок жизни. Когда говоришь про гендерные барьеры на работе, тебя слышат гораздо лучше. А с этого начинаются изменения. Начала по-другому смотреть на свою работу, приходишь домой — и там уже тоже не можешь сохранять прежние установки.

Алина: На прошлой zoom-встрече мы говорили про отдых и про стресс. На работе девушки часто сталкиваются с тем, что называется модным словом «выгорание».  Они часто и работают, и занимаются семьей, бытом. Это вторая, третья, четвертая смена. Но можно прийти к партнеру и сказать: «А давай мы пересмотрим наш быт. Я очень устаю». Наши встречи помогают девушкам. Какие-то даже кажущиеся банальными вещи — тайм-менеджмент, приоритезация задач — работают.

Чрезмерное поощрение приводит к тому, что мы уже начинаем сомневаться в крутых предпринимательницах: действительно ли они достигли успеха потому, что трудились?

У нас есть знакомые, которые проходили длинный путь от какой-то классической профессии к тому, что им нравится. А как было бы здорово, если бы большинство девушек не следовали стереотипам, а выбирали дело по душе. Математика, data science… Если все люди будут чувствовать себя на своем месте, это будет и экономически выгодно. Мы не в розовых очках, мы понимаем, что вряд ли такое возможно повсеместно. Бывают разные жизненные ситуации, бывают сложности. Но работать и чувствовать себя комфортно на работе — это залог и успешных отношений, и счастливых детей. 

Может ли поддержка навредить?

Алина: Настоящее равенство — про то, чтобы преодолевать трудности. И добиваться успеха не благодаря каким-то поощрениям, а через изменение своей личной ситуации. Да, это сложно. Да, у женщины изначально может быть хуже образование, меньше ресурсов. Но чрезмерное поощрение приводит к тому, что мы уже начинаем сомневаться в крутых предпринимательницах: действительно ли они достигли успеха потому, что трудились, или потому, что общество сейчас пытается загладить свою вину перед женщинами.

Мы не можем просто сказать: «Изменения произойдут через 50 лет». Классно, но через 50 лет они мне уже будут не очень нужны

Я участвую в международной программе Women in Tech, как ментор помогаю девушкам, когда они приходят с идеей. Если они чувствуют в себе силы, они реализовывают проекты. Если они говорят: «Ой, нет, это не для меня», — я пытаюсь рассказать, какие еще есть варианты. Но я не могу заставить их быть предпринимательницами. 

Женщины-топы или серийные предпринимательницы могут помогать начинающим. Благодаря такой помощи, мне кажется, можно добиться лучших результатов, чем за счет квот и прочей обязаловки. Если поддерживать женщин просто потому, что они женщины, а не потому, что у них замечательные показатели, тогда это уже не бизнес.

Предпринимательницам нужно обращаться в фонды, в которых нет гендерных стереотипов. А фонды, в которых действуют патриархальные установки, просто не будут получать поток хороших предложений. Никакими директивными методами сверху, мне кажется, эту проблему не решить. 

Елизавета: Я не соглашусь. Я за позитивную дискриминацию, потому что один фонд без гендерных стереотипов, два, десять — это прекрасно, но это не массовое явление. А для того, чтобы оно стало массовым, этому нужно научить, это нужно воспитать. Чтобы за гендерные стереотипы было неловко, стыдно. Мы не можем поставить на нынешнем поколении крест и сказать: «Изменения произойдут через 50 лет». Классно, но через 50 лет они мне уже будут не очень нужны. 

Как работать в тандеме

Алина: Мы с Лизой дополняем друг друга. Лиза суперсистемная, суперорганизованная, любительница табличек, календарей, напоминалок и всего такого. Я, скорее, про фонтанирование идеями и наполеоновские планы. Я могу сделать идеальный контент-план на два месяца вперед, а потом заработаться и забыть про дедлайн. Лиза тот человек, благодаря которому мы четко придерживаемся плана. Может прозвучать ванильно, но наши различия как-то очень хорошо сложились в единую картину.

Елизавета: Наш баланс зиждется на терпении Алины. Я очень импульсивный человек, терпеть меня тяжело. Большое счастье, что мы встретились с Алиной и что раз в полтора месяца она терпит мои истерики о том, что мы делаем недостаточно, что нам надо все структурировать еще четче, жестче, быстрее, выше, сильнее. Алина крутой кризисный менеджер. Когда случается кризис у меня, она его очень круто менеджерит. Как только возникает какая-то сложность, может быть, не только у нас двоих, но и вообще в команде тоже, вступает Алина-миротворец: «Так, это прекрасно, что у нас разные точки зрения, давайте мы сейчас возьмем паузу, обдумаем это и вернемся к этому завтра». Сон творит чудеса, утро вечера мудренее, с утра ты уже совершенно по-другому смотришь на вещи.