Одна вокруг света: арест за парковку у Капитолия и зомби-апокалипсис по пути к Ниагаре
Бывшая сотрудница московского агентства элитной недвижимости после нескольких тренировочных автопутешествий решилась на кругосветку на автомобиле в компании своей собаки Греты. За ее передвижениями в режиме реального времени можно следить в блоге Вокругсвета. В предыдущей серии Ирина впервые попробовала скалолазание и отправилась к самому глубокому и длинному ущелью Аппалачей.
В Вашингтоне меня задержали. Нет, не за то, что я гуляла по центру столицы США без маски. И не потому, что со мной была Грета. И вели мы себя прилично, честное слово. Просто все парковки стоимостью меньше $20 были закрыты, и я не нашла ничего лучше, чем припарковаться возле Капитолия. Сделав несколько безрезультатных кругов по центру города, я радовалась как дитя, когда увидела эту парковку. Нет шлагбаума, нет парковочных автоматов, много свободных мест и ни единого намека на то, что здесь надо платить. Я взяла Грету на поводок, и мы отправились смотреть Вашингтон, совершенно полупустой во время карантина.
Почуяла неладное, когда издали увидела возле нашей парковки эвакуатор. И много полицейских. Проверка документов, объяснения, суета и офицер со штрафными бланками. Я — «нот спик инглиш», они — «нот спик рашен». На подмогу пришли две симпатичные девушки в полицейской форме. Маргарита — полячка, Оля — украинка. Дополняя друг друга, они мне объяснили: здесь нельзя стоять, это парковка для тех, у кого есть спецразрешение. Опять проверка документов, объяснения, что я здесь делаю и как сюда попала машина с российскими номерами, чем занимаюсь («где твой бизнес?»), какие планы и куда поеду дальше. «Мы должны конфисковать транспортное средство. Но поскольку вы въехали в страну на машине, на ней же должны и покинуть ее». Объясняю, что у меня есть разрешение на временный ввоз автомобиля, которое действует в течение года. Опять проверка документов, я и повторно отвечаю на те же самые вопросы.
«Надеюсь, это был для вас хороший урок», — сказала мне Оля, возвращая документы и объясняя, что офицер в виде исключения не стал выписывать мне штраф. — И не паркуйтесь возле Белого дома. Там вас точно арестуют». Честное слово, не буду. Тем более, что мы с Гретой уже успели погулять вокруг Белого дома и заметить, что там нет парковок. Даже для избранных.
После долгого перерыва и самоизоляции мы с Гретой опять привыкаем к кочевому образу жизни. Из Вашингтона я отправляюсь на север страны. Впереди Ниагара: это на пути к ней я прервала свое путешествие двумя месяцами раньше и сделала паузу на время карантина.
Еду через Пенсильванию, по 219-ой трассе. Маленькой и аккуратной, с отличным асфальтом и горными пейзажами. В Джонстауне, а он в пяти километрах от этой трассы, живет моя бывшая коллега Инна Будникова. Мы собирались встретиться раньше, но пандемия изменила планы. Точку с адресом Инны я сохранила на карте и удивилась, когда поняла, что проезжаю мимо. Как не повидаться?
Инна и ее муж Шон показали мне Питтсбург, столицу Пенсильвании, и самый крутой на планете рельсовый фуникулер. Крутой не в смысле замечательный, а буквально крутой — рельсы проложены почти под прямым углом к земле. Хоть маршрут и не длинный, чуть больше 270 метров, а время в пути между станциями всего полторы минуты, ездить на нем все равно страшно. Однако фуникулер способен перевозить и пассажиров, и автомобили. Дважды в своей истории он выполнял роль средства спасения от наводнений, с его помощью эвакуировали горожан из затопленной долины.
А потом мы любовались на Джонстаун с высоты птичьего полета, забравшись на смотровую площадку. История города драматичнее Детройта. Когда-то в Джонстауне процветала угольная и сталелитейная промышленность, строились огромные производственные корпуса, трубы дымили, в воздухе витало предвкушение миллионных прибылей. У города были все перспективы стать мегаполисом типа Чикаго или Бостона. Но судьба распорядилась иначе — город пережил три роковых потопа. Самый страшный случился в 1889 году, когда сильными ливнями размыло и прорвало дамбу. Вода из водохранилища обрушилась на город и смела все на своем пути. Все, что не снес потоп, сгорело в страшном пожаре. После этого удара стихии Джонстаун так и не оправился. А в 1970-х его экономику добил мировой кризис перепроизводства стали. Все фабрики были закрыты и уже никогда не открылись. Если еще в начале ХХ века в Джонстауне жило почти 70 000 человек, то сейчас население не дотягивает и до 20 000. Пустые фабричные цеха, рельсы в никуда, выбитые стекла окон, снесенные двери, покинутые здания — картина такая, что можно снимать кино про зомби-апокалипсис.
И вот, наконец, Ниагарский водопад. Вход в национальный парк свободный и открыт для всех. Губернатор штата Нью-Йорк отказался от всех сборов за парковку на время пандемии. Но прогулки ограничены: нельзя спуститься к Пещере Ветров и подняться на Смотровую башню, откуда Ниагара лучше просматривается. А потому только и остается, что гулять вокруг да около. И только в дневное время, потому что кемпинги на территории парка тоже под запретом.
Говорят, что вид на Ниагарский водопад гораздо живописнее с канадской стороны. Но мне достаточно было находиться рядом с этой стихией и слушать мощь падающей с 50-ти метровой высоты воды в огромный разлом. Уинстон Черчилль был прав: «Принцип Ниагарского водопада, кажется, не изменился. Вода продолжает падать...»
