Смена курса. Как обувная фабрика в Чебоксарах спаслась от закрытия, запустив производство масок в пандемию
«Даже квартиру продать — не потяну вас эти месяцы на минималке», — призналась Елена Афанасьева своим сотрудникам, когда начался режим самоизоляции.
Фабрика «ЮТА» в Чебоксарах существует восемь лет. Сегодня на ней работает порядка 60 человек. Она занимается пошивом домашних тапок, чешек и балеток. Работает на крупный опт, поставляя продукцию экономкласса по цене 100—150 рублей в Россию, Белоруссию и Казахстан. В России это в основном Москва, Новосибирск, Казань, Нижний Новгород и Екатеринбург.
Фабрика «ЮТА» была основана на базе предприятия «Старатель», которое занималось пошивом детских сандалий. У компании было четыре собственника, включая мужа Елены Афанасьевой Юрия Афанасьева (они работали в тандеме, но доля была записана на его имя). До «Старателя» супруги занимались продажей обуви. Идея открыть свое производство пришла вместе с пониманием, что на рынке не хватает продукции и предпринимателям приходится стоять у фабрик в очереди. Все собственники на начальном этапе вложили в предприятие личные деньги (по 2 млн рублей).
Двое владельцев со временем вышли из бизнеса. Оставшееся оборудование и капитал фабрики (порядка 100 млн рублей) поделили пополам между партнерами.
Супруги решили сделать ставку на текстиль, но, поняв, что в этой сфере большая конкуренция, перешли на производство домашней обуви. В развитие бизнеса они также вложили свои личные деньги, для чего пришлось продать квартиру.
Обувь экономкласса востребована независимо от кризиса, объясняет свой выбор директор фабрики. Каждому необходимы хотя бы две пары, и если в семье несколько человек, то в итоге на семью приходится около десяти пар. Более того, чем сильнее кризис, тем больше спрос на такую продукцию. Секрет здесь прост: у людей заканчиваются деньги, и они берут обувь не по 700—900 рублей, а по 200—300.
По словам Елены, качество продукции остается хорошим: компания использует дорогие ткани и делает дизайнерские модели. Обувь рассчитана как минимум на год носки. Соблюдать баланс между ценой и качеством позволяют большие объемы производства.
«Даже в кризис обувной сегмент достаточно стабилен, хотя, конечно, спрос может падать и временно смещаться из среднеценового, например, в низкоценовой сегмент. Однако часть покупателей, которые привыкают к хорошему качеству, все-таки предпочитают в кризис уменьшать частоту покупок, а не переходить на более дешевые товары», — говорит Наталья Паули, представитель группы компаний «Обувь России». По ее словам, в кризис обычно достаточно стабильным остается премиальный сегмент обуви и прирастает эконосегмент, так как часть покупателей переориентируется на более дешевые товары. Среднеценовой сегмент относительно стабилен.
Конкурентов в сегменте дешевой обуви немного: надо знать технологические тонкости, без которых не получится шить дешево, например, плотность ЭВА (этиленвинилацетата), совместимость резины и клея. Часто у производителей это не получается, приходится брать материалы дороже, а это уже другая ценовая категория. Сейчас у «ЮТЫ» два основных конкурента — «Башмачок» в Чебоксарах и «Серафима ООО Классик» в Нижегородской области.
Вызовы 2020-го
Сложности в бизнесе настали еще в начале 2020 года — закупки партнеров резко упали в январе. Причиной стало обязательное чипирование обуви, к которому производители начали активную подготовку. С 1 июля 2020 года вся обувь должна сопровождаться специальными контрольно-идентификационными знаками с зашифрованной информацией о сертификации, логистической составляющей и сведениях об участниках всего производственного процесса.
Те, кто не был готов работать по новым правилам или тратиться на оборудование, ушли с рынка. Остались только крупные игроки.
Многие процессы к моменту запуска обязательной маркировки не были отработаны до конца самим разработчиком системы, говорят участники рынка. Они были вынуждены решать их своими силами. Возникали вопросы и при внедрении обязательного электронного документооборота.
«Надо было покупать принтеры, сканеры, расходники, оплачивать работу программистов. Представьте, каково пришлось какому-нибудь маленькому обувному магазинчику. Когда система маркировки уже была налажена у большинства производителей и поставщиков, многие предприниматели оказались просто не готовы принять такую обувь, ведь им тоже нужно было оборудование для считывания чипов. Что сказалась на продажах и еще больше усложнило ситуацию в отрасли», — комментирует Ирина Козловская, руководитель коммерческого отдела обувной фабрики «Лель».
То, что с определенными сложностями столкнулись именно мелкие игроки, подтверждает и Наталья Паули. «У многих небольших компаний низкий уровень автоматизации бизнес-процессов, что также являлось некоторым препятствием на пути внедрения маркировки. Это привело к тому, что часть мелких игроков просто уходят с обувного рынка, что в конечном итоге играет на руку крупным компаниям», — говорит она.
Предполагалось, что при помощи QR-кодов будет отслеживаться путь от производителя до конечного покупателя. Однако чипирование в конечном итоге эту проблему не решило. «Борьба с серыми схемами завоза продукции на территорию страны для нас острая тема. Мы не против конкуренции при условии, что она честная. Но чипирование, как предполагалось изначально, не решает вопрос с недобросовестными производителями и продавцами обуви. Затраты легли на плечи производителей, а чипирование стало мерой для честных компаний. Те, кто был в тени, в тени и остался», — посетовала руководитель направления по развитию бренда обувного холдинга «Юничел» Екатерина Железнякова.
Новый старт
В начале апреля, когда ввели режим нерабочих дней, сотрудники хотели остаться дома. Однако Елена понимала, что вряд ли изоляция будет длиться только заявленные две недели, все может затянуться до июня—июля, а это значит, что фабрике грозит закрытие. Более того, незадолго до локдауна в России были закуплены материалы на 1,5 млн рублей, и надо было отбивать эти деньги. Так родилась идея шить маски.
«3 апреля, в пятницу, всех отправили на самоизоляцию. В понедельник утром я была на фабрике, думала, что никто не придет», — говорит Елена, которая за локдаун похудела на нервной почве на 15 кг. Сначала вышли сотрудники, которые занимались перестройкой оборудования (примерно 8%), потом за три дня подтянулось еще около 50% работников. В течение недели вернулась оставшаяся половина людей.
Переналадить производство было сложно: большие железные швейные машины не были приспособлены для шитья маленьких вещей. Менять пришлось все: лапки, иглы, скорость. «Любую операцию поменяй швее — скорость упадет. А тут игла тоньше, педаль нежнее, скорость медленнее». Пока швеи привыкали, первые две недели им доплачивали, поскольку они получают деньги за изготовленную продукцию, а при изменении операции скорость пошива падает.
«Обувная промышленность оснащена довольно специфичным оборудованием. Перейти на пошив одежды и масок сложно, поскольку требуется другой класс машин. Хорошо, если не приходится этого делать и есть другие пути сохранения своего производства», — комментирует Ирина Козловская.
Искать детали на закрывающемся рынке было непросто, но за три дня их все же нашли. На это было потрачено порядка 1 млн рублей, которые дали в долг знакомые бизнесмены.
Первая партия составила 1000 масок, всего фабрика изготовила 200 000 изделий за два месяца (апрель и май). Маски по цене 25-40 рублей закупили тракторный завод, электроаппаратный завод, администрация Чебоксар, администрация Республики Башкортостан, предприятия Москвы и Уфы.
В мае администрация Чебоксар попросила шить защитные костюмы (комплекты из халатов, штанов, футболок, шапок и бахил). «Вы все сможете», — сказали чиновники. Материалы для производства дала мэрия. Фабрика изготовила 100 000 экземпляров, один комплект администрация выкупала за 140 рублей.
Даже в бизнесе главное — отношение
Полтора месяца «ЮТА» шила с раннего утра до поздней ночи. Отношение к работе у команды сильно изменилось. «Никогда не переживали так за фабрику, как сейчас», — делится Афанасьева и рассказывает, как однажды попросила швей прийти пораньше и они все были на местах уже в 5-6 утра.
Год назад работница, наносящая клей на подошву, не пошла бы на другую операцию, потому что потеряла бы в скорости и значит — в деньгах. Теперь она говорит, что научится. «Хожу удивляюсь, какие все стали взаимозаменяемые и самостоятельные. Стараются не беспокоить по пустякам», — говорит Елена.
У конкурентов, по словам Афанасьевой, люди уходили на самоизоляцию. Некоторые работники потом не вернулись и перешли работать в трикотаж. За швей у чебоксарских предприятий серьезная конкуренция.
Первую партию масок раздавали тем, кто остро в них нуждался: церковной общине, кормящей бездомных людей, организации «Мир добра», помогающей детям. Этой же организации была переведена часть суммы, необходимой на срочную операцию ребенку (в размере 10 000 рублей).
«Теперь я точно не закроюсь»
Многие фабрики не выдержали и первой волны. Выстояли только сильные, например торговые сети, имевшие подушки безопасности. Пандемия и маркировка ударили по мелким, региональным игрокам рынка, хотя и крупные сети закрыли нерентабельные торговые точки. «Это видно по местам, освободившимся во всех городах России. И дальше на плаву останутся те, кто сможет быстро перестроиться, адаптироваться к изменившимся условиям и скорректировать бизнес-процессы», — предполагает руководитель направления по развитию бренда обувного холдинга «Юничел» Екатерина Железнякова.
Апрель- июнь — «спящий» период для обувного бизнеса. Однако за счет диверсификации «ЮТА» в этом году оказалась в плюсе. Если за апрель-май 2019 года она заработала 2 млн рублей, то за аналогичный период этого года — 20 млн рублей, больше, чем выручка за весь прошлый год (19,3 млн рублей).
Сейчас компания чувствует себя уверенно и готовится закупить новое оборудование. В июне у рабочих было две недели отпуска, после чего производство вернулось к пошиву обуви. «Теперь я точно не закроюсь», — уверена Елена.
Развитие во многом связано с интеграцией онлайн- и офлайн-каналов продаж, т. е. компаниям необходимо уделять внимание совершенствованию омникальной модели бизнеса. «В период пандемии значительно ускорились темпы роста рынка онлайн-торговли, но физические магазины все-таки остаются важными точками формирования уникального покупательского опыта, живые продажи, живой контакт с потребителем ничего не заменит», — заключает Наталья Паули.
Сейчас рынок обуви восстанавливается, но показателей 2019 года он пока не достиг.