Замбию я пересекла быстро, проехала ее транзитом, продвигаясь с юга страны на север. Осталась память о разбитом асфальте, придирчивых полицейских и сложная таможня с обременительными поборами за каждый шаг. И еще Замбия у меня ассоциируется с красными светоотражающими наклейками. О том, что это обязательная деталь для автомобиля, меня предупредили добрые люди еще на границе в Ботсване. Конечно, предлагая их купить по неимоверно высоким ценам. Я отмахнулась от спекулянтов и отправилась на паром, чтобы переплыть на другой берег Замбези, разделяющей эти страны.
Уже на пароме меня атаковали назойливые агенты, предлагая помощь в прохождении границы. Тычут в лицо свои потертые бейджи: вот видишь — все официально, есть фото и печать! Но сотрудница ботсванской таможни, прощаясь и провожая меня на паром, строго-настрого наказала: никаких посторонних помощников, обращайся только к людям в погонах. Так я и поступила.
Щуплый полисмен в белоснежной рубашке выдал бумагу с длинным списком и расценками на все пункты таможни. Мне осталось только найти соответствующие окна и двери, сдать и получить документы. Пристроилась за таким же, как я, водителем и ходила за ним хвостиком, оформляя бумаги для моей машины и сверяя озвученные мне цены с прайсом, выданным полисменом. Для внедорожников, например, он несколько выше. Развести на деньги пытался каждый второй, запрашивая сумму примерно вдвое больше. Но когда я показывала волшебную бумагу с расценками, молча соглашались и не без сожаления выдавали квитанции.
Разрешение на проезд по дорогам можно оплатить только местными квачами — это валюта Замбии. Ко мне подбежал предприимчивый парень в пиджаке на пару размеров больше его плеч, показал на стоящий рядом банк. «Уже закрыто, деньги не снимешь, — быстро отрапортовал он, проделывая очередной, видимо, неоднократно отработанный с другими туристами трюк. — Но я могу тебе помочь и оплатить со своей карты. А ты отдашь мне наличными $25». Я соглашаюсь и отсчитываю своему «спасителю» точную сумму, благо в пунктах обмена валют я всегда беру мелкие купюры как раз для таких случаев. «А еще $5 за мои услуги?» — настаивал тот. Извини, но я тебя не просила оказывать бессмысленную помощь. Тем более что стоящий рядом банкомат оказался вполне рабочим, принимает международные карты и выдает наличные квачи без процентов.
И вот они опять, эти светоотражающие наклейки: продавцы окружили машину и назойливо предлагают их одинокой туристке. Цены колеблются от $5 до $50 за комплект. Опять игнорирую обязательный атрибут проезда по замбийским дорогам и иду к последней инстанции — ветеринарному контролю.
На свой страх и риск я не оформила сертификат для Греты, потому что не успела найти ветеринарного доктора в Ботсване. Таможенник долго крутил в руках собачий паспорт, а потом просто поставил в него свою подпись, пограничный штамп и написал: «Собака, одна штука». На том и разошлись. Радостно запрыгиваю в машину и жму на газ, пока он не передумал. На каждой сухопутной границе любой африканской страны свои понимания закона, и в большинстве случаев срабатывает человеческий фактор. Замбия прославилась среди автопутешественников по Африке как одна из самых непростых и коррумпированных стран, таможенники и полицейские могут придраться к любой мелочи, запросить большую сумму денег или развернуть обратно в Ботсвану.
И вот я мчусь по отличному автобану в Ливингстон. Там меня уже ждут в аутентичном хостеле. Здесь останавливаются путешественники из разных стран мира, в основном европейская молодежь. Можно разбить палатку на территории большого комплекса или устроиться в одной из многочисленных комнат. Я выбираю палатку на мягком газоне, чтобы Грета была рядом, в комнату ей нельзя. Атмосфера особая в таких местах, царит дух путешествий, смешение культур и языков. Ливингстон — популярное туристическое направление в Замбии. Приезжих со всего мира привлекает сюда Виктория, самый большой водопад Африки. К нему я отправляюсь утром следующего дня.
Виктория прячется за созданными ею же высокими столпами воды, вздымающимися ввысь и закрывающими солнце. Лишь изредка показывается она во всей своей красоте, когда ветер меняет направление и высоченные, во все небо брызги от ее мощного потока открывают потрясающий вид. Ловлю эти самые редкие моменты и делаю фото на память. Мокрая, но счастливая, стою под каплями этого потрясающего чуда природы. Холодные брызги не щадят никого. Виктория дразнится, играет с туристами. А может быть, с ветром, напевая ему свою победную песнь? Хочу — откроюсь, хочу — спрячусь. Кокетка, не иначе.
Чем больше удаляюсь от Ливингстона на север, тем хуже становятся дороги. До Лусаки, столицы Замбии, еще можно более или менее безопасно доехать, а дальше асфальт совсем разбитый. Встречаются многочисленные военизированные блокпосты, города — редкость, в основном небольшие деревни. Останавливаюсь в одной, чтобы купить питьевой воды. Возле небольшой постройки — столпотворение людей с мешками кукурузы, собранной недавно. Это очередь к мельнику, он здесь первый парень на деревне. Электромельница превращает кукурузу в муку, из нее делают ншиму — главное блюдо замбийской кухни. Сладковатую кашу готовят в каждом доме. Едят ее руками, скатывая в порционные шарики и макая в овощной или мясной соус.
В этой части страны люди беднее, а полиция коррумпированнее. За отсутствие тех самых красных светоотражающих наклеек требовали штраф от 300 до 900 тысяч квачей — сумма, какая первая придет в голову полицейскому, остановившему иностранную машину. Не горит фара? Штраф! А я сейчас поменяю лампу, у меня есть новая. Трещина на стекле? Штраф! Так вот на ваших разбитых дорогах оно и треснуло, в ближайшем сервисе исправлю. Нет светоотражающих наклеек? Штраф! Честное слово, куплю в ближайшем городе и наклею на машину.
Всем видом показываю, что никуда не тороплюсь и терпеливо жду, когда полицейские поймут, что с меня нечего взять и махнут рукой. Такой фокус и игра в блондинку срабатывают на сто процентов.
