Дело Слуцкого. Почему в России терпимо относятся к харассменту

Дело знаменитого голливудского продюсера Харви Вайнштейна, обвиненного несколькими десятками женщин в сексуальном харассменте, вызвало в США небывалый скандал, который много комментировали в России. В расширенном значении харассмент — это третирование и унижение человека на основании его пола, расы, вероисповедания или сексуальной ориентации. Харассментом называют поведение, как правило, имеющее сексуальные мотивы, чертами которого является нарушение неприкосновенности частной жизни и границ личной свободы другого. Такое поведение является нежелательным, оскорбительным, унижающим достоинство того, на кого оно направлено. Опасность харассмента состоит в том, что это своего рода «серая зона» личных, интимных отношений, пронизанная гендерным неравенством.

В России явление, обозначенное английским словом «харассмент» (harassment), до последнего времени не оказывалось в центре обсуждения и не вызывало открытого общественного осуждения. Саму проблему часто называют надуманной, возникшей «на пустом месте», «незначительной», а ее публичное обсуждение встречает явное и скрытое сопротивление. Когда скандал, начавшийся в США, стал разрастаться, захватывая европейские страны, появились высказывания о том, что налицо явные признаки ненормальности западного общества. «То, что происходит, — настоящее безумие. Дамы в возрасте, успешные, с состоявшимися карьерами. Вдруг у них что-то там щелкнуло такое, и они все на него навалились: мол, он к ним приставал! А они сами что, у них вообще роль какая-то была?», — заявила нейролингвист, член-корреспондент РАН Татьяна Черниговская. По данным ВЦИОМ, только 25% россиян сказали, что СМИ должны освещать случаи насилия максимально широко и оперативно.

Неудивительно, что публичные обвинения в сексуальных домогательствах, предъявленные тремя журналистками депутату, главе думского международного комитета Леониду Слуцкому, встретили в штыки. «Мы сделали все, чтобы этого не было. И надо поменьше рассуждать на эту тему», — ответила корреспонденту URA.RU на вопрос об отношении к харассменту в России глава думского комитета по вопросам семьи, женщин и детей Тамара Плетнева. Многочисленные СМИ процитировали слова спикера Госдумы Вячеслава Володина из его беседы с журналистками 7 марта: «Вам опасно работать в Думе? Если да, то меняйте работу». Большинство думских коллег, включая женщин, заявили о своей поддержке Слуцкого.

21 марта состоялось заседание комиссии Думы по этике, которая не нашла нарушений в поведении депутата Леонида Слуцкого, а девушкам — корреспонденту BBC Фариде Рустамовой и продюсеру «Дождя» Дарье Жук — порекомендовали обратиться в компетентные органы. Значительная часть российского общества очевидно оказалась не готова обсуждать сексуальные скандалы, считая проблему харассмента надуманной. Но редакции ведущих СМИ, начиная с РБК, одна за другой заявляют об отзыве своих журналистов из Госдумы. «Этим решением комиссия по этике, по сути, признала нормой возможность сексуальных домогательств к журналистам со стороны ньюсмейкеров. Мы не согласны с таким подходом и отказываемся считать нормальной позицию Думы по этому вопросу», — заявила соруководитель объединенной редакции РБК Елизавета Голикова.

Как менялось отношение общества к сексуальным домогательствам в России и на Западе?

Они не боятся 

В то же время на Западе продолжаются разбирательства, в центре которых оказываются политики, кинозвезды, деятели искусства и шоу-бизнеса, и становится ясно: речь идет не просто о череде громких скандалов, не о «заговорах» с целью уничтожения конкурентов. В публичных акциях против харассмента отчетливо выражается протест против злоупотребления властью, унижения человеческого достоинства, переживаемых особенно болезненно, когда они вплетены в сексуальные отношения.

Жертвы домогательств и насилия долго молчат, находясь под контролем и давлением двух мощных, усиливающих друг друга эмоций: страха и стыда, — требуется интеллектуальное усилие, чтобы понять свою историю, и немалая смелость, чтобы ее рассказать. И кто-то должен решиться нарушить молчание. Поэтому, когда общество «подало знак» в виде публичных кампаний, флешмобов, таких как «Янебоюсьсказать» или «Me too» («Я тоже»), в интернет выплеснулось множество личных историй.

Безусловно, надо отдавать себе отчет в том, что публичные акции и кампании, движущей силой которых становится сексуальный скандал, — сравнительно новое социальное и культурное явление и последствия его не до конца понятны и предсказуемы. Мы живем не в идеальном мире, люди способны манипулировать другими людьми, избегая ответственности и действуя в собственных интересах. С этим связана неоднозначность отношения к публичным акциям против сексуальных домогательств и насилия.

И все-таки главным является другое: возможность публично говорить о сексуальных домогательствах и насилии выводит переживание унижения и беспомощности из зоны молчания, недвусмысленно обозначая харассмент как зло. Это делает человека сильнее, а общество свободнее и свидетельствует о глубоких культурных переменах, происходящих в современном мире.

«Дело Вайнштейна» — результат укорененных в западной культуре и политике норм прозрачности, открытости, сделавших возможной критику влиятельных публичных фигур, авторитетов и традиций. Этого не могло случиться еще в 1960-е годы — изменения начались в результате молодежных выступлений конца 1960-х, протестных движений 1970-х, когда возник новый баланс сил между гражданским обществом и властью. Сейчас на наших глазах за короткое время многократно возросло значение СМИ, журналистики в широком смысле, включая пользователей социальных сетей и блогеров. Они — лидеры общественного мнения, расширяют возможности контроля за действиями власти и поведением тех, кто ею обладает. Благодаря этому люди обучаются яснее распознавать злоупотребления властью и защищаться от него, в том числе в ситуациях, когда власть и насилие используются в сексуальных отношениях, в ситуациях, о которых «все знали», но «по умолчанию» считали их само собой разумеющимися, «нормальными».

Культурный барьер: Россия vs Запад

Острая публичная реакция на разоблачение Харви Вайнштейна говорит и о влиятельности феминистской позиции. Феминистки сыграли ведущую роль в изменении отношения к традиционным патриархатным нормам. Они открыто заговорили о том, что эти нормы оправдывают использование власти и насилия в сексуальных отношениях и укрепляют гендерное неравенство, которое присутствует во всех остальных формах социального неравенства: расового, классового, экономического, политического, культурного.

Если изменение отношения общества к харассменту имеет прямую связь с переменами в культуре, можно ли считать скандалы о сексуальных домогательствах одним из свидетельств того, что между Россией и Западом существует и, возможно, увеличивается культурный барьер?

Здесь уместно вспомнить, что Советский Союз стал первой страной в мире, которая ввела уголовное наказание «за принуждение женщины к сексуальному контакту посредством физической силы или психического влияния, используя ее беспомощное состояние или зависимость, материальную или служебную» (Григорий Баткис «Сексуальная революция в России», 1923 г.). Еще в 1923 году в Уголовном кодексе СССР появилась статья, устанавливающая ответственность за действия, в общем, подпадающие под современное понятие харассмента. С тех пор эта норма уголовного права существовала в советском законодательстве, и она была унаследована российским. В 2017 году в России состоялось 45 судебных разбирательств, в которых в той или иной степени фигурировала статья 133 УК РФ о понуждении к действиям сексуального характера. Правда, по утверждению экспертов, попытки использования этой статьи в судебной практике не эффективны, и правоохранительные органы крайне неохотно возбуждают и расследуют дела такого рода.

Россияне не знают, как решить эту проблему

Опросы о распространенности домогательств и сексуального насилия показывают, что люди не отрицают наличия самой проблемы. По опросам, проведенным ВЦИОМ и Левада-центром в 2000-е годы, 77 % россиян считают, что в нашем обществе много случаев незафиксированного сексуального насилия, от 20% до 30% говорили о наличии сексуальных домогательств на рабочих местах, еще треть называла «сексуальные приставания серьезной социальной проблемой», четверть считала их причиной вынужденных увольнений.

Результаты опросов общественного мнения свидетельствуют не о том, что люди отрицают серьезность проблемы, а скорее о том, что они не знают, как ее можно решить. И сомневаются, можно ли ее решить вообще. По данным ВЦИОМ, 53% россиян (среди них большинство — женщины) уверены, что люди, которые сталкиваются с насилием, обычно скрывают произошедшее и не обращаются за помощью. 44% считают, что жертвы насилия часто сами провоцируют нападение, но 43% придерживаются противоположного мнения, 58% уверены, что закон не защищает от сексуального насилия. При этом 50 % опрошенных считают, что публичные заявления о насилии разрушают традиционные ценности — семью, верность и любовь.

Получается, что, по мнению половины россиян, жертвы сексуальных домогательств не защищены законом, но не могут апеллировать и к моральным нормам. В том числе и потому, что допустимость сексуальных домогательств не противоречит распространенным воззрениям о «естественных» основах культуры — влечении полов, которое проявляется в том числе в «приставаниях к женщинам». Иначе говоря, харассмент нормализуется, поскольку его «невозможно изжить».

Другое проявление любви

Не только мужчины, но и высокообразованные женщины принимают и защищают некие незыблемые «правила игры», по которым мир якобы «жил всегда»: «приличная барышня должна сопротивляться, а джигит — некоторую настойчивость проявлять», объясняет нейролингвист Татьяна Черниговская. В действительности эти правила вписаны в жесткий патриархальный сценарий сексуальных отношений. Следуя ему, настоящий мужчина должен вести себя как агрессивный завоеватель, а настоящая женщина быть пассивной и проявлять покорность его желаниям.

8 марта у здания Госдумы прошли одиночные пикеты с требованием привлечь депутата к ответственности, и дело дошло до думской комиссии по этике, но никто не сомневался в том, что она оправдает Слуцкого. Аргументы, которые привели члены комиссии журналистам, все те же: доказательная база отсутствует, все это похоже на спланированную акцию, наконец, «это не нарушение этики поведения. Это другое — это проявление любви».

Трансформация мужского и женского начала

Когда скандал о сексуальных домогательствах начался в России, общество не было готово к серьезному разговору на эту тему. Но «дело Слуцкого» стало еще одним знаковым событием в череде культурных конфликтов, которые в последние годы раскалывают общественное мнение.

В России, безусловно, существует так называемая традиционная, патриархальная модель гендерных отношений, хотя она не является неизменной и тем более единственной. В этом между Россией и Западом есть различия, но нет культурного барьера. Революционные события и глобальные перемены, которые на протяжении прошлого века влияли на роль женщины в семье и обществе, глубоко трансформировали нормы традиционной женственности. Вслед и параллельно этому не могут не меняться мужские роли, традиционные представления о мужественности и нормы мужского поведения. Речь идет о важнейших процессах, которые невозможно игнорировать, потому что они определяют наше будущее.