Старость как новая форма сексуальности музыкантов.
26июля 2008 года сэр Мик Джаггер официально стал пенсионером. Вот уже два года ему капает скромная пенсия — 91 фунт в неделю, а еще через три он получит право на бесплатное утепление крыши, как и все британские граждане, дожившие до семидесяти. Мимо этих замечательных цифр и фактов не прошел ни один язвительный англоязычный музкритик: все-таки рок на пенсии — это довольно странное зрелище.
Нет, Джаггера по-прежнему сложно представить в роговых очках и пиджаке на вате. Он, наверное, так и останется морщинистым 30-летним юнцом — но, кроме него, этот фокус мало кому удается, а главное, редко кому идет. Вообще же умение красиво и естественно стареть музыканту всегда на пользу: что-то такое происходит с голосом, песнями, мыслями и манерой держаться в студии. Лучше всего это получается у блюзменов, островных певиц (вроде Омары Портуондо или Сезарии Эворы), а еще у француженок. Во Франции можно с закрытыми глазами брать любую пластинку, записанную пожилой дамой, — плохими они не бывают в принципе. Новые альбомы Жюльетт Греко, Франсуазы Арди и Бриджит Фонтейн — яркое тому подтверждение.
Все они очень разные. Бриджит Фонтейн, когда-то начинавшая с очаровательных абсурдистских песенок и роли в «Лысой певице» Ионеску, к семидесяти превратилась в порывистую чудаковатую старушку, которая может просто хрипло читать стихи в тишине, и все равно от этого нельзя будет оторваться. Франсуаза Арди — это, напротив, образец меланхоличного французского спокойствия. А у 83-летней Греко звучит рояль с аккордеоном, и с первой же ноты угадывается атмосфера авторского вечера, на который можно попасть только раз в жизни, и то при исключительном везении. Объединяет их, пожалуй, лишь одно — про эти пластинки никогда не скажешь, что их записали на пенсии. Все они звучат как минимум свежо и в целом смотрятся выигрышнее всей современной музпродукции. И нет в них ни ностальгии, ни повторов, ни самолюбования, ни неприличного желания молодиться — одно только вечное сияние всепонимающей мудрости.