Винодельческим традициям Бразилии более 450 лет. Здесь любят «изабеллу», выращивают «итальянский рислинг» и делают пино-нуар на экспорт.
Яркие карнавалы, жаркая самба и сладкая кайпиринья заставили нас забыть, что в Бразилии пьют вино. Причем вино не только ввезенное в эту кипящую южными страстями страну из самых разных, ближних и дальних, винодельческих регионов Старого и Нового Света, но и вино, произведенное там же, в Бразилии.
Тропический климат не мешает этой самой большой стране Латин- ской Америки занимать пятое место по объемам производства вина в Южном полушарии. А пять веков винной истории дают ей достаточный опыт, чтобы завоевывать награды на международных конкурсах.
Сеятели винной свободы
Первые виноградные саженцы в Бразилию еще в 1532 году привез португалец Мартим Афонсо де Суза, который решил исследовать сельско- хозяйственный потенциал богатой колонии. Однако смелый эксперимент продлился недолго — лозы, высажен- ные им в юго-восточной провинции Сан-Висенти, не прижились.
Впрочем, спустя почти 20 лет, в 1551 году, еще один португальский колонизатор Брас Кубас все-таки смог произвести первое бразильское вино. Он догадался высадить лозы в менее влажной части страны — на плато, расположенное дальше от побережья. Но и этот успех оказался временным. Бразильские тропики были все же слишком теплыми и влажными для европейской лозы, которая недолго выдерживала в борьбе с мучнистой росой, черной гнилью и другими грибковыми заболеваниями.
Лишь во второй четверти XVII века миссионеры-иезуиты смогли найти, может быть, лучшее в Бразилии место для возделывания виноградной лозы — расположенную у границы с Уругваем область Риу-Гранди-ду-Сул. Ее хорошо проветриваемые равнины и пологие холмы до сих пор считаются средоточием лучших бразильских винных тер- руаров. Иезуит падре Роке Гонсалес де Санта-Крус сумел втолковать местным индейцам гуарани сакральный смысл вина в христианстве и увлек-таки их виноградарством. Окрыленные религиозным рвением новообращенные виноделы были удачливы. На их вина стали обращать внимание и приводить их в пример менее успешным фермерам. В 1640 году в торговой палате Сан-Паулу прошла первая сравнительная дегустация бразильских вин, цель которой обозначалась как создание стандартов качества для молодой индустрии. На берега Риу-Гранди потянулись все новые португальские колонисты, и почти каждый вез с собой виноградные саженцы...
Процветание нового винодельче- ского региона не могло не обеспокоить метрополию. Португальские виноторговцы почувствовали падение своих экспортных продаж, и в 1789 году португальский королевский двор цинично запретил как возделывать виноград в Бразилии, так и продавать бразильское вино. Бразильский «полусухой закон» длился около 20 лет. Только после переезда членов португальской королевской семьи в Бразилию во время Наполеоновских войн с местного виноделия был снят запрет. Бразильское вино вернулось на светские праздники и церковные службы. Виноделие снова стало привлекательным занятием для колонистов, переправлявшихся через Атлантику не только из Португалии, но и из Германии и Италии. А в 1840 году британский коммерсант Томас Месситер привез в Бразилию из США «изабеллу».
Заповедник для «изабеллы»
«Изабелла» — это гибридный сорт винограда, полученный, судя по данным генетического анализа, в результате случайного скрещивания одного из европейских сортов вида Vitis vinifera c американским вино- градом Vitis labrusca. Это природное чудо открыл для мира американский селекционер Вильям Принс, будто бы обнаруживший новый сорт в саду некой Изабеллы Гиббс, в честь которой сорт и был назван.
«Изабелла» оказалась устойчивой к целому букету опаснейших для ви- нограда недугов. Ее не смогла одолеть ни филлоксера, ни оидиум, ни милдью. Если виноградари и виноделы оценили именно эти качества нового сорта, то многие потребители полюбили «иза- беллу» за ее яркий, надолго запоминающийся, хотя и немного навязчивый аромат — и сок, и вино благоухают цветочно-клубничными оттенками. К тому же «изабелла» красива! «Черный виноград, плотный и тяжелый, как гроздья самой ночи» (так вдохновленно описывал «изабеллу» Осип Мандельштам) в середине XIX века оказался очень востребованным. Не только в Новом Свете, но и в Европе виноградники страдали от губительных грибковых заболеваний. А когда на Европу обрушилась филлоксера и многие винные хозяйства оказались на грани разорения, то устойчивые к зловредной микротле гибриды для многих стали просто спасением.
Но вскоре за взлетом популярности на «изабеллу» обрушилась волна остракизма. Во-первых, возникла версия, что на корнях ее саженцев из Америки во Францию и были завезены личинки филлоксеры. Во-вторых, с чьей-то нелегкой англо-саксонской руки (точнее, недоброго языка) за ее узнавае «изабеллы» содержатся специфические вещества — дикликозиды, которые в процессе брожения, соединяясь с этиловым спиртом, образуют крайне опасный метиловый спирт — метанол. И после этого «изабелла» была обречена на изгнание из приличного винного общества. В 1935 году гибридные сорта вообще запретили высаживать во Франции, а потом и
в некоторых других странах Европы. На уровне ЕС запрет на гибриды был введен в 2008 году (эта мера выглядела «зачисткой» Восточной Европы, на виноградниках которой «изабелла», «лидия» и вся гибридная компания традиционно имели значительную долю).
Однако из стран экзотических — с климатом не столь благоприятным для европейских сортов — выселить «изабеллу» оказалось сложнее. Ее до сих пор с успехом выращивают в Японии и Турции, в Колумбии и на Бали. А в Бразилии этот сорт по-прежнему является самым распространенным. Что касается метанола, то его содержание в винах из «изабеллы», как правило, от 70–120 мг/л — ниже предельно допустимой нормы: 150 мг/л для белых вин, 300 мг/л для красных вин в Европе и 350 мг/л в Бразилии. Ну а запах... С лингвистической точки зрения прилагательное foxy в английском языке давно утратило прямую связь с лисьим мехом и имеет значение «имеющий слишком сильный, навязчивый аромат». Будем честными, такие запахи имеют популярность у темпераментных — и, кстати, не только южных — народов.
Если отбросить ложную стыдливость, то придется признать: любовь к «изабелле» объединяет Бразилию и Россию в не меньшей степени, чем любовь к мыльным операм и членство в БРИКС.
3000 наград
И все же Бразилия связывает свое винное будущее не с «изабеллой», а с классическими европейскими сортами. За красные вина из «ка- берне-совиньон», «мерло», «таннат», «пино-нуар» и белые из «шардоне», «муската» и «итальянского рислинга» бразильские виноделы сегодня по- лучают награды на международных конкурсах (в совокупности уже более 3000). И именно на них вы- страивают свою новую репутацию. Бразильская винная индустрия сегодня — это 150 винодельческих предприятий и около 1000 фермер- ских микровиноделен. Это тысячи увлеченных и преданных своему ремеслу виноградарей и энологов, ищущих новые терруары и новые винные стили. Общая площадь виноградников, занятых столовыми и техническими сортами, сейчас приближается к 89 000 га, и она про- должает расти. Бразилия ежегодно экспортирует более 2,5 млн л вин на сумму почти $10 млн. Эти вина охот- но покупают Германия и Великобри- тания, США и Китай, а также многие другие страны, в которых пока еще думают, что все радости Бразилии — это карнавал, самба и кайпиринья.