Ставка бывшего замминистра финансов: обыграют ли индексные фонды рынок

Stub — фото Артема Голощапова для Forbes

Зачем управляющие деньгами Андрея Вавилова выпустили на Московскую биржу первые ETF?

Офис компании FinEx в Москва-Сити не похож на другие — здесь слишком тихо, никакого open-space, никаких громких разговоров по телефону, на первый взгляд кажется, что тут никто не работает. В сентябре 2013 года в этот офис переехала немногочисленная команда, много лет управляющая деньгами бывшего замминистра финансов Андрея Вавилова, до этого финансисты работали на Рублевке.

Этот переезд в некотором смысле символичен, семейный офис одного инвестора вышел во внешний мир, запустив на Московской бирже торги ETF, популярным во всем мире инструментом, которого до сих пор не было в России. ETF (exchange traded fund) — фонд, паи или акции которого торгуются на бирже, при этом структура фонда повторяет структуру выбранного биржевого индекса.

В основе такого фонда может лежать индекс акций, облигаций, биржевых товаров.

Управляющий партнер FinEx Евгений Ковалишин много лет знаком с Вавиловым, с 1997 года он работал в Институте финансовых исследований, который после ухода из Минфина возглавлял Вавилов. «Я пять лет занимался только наукой, отвечал за макроэкономическое прогнозирование», — вспоминает он. За это время он в соавторстве с Вавиловым написал несколько научных работ об управлении госдолгом, принципах государственной долговой политики и реформе финансовой системы.

В 2004 году Вавилов решил инвестировать часть своих денег в фондовый рынок через офшорный хедж-фонд, пригласив своих старых знакомых в качестве финансовых советников. Так в FinEx оказались Ковалишин и еще один управляющий партнер, Олег Янкелев, оба с самого начала и по сей день являются совладельцами управляющей компании. По словам Ковалишина, менеджменту принадлежит контрольная доля. Ковалишин и Янкелев управляют активами на сумму более $1 млрд.

Почему управляющие семейными деньгами решили вдруг взяться за продукты для сторонних инвесторов? Сочетание стратегии хедж-фондов и ETF дает правильную структуру портфеля, говорит Ковалишин. Кроме того, по его словам, на решение выпустить ETF «для всех» повлияло изменение законодательства в 2009 году. Фискальные власти тогда разрешили кросс-листинг бумаг иностранных эмитентов на российской бирже, чтобы допустить на отечественный рынок белорусские облигации. Ковалишин утверждает, что он увидел уникальную возможность выпустить на российский рынок ETF, который тоже по своей сути является иностранной ценной бумагой. Заманчивой казалось и сама возможность первым занять пустующую нишу, ведь до этого никто в России ничего подобного не делал. «ETF — это такой же стандартный инструмент, как commodities, поэтому первый, кто выйдет на этот рынок, станет лидером», — говорит Ковалишин. Британский ETF Securities, например, первым вывел на европейский рынок ETP на физическое золото и с тех пор является лидером в этом сегменте.

Ковалишин с партнерами начал заниматься выводом ETF на Московскую биржу в 2010 году. Удар биржевого колокола, ознаменовавшего начало торгов, раздался только спустя три года — много времени ушло на убеждение регуляторов в том, что это полезный и безопасный инструмент, и доработку законодательной базы. «Мы же выводили инструмент, который могут покупать все, включая неквалифицированных инвесторов, а регуляторы на такие вещи еще со времен МММ смотрят особенно пристально», — говорит он.

И каковы успехи? Всего у FinEx 10 ETF, общая стоимость чистых активов составляет $85 млн. Значительная часть инвестированных в ETF денег принадлежит Вавилову, признается Ковалишин. Самый крупный ETF — российских евробондов, индекс для этого фонда по заказу FinEx специально разработал Barclays, купивший ранее индексную службу обанкротившегося Lehman Brothers. К этому индексу кроме долларового ETF выпущен номинированный в рублях близнец, состоящий из тех же бумаг, но хеджированных валютным форвардом (обязательством на покупку валюты через определенное время по определенному курсу). «Представьте, что вы покупаете за 3000 рублей ETF, состоящий из одной долларовой облигации с купоном 5%, и валютного форварда, по которому через год доллары можно конвертировать по курсу не 30 руб./$, а, скажем, 31,5, — объясняет механизм Ковалишин. — В итоге вы получаете $105 и конвертируете по курсу 31,5. Доходность в рублях будет около 10%. Мы запускали этот инструмент c полугодовым купоном в начале весны. По факту рублевый купон получился почти 14% годовых, а долларовый — 6,4%». У FinEx есть аудитор — PwC, а кастодиан Bank of New York следит за тем, чтобы в фонд покупалось именно то, что заявлено. Комиссия управляющей компании — 0,5% от суммы инвестиций.

Российские инвесторы пока не оценили красоту идеи. Сейчас объем торгов этим инструментом не очень большой, но биржа надеется, что он будет расти, говорит зампред правления Московской биржи Андрей Шеметов. «Эти бумаги не пользуются большим спросом ни у профессиональных, ни у розничных инвесторов», — отмечает управляющий директор «БКС Брокер» Олег Чихладзе. По его мнению, профессиональным инвесторам проще включать в портфели более ликвидные и понятные валютные инструменты, инвестируя напрямую. Розничные инвесторы почти ничего не знают об этом инструменте, полагает Чихладзе, ведь сейлзы инвестиционных компаний и банков получают большее вознаграждение от продажи других продуктов, а не ETF.

«Москва тоже не сразу строилась, рынок должен привыкнуть к новому инструменту», — не унывает Ковалишин.

Ковалишину, тяготеющему к научным исследованиям, нравятся ETF за стройность и простоту конструкции. Для рекламы индексных фондов он использует работу нобелевского лауреата Юджина Фама, у него Ковалишину удалось поучиться, когда он получал MBA в Чикагском университете. «Его исследования показали, что на рынке традиционных активов индекс обыгрывает 70–80% активных управляющих», — говорит Ковалишин. Но это еще полбеды, ведь список 20% управляющих, которым удается обыгрывать рынок, постоянно меняется, и угадать, кто в него попадет, практически невозможно. «Зато на другом конце хвоста, среди неудачников, постоянно проигрывающих рынку, есть 20–25% профессионалов с именем и репутацией, которые из года в год теряют деньги инвесторов, — отмечает Ковалишин. — Мы делали аналогичный анализ по российским управляющим в 2009 году и получили точно такой же, как и у Фама, результат».