В конце лета 2013 года, через пару месяцев после назначения Эльвиры Набиуллиной на пост главы Банка России, представители ЦБ, Минфина и правительства собрались на совещание. Его темой был предстоящий масштабный отзыв лицензий у банков. Набиуллиной досталось непростое хозяйство, ее предшественник Сергей Игнатьев, уходя в отставку, сделал громкое заявление: за 2012 год из России незаконно было выведено $35 млрд, причем более половины операций провели фирмы, прямо или косвенно связанные друг с другом.
Кто контролирует трубу, по которой деньги выводятся из страны, Игнатьев так и не сказал, не назвал он и банки, замешанные в сомнительных операциях, хотя все данные у ЦБ были.
У Набиуллиной был простой выбор: или оставить все как есть и потом нести ответственность за продолжающийся отток капитала через полукриминальные каналы, или начать зачистку.
На совещании, по словам источника Forbes в правительстве, было решено не принимать никаких высокопоставленных «ходоков», кто бы ни пришел просить за тот или иной банк — акционеры, вкладчики, топ-менеджеры. Для спецоперации было определено два направления удара: банки, занимающиеся незаконными операциями, и кредитные организации с «нарисованными» активами. К сомнительным операциям относится прежде всего обналичка (как устроен бизнес по обналичиванию — читайте в расследовании «Переход наличности» в апрельском номере Forbes) и вывод денег за границу, а «нарисованные» активы — родовая травма российской банковской системы. Чаще всего баланс превращается в мыльный пузырь, если банк кредитует бизнес собственников. Пожалуй, самый известный случай банка с «рисованными» активами — Межпромбанк Сергея Пугачева, после падения которого в воздухе повис вопрос: куда смотрел ЦБ?
Игнатьев предпочитал не делать резких движений и помогал банкам кредитами, чтобы избежать шума и кризиса. Набиуллина повела себя иначе, а когда к ней потянулись банкиры с жалобами на замаячивший кризис, упорно твердила: никакого кризиса нет, не морочьте голову.
Первый залп прозвучал 30 сентября 2013 года, когда ЦБ отозвал лицензию у банка «Пушкино» за неисполнение закона о борьбе с отмыванием. Но настоящей бомбой стала новость об отзыве лицензии у Мастер-банка, банкиры и клиенты только руками от удивления разводили. «О проблемах банка говорили давно, но конкретных фактов у нас не было, новость об отзыве лицензии застала нас врасплох», — говорил в день отзыва лицензии Александр Дзернейко, управляющий партнер Ginza Project, компания держала расчетный счет в банке. Объем выплат вкладчикам Мастер-банка в Агентстве по страхованию вкладов оценили в 30 млрд рублей. Вместе с выплатами вкладчикам банка «Пушкино» сумма превысила 50 млрд рублей, это примерно пятая часть всех средств, которые были в фонде страхования АСВ на момент отзыва лицензии у Мастер-банка. Монетарные власти выступили с заявлением, что АСВ допкапитализация не потребуется, но одновременно разрешили агентству брать кредиты ЦБ. «Сколько понадобится АСВ, столько и дадим, — говорит собеседник Forbes в правительстве. — Исчерпают кредит ЦБ, разместим депозиты Минфина».
Отзыв лицензии у Мастер-банка вызвал панику среди вкладчиков небольших банков, в результате которой лишились лицензии еще несколько кредитных организаций, не справившись с оттоком вкладов. Совладелец банка «Смоленский» Павел Шитов рассказывал Forbes, что когда началась паника, в Смоленске как раз выдали аванс на карточки банка и люди осадили отделения и банкоматы. «Смоленский» не выдержал натиска.
«После отзыва лицензий у банка «Пушкино» и Мастер-банка за допущенные нарушения банковского законодательства ряд банков среднего размера (включая банк «Смоленский», Банк проектного финансирования и «Солидарность») испытали проблемы с ликвидностью из-за оттока депозитов», — написало рейтинговое агентство Fitch в начале декабря 2013-го. У рейтингуемых агентством банков проблем с ликвидностью не наблюдалось, хотя некоторые банки и испытали отток депозитов в ноябре 2013-го. В числе последних Fitch назвало Русский Универсальный банк, Росбанк, Челиндбанк, «Русский стандарт», Хоум Кредит энд Финанс Банк и ОТП Банк. По оценке агентства Fitch, бенефициарами паники стали крупные банки — Сбербанк, группа ВТБ, Газпромбанк и Юникредит Банк.
Могли ли вкладчики самостоятельно определить, что у их банков начались проблемы? На что они должны были обратить внимание? По просьбе Forbes рейтинговое агентство «Эксперт РА» рассчитало несколько показателей, их комбинации могут говорить о том, что у банка есть проблемы. Коэффициент текущей ликвидности (Н3) показывает, насколько активы срочностью до 30 дней покрывают соответствующие по срочности пассивы. При его расчете депозиты физлиц, до погашения которых осталось более 30 дней, не учитываются, хотя они могут быть изъяты досрочно. Из-за этого банк с низким (ниже 60%) нормативом Н3 и высокой (более 60%) долей депозитов физлиц в пассивах может оказаться не готовым к панике вкладчиков. Для банка с большой долей депозитов населения может оказаться опасным и поддержание коэффициента мгновенной ликвидности (Н2) ниже 25%. Среди ста крупнейших банков нет ни одного, у которого много депозитов и мало ликвидности (таблица 1). Иными словами, крупнейшие банки способны выдержать умеренную панику вкладчиков. Fitch, например, утверждает, что рейтингуемые им банки способны выдержать 20%-ный отток депозитов.
Дмитрий Мирошниченко из института «Центр развития» Высшей школы экономики пользуется другим показателем для оценки поведения вкладчиков банка, а именно средним сроком нахождения денег на вкладах. Этот срок показывает, через сколько месяцев при имеющейся скорости изъятия депозитов вкладчики заберут все деньги. Слишком короткий срок по сравнению со среднерыночным значением может указывать на манипуляции с отчетностью, слишком длинный — говорит о наличии нескольких крупных клиентов, которыми, скорее всего, являются акционеры банка. Если возникнет критическая ситуация, такие средства могут быть быстро изъяты, а значит, банк окажется неплатежеспособным. Сильным отклонением Мирошниченко считает двукратное и больше (таблица 2).
Какие еще показатели могут говорить о том, что в банке не все благополучно? Например, высокая доля просроченной задолженности, как правило, говорит о рискованной кредитной политике банка в прошлом. Однако если процентная маржа позволяет с запасом покрывать потери от рискованной кредитной политики, то банк может прекрасно себя чувствовать и при высокой просрочке. Если же уровень просроченной задолженности высокий (более 5%, по данным отчетности по РСБУ) или быстро растет, а процентная маржа низка (менее 4%), банк находится в зоне риска. В первой сотне есть банки с высоким уровнем просроченной задолженности и процентной маржой меньше 4% (таблица 3).
