Торговцы нефтью за один вечер потеряли на Московской бирже 1 млрд рублей. Кто должен оплатить этот счет?
С чего все началось. Двадцатого апреля цена фьючерсов на американскую нефть WTI с поставкой в мае упала ниже нуля, в моменте бумага торговалась ниже минус $40 за баррель. Фьючерсы торгуются на Нью-Йоркской фондовой бирже, но аналогичные им инструменты есть и на других площадках. Например, на Московской бирже — контракт на нефть марки Light Sweet Crude Oil. Когда цена этого фьючерса упала до $8,84 (произошло это примерно в 19:30 по московскому времени) Мосбиржа перестала принимать заявки с меньшими ценами. Инвесторы смотрели, как растет их убыток, но не могли даже зафиксировать его. В Нью-Йорке торги закрылись на отметке в $37,63. Эту цену Мосбиржа использовала на следующий день, 21 апреля, для расчетов с участниками торгов — в этот день наступал срок его экспирации (исполнения и проведения расчетов). В этот же день Московская биржа сообщила, что приостанавливает торги по майскому фьючерсу на WTI до момента расчетов — 14:00. При этом в этот день фьючерс на Нью-Йоркской бирже закрылся по $10,01.
Почему цены на нефть упали ниже нуля. Отрицательные цены нефтяных фьючерсов — явление техническое. Срок экспирации майских фьючерсов на WTI наступал 21 апреля. Нефтехранилища в Америке и так были заполнены, дополнительные объемы нефти с поставкой в мае не находили спроса. Кроме того, более 90% всей фьючерсной торговли нефтью не предполагает реальных поставок и проводится в спекулятивных целях. Фьючерс на WTI предполагает как раз реальную поставку, но, как правило, у спекулянтов есть возможность перепродать реальную нефть после исполнения контрактов. Вечером 20 апреля такой возможности не оказалось, поэтому спекулянты на Нью-Йоркской бирже, чтобы избежать реальных поставок, торопились закрыть контракты даже по отрицательным ценам. Для самой Нью-Йоркской биржи отрицательные котировки не стали неожиданностью. Еще 15 апреля группа Чикагской товарной биржи (CME Group), куда и входит площадка в Нью-Йорке, опубликовала сообщение о том, что цены на фьючерсы в сфере энергетики могут начать торговаться по отрицательным ценам. Биржа заверила своих клиентов, что, если такое произойдет, все торговые и клиринговые системы площадки продолжат работать в штатном режиме.
Как Московская биржа объяснила свои действия. Отказ принимать заявки по цене ниже $8,84 соответствует регламенту площадки. В соответствии с ним по каждому инструменту установлены границы, в рамках которых может находиться цена инструмента, — например, 15% в обе стороны от текущей цены, говорится в сообщении пресс-службы Московской биржи. Во время дневных торгов эти границы плавают, но во время вечерних — не меняются. Это сделано по просьбе участников торгов из-за невозможности довносить обеспечение в позднее вечернее время, необходимостью защиты инвесторов от скачков цен во время вечерних торгов, когда ликвидность значительно меньше. Ценовой диапазон известен трейдерам, он отображается в торговом терминале.
А вот решение приостановить торги 21 апреля биржа принимала уже коллегиально. То, что утром 21 апреля торги не проводились, не могло повлиять на финансовый результат держателей контракта из-за того, что цена исполнения была определена вечером 20 апреля, утверждают в пресс-службе Мосбирже: «Это бессмысленные разговоры, что трейдерам не дали торговать на следующий день, и это привело к каким-то финансовым потерям, так как цена в соответствии со спецификацией контракта была зафиксирована 20 апреля». «Приостановка торгов на первую половину дня 21 апреля помогла уберечь трейдеров от ошибочных действий — при уже фиксированной цене контракта минус $37,63 сделка по продаже и покупке фьючерса в этот день по любой цене выше цены экспирации заведомо привела бы к немедленной прибыли у одной стороны за счет значительных убытков у другой», — заявил в интервью «Коммерсанту» директор департамента срочного рынка биржи Арсений Глазков.
Кто и зачем торгует нефтью на Московской бирже. Фьючерсы на Light Sweet Crude Oil (WTI), торгующиеся на Мосбирже, не предполагают реальных поставок. Это так называемые зеркальные расчетные фьючерсы — их котировки следуют за инструментами с Нью-Йоркской биржи, но все расчеты проводятся на бумаге. На Мосбирже фьючерсы были запущены два года назад — 25 апреля 2018 года. Это не самый популярный инструмент на российской площадке — среднемесячный объем открытых позиций по нему составляет 426 млн рублей, в то время как по фьючерсу на нефть Brent — 54 млрд рублей. Всего объем открытых позиций WTI в среднем составляет около 0,7% от нефтяных фьючерсов на российскую марку нефти Brent, приводит данные пресс-служба Московской биржи.
«Фьючерс на WTI с листингом на Московской бирже — стандартный инструмент срочного рынка, который редко используют в целях хеджирования, а покупают или продают в спекулятивных целях в расчете на изменение цены», — говорит глава управления трейдинга «Ренессанс Капитал» Роман Сарычев. «При любом продукте, использующем плечо, возможна ситуация, когда клиент может не только потерять все свои средства, но и еще остаться должным брокеру, при резком изменении рыночных цен. Это закону не противоречит, просто такие ситуации случаются весьма редко в кризисные времена».
Какие убытки понесли инвесторы на Московской бирже. Убыток трейдера, который купил один фьючерс по цене $8,84, рассчитывается следующим образом — (8,84+37,63)*10 (10 — количество баррелей в одном контракте), то есть $465, поясняет партнер Milton Legal Сергей Шакиров. Те, кто купил по цене выше $8,8, приняли на себя убытки сознательно, говорит Шакиров. Но те убытки, которые инвесторы понесли после цены $8,84 и до -$37,63 уже случились не по их вине. Инвесторы не могли продавать контракты ни 20, ни 21 апреля по рыночной цене в моменте, а расчет был произведен по отрицательной цене.
Президент-председатель правления ГК «Финам» Владислав Кочетков оценивает убытки частных инвесторов из-за остановки торгов нефтяными фьючерсами в 0,8-1 млрд рублей. Аналогичные оценки приводят и другие участники рынка. Например, гендиректор «Открытие брокер» Владимир Крекотень в комментарии «Ведомостям» оценивал потери в 0,7–1 млрд рублей, директор по брокерскому бизнесу «БКС брокера» Олег Чихладзе — более 1 млрд рублей.
Что говорят инвесторы. Forbes поговорил с двумя частными инвесторами. Один из них, Игорь Озеров, говорит, что, несмотря на финансовое образование, он не знал о том, что у Московской биржи есть право ограничивать торги в пределах 15% при сильных колебаниях. Более того, он не предполагал, что инструмент может уйти в отрицательную зону. К покупке фьючерсов его подтолкнуло ожидание роста цены на товар с многолетних минимумов, а также рекомендации телеграмм-каналов. Озеров начал покупать инструмент с конца марта, когда он стоит $23-18. Сейчас его долг перед брокером «Финам» в три раза превышает внесенный на счет депозит.
Другой частный инвестор Михаил Васильев по профессии архитектор, но прибегает к фондовому и срочному рынку для того, что сохранить и преувеличить свои сбережения. До этого он успешно торговал и фьючерсами на акции, и товарными инструментами, привязанными к газу или серебру. «Я никаких рисков для себя не видел — если я не мог увеличить гарантийное обеспечение по инструменту, то брокер обычно закрывал позиции. Счет у меня был открыт у брокера ВТБ-инвестиции», — рассказывает Васильев.
Васильев также следил за телеграмм-каналами трейдеров и инвесторов — «Хэдж-фонд», «Газ-батюшка», «Нефть» и др. В одном из них было предложение купить фьючерс на нефть 20 апреля утром, так как ценник на этот актив был очень низким и можно было рассчитывать на рост цены до закрытия контракта. Васильев купил около 180 бумаг по цене в диапазоне $8,84-14 примерно на 1,5 млн рублей, из которых его средства составляли 300 000 рублей, остальное — кредитное плечо от брокера. Когда он осознал, что цена дальше двигаться вниз не будет из-за ограничений биржи, он выставил контракты на продажу, но брокер не стал обрабатывать заявку. На следующий день утром Васильеву позвонил брокер и заявил, что продал его другие активы на сумму около 1,5 млн рублей в счет погашения отрицательного баланса, но он еще должен брокеру 5,5 млн рублей. «Таких денег у меня нет, более того, у меня сейчас есть кредиты в других банках [на сумму] около 1,6 млн рублей, которые почти в полном объёме уже были направлены на торговлю на фондовом и срочных рынках после потери средств в марте этого года из-за обвала цен», — описывает свою ситуацию Васильев.
Инвесторы (пострадавших примерно 700 человек) готовят коллективные иски. Сергей Шакиров, представляющий интересы истцов, видит несколько проблем. Первое — биржа не стала делать исключений и не расширила диапазон торгов в вечерней сессии, что не позволило выйти инвесторам из своих активов хотя бы в ценнике до $0. Второе — биржа могла бы увеличить гарантийное обеспечение по таким контрактам, в результате чего брокеры бы раньше закрыли своим клиентам позиции и убытки были бы не такими высокими. Поэтому в большей части иск будет касаться бездействий в этой ситуации.
Каковы судебные перспективы. Перспективы иска невысокие – обычно в прошлых кейсах, когда площадка приостанавливала торги и принудительно закрывала позиции, площадка/брокер выигрывала эти споры (например, спор с брокером «Финам» из-за закрытия позиции на Мосбирже в результате технического сбоя), говорит юрист адвокатского бюро «Некторов, Савельев и партнеры» Арам Григорян.
Суд рассматривает такие иски и оценивает убытки с точки зрения профессионального риска клиента, всё-таки деривативы — это рисковый инструмент, добавляет Григорян. «Такие риски берет на себя клиент – он заключает договор с брокером и должен быть знаком с регламентом. А если что-то в договоре или регламенте не прописано, то клиент должен сам просчитать риск такого пробела — так считает суд», — заключает он. Одним из ключевых доказательств по делу станет позиция Банка России, который, наверняка, будет привлечен к делу. По мнению Григоряна, Банк России, скорее всего, поддержит позицию биржи.
Что говорят брокеры. Случай с фьючерсом на нефть в очередной раз поднимает вопрос о допустимой квалификации инвесторов для работы с такими инструментами, считает Роман Сарычев: «Мы стали свидетелями ситуации, когда многие клиенты не знали особенностей торговли инструментом — регламента торгов, способа и времени расчетов, ценообразования». Он согласен, что биржа, остановив торги, спасла розничных инвесторов, которые бы могли продолжать покупать по отрицательным ценам, надеясь на коррекцию. «Действия биржи по приостановке торгов на следующий день предотвратили потери куда большего количества людей, которые захотели бы приобрести дешевый контракт по цене ниже той, которую можно видеть на бирже, не зная, что расчеты по фьючерсу уже произошли», — говорит Роман Сарычев. С этим мнением согласен и руководитель операций на валютном и денежном рынке Металлинвестбанка Сергей Романчук. Плюс не все брокеры могли обеспечить работу с отрицательными ценами, что сделало бы торги неравными для всех участников рынка.
Биржа оказалась не готовой к отрицательным котировкам, о чем никто инвесторов не предупреждал, — многие думали, покупая контракт, что ниже 0,01 цента цена не опустится, а в итоге ушли в минус, категоричен Кочетков. «Биржа вполне имела возможность назначить уровень экспирации контракта на уровне нуля. Но приняла другое решение, которое мы считаем не совсем джентельменским. В итоге сложилась ситуация, где вроде бы никто не виноват, но клиенты остались с крупными убытками. Мы как брокер без проблем могли бы обеспечить клиентам торговлю по отрицательным котировкам, поэтому неготовность к торгам в новых реалиях имела место со стороны биржи», — считает Кочетков. Но оговаривается: «Действительно, некоторые участники рынка с отрицательными ценами работать не могут». Сейчас «Финам» разбирает с клиентами каждый случай индивидуально, говорит Кочетков, и либо предлагает внести деньги, если такая возможность есть, либо реструктурировать долг. «Если ни один из вариантов погашение долга не подходит, то мы тогда будем обращаться в суд», — описывает он ситуацию.
Президент Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) Алексей Тимофеев направил предправления Московской биржи Юрию Денисову письмо с просьбой принять участие в реструктуризации убытков. В письме подчеркивается, что ситуация, сложившаяся 20-21 апреля была беспрецедентной, но отмечается, что у площадки были широкие полномочия, чтобы более гибко реагировать на сложившуюся ситуацию. Например, биржа не использовала право расширить ценовой коридор хотя бы до $0,01 — в итоге сами брокеры лишились возможности принудительно закрывать клиентские позиции.