Ловушка для лентяев. Почему простые рецепты в инвестициях не работают

Человек привык все упрощать. Так комфортнее. Слишком много информации, слишком много неопределенности — обычный мозг на это не рассчитан. Исследователи поведенческих финансов и экономики давно составили перечень разнообразных поведенческих искажений (behavioral biases) и даже успели получить за это несколько нобелевских премий. Негативные последствия таких искажений наиболее наглядны при инвестировании: частные инвесторы, движимые сменяющимися жадностью и страхом, теряют (в том числе с точки зрения упущенных возможностей) колоссальные средства каждый год.

Достаточно вспомнить собственные ощущения или реакцию знакомых в 2016 году, когда доллар резко пробил отметку в 80 рублей — под действием страха многие кинулись скупать валюту, невзирая на издержки, только чтобы потом на протяжении двух с лишним лет смотреть на укрепление рубля и подсчитывать убытки от этого решения.

Систематически зарабатывают только дисциплинированные единицы. В попытке упростить жизнь массовому инвестору специалисты индустрии управления активами придумали десятки «ленивых портфелей» (lazy portfolios), одним из примеров которого является «вечный портфель» (permanent portfolio) Гарри Брауна. Идея проста как топор: разложить по 25% средств среди четырех активов (акции, долгосрочные гособлигации, золото и денежные средства) и раз в год следить за тем, чтобы соотношение не «разбегалось». Казалось бы, чего проще? Но, увы, как и во многих других жизненных ситуациях, просто не значит выгодно.

Охота на простака

О том, как должен выглядеть правильный инвестиционный портфель, написано множество серьезных исследований, в том числе уровня нобелевских премий, поэтому попытки «на коленке» изобрести какие-то простые правила выглядят несколько странно (если, конечно, не учитывать корыстный интерес продавца).

Разумеется, если достаточно долго играть с историческими данными, можно построить любое сколь угодно доходное «правило инвестирования». Как гласит одна известная поговорка статистиков, если данные долго пытать, в конце концов они сознаются.

Еще в 1981 году нобелевский лауреат Роберт Мертон продемонстрировал, что «простая» стратегия абсолютного предвидения рынка (переключение раз в месяц с индекса акций на короткие гособлигации и назад с попаданием в 100%) могла сделать из $1000 в 1927 году порядка $5,4 млрд (!) уже к 1978 году. Но если включить в расчет издержки по функционированию такого «хрустального шара» (как фантастически это ни звучит, но современный рынок деривативов вполне может такой «шар» изготовить!) — результат сдувается до $21 000, что уже в три с лишним раза хуже простого вложения в индекс.

Возьмем тот же пример с «вечным портфелем». Подойдет ли он всем инвесторам? Очевидно, нет. Например, если вы продали квартиру и на время поиска другой решили пристроить деньги на фондовом рынке, то наличие в портфеле волатильных в краткосрочном периоде акций и золота легко может омрачить радость от выбора нового жилья. За последние пять лет золото неоднократно проваливалось в цене на 10-15% всего за несколько месяцев. Как показали события начала этого года, такую же динамику рынок акций (даже американский) может продемонстрировать всего за пару недель. В результате денег на покупку может просто не хватить.

С другой стороны, если вы молодой выпускник вуза с хорошей специальностью, то краткосрочная волатильность акций вас не должна беспокоить, зато должна сильно волновать упущенная выгода (opportunity costs) от того, что 50% портфеля (золото и наличные деньги) вложены в активы с нулевой долгосрочной реальной доходностью, а еще 25% — в облигации, постоянно проигрывающие акциям на длинном горизонте.

Все гениальное — сложно

Следует разделять простоту айфона как средства коммуникации с другими людьми и простоту перекрикивания в общественном транспорте, когда вы не можете подобраться к собеседнику поближе. Смартфон, может, и выглядит простым для пользователя, но внутри это поистине произведение искусства. Так и с инвестиционными решениями: реальную помощь можно найти не в простых и, по сути, дилетантских рецептах, а в качественно собранной и настроенной платформе. «Все должно быть изложено так просто, как только возможно, но не проще», — говорил Эйнштейн.

Благодаря развитию технологий в начале этого десятилетия таким платформенным решением стали, например, автоматизированные советники — робоэдвайзеры, которые следуют принципам современной портфельной теории: диверсификация, низкие комиссии, прозрачность и простота интерфейса. При этом такие сервисы помогают людям не только сформировать правильный портфель, подходящий под их конкретные цели, но и справиться с поведенческими искажениями, мешающими следовать правильной стратегии.

Разумеется, робоэдвайзер не сможет решить все проблемы финансового планирования — например, он не подскажет, продавать ли вам дачу в дальнем Подмосковье, которой вы изредка, но все-таки пользуетесь, чтобы арендовать нечто похожее. Или не сможет помочь с грамотным оформлением завещания. Для этого есть другие вспомогательные сервисы — риелторские, юридические и так далее. Важно помнить, что робоэдвайзер отталкивается от той информации, которую вы сами о себе сообщаете, и, если вы, скажем, переоценили свои финансовые возможности (например, готовность регулярно пополнять свой счет), есть риск получить не совсем то, что нужно.

Тема робоэдвайзеров стала настолько популярной, что начала серьезно беспокоить гигантскую индустрию активного управления. Часть управляющих достаточно быстро пришли к выводу о необходимости разработки и интеграции таких сервисов, но для многих, особенно в России, это оказалось не так-то просто сделать.

Такие УК пока предпочитают просто переименовывать набор из нескольких «ленивых портфелей» в «робоэдвайзер», не только сохранив все недостатки таких портфелей, но и добавив дополнительные комиссии за «дополнительную высокотехнологичную услугу».

По сути, это повторение истории начала 1990-х в России, когда на бесчисленных вещевых рынках активно продавалась обувь с логотипами типа Abidas — внешне практически Adidas, только вот несколько иного качества. Кто победил в этом противоборстве, мы уже знаем.