Китай замедленного действия, или что происходит со второй по величине экономикой мира

Вероятно, именно поэтому недавнее снижение агентством Moody’s кредитного рейтинга Китая на одну ступень хотя и привлекло определенное внимание, но не стало поводом ни для распродажи активов, ни для коррекции цен на сырье.

Начну с того, что экономика Китая должна рано или поздно замедлиться. Экономический цикл может быть очень длинным, но он не вечен. Иногда кажется, что правильные действия правительств и регуляторов способны обеспечить гладкий рост без кризисов и рецессий. Однако каждый раз это оказывается иллюзией. Вот и сейчас в качестве аргумента против возможного замедления китайской экономики часто выдвигается тезис о том, что это не в интересах правительства, которое совместно с Народным банком якобы имеет достаточно ресурсов для решения всех проблем. И ведь действительно за последние годы властям удавалось преодолевать возникающие трудности: то со спросом, увеличивая инфраструктурные расходы, то с ситуацией на фондовом рынке, когда падение индекса Shanghai Composite почти на 50%, грозившее серьезными последствиями, так и не вызвало больших экономических потрясений.

Динамику базовых макроэкономических индикаторов можно поправить за счет государственных денег, низких ставок и прочих мер стимулирования. Проблема в том, что причины окончания экономического цикла и перехода от роста к рецессии всегда кроются глубже.

Экономика теряет импульс, когда собственные выгоды ее участников перестают перевешивать потери от их действий у остальных субъектов системы, и отследить начало этого процесса очень непросто. Наглядный пример: при высокой безработице компания, нанимающая новых сотрудников, не создает сложностей для других. Наоборот, тем самым она способствует увеличению спроса в экономике, повышению уверенности потребителей и т. д. Но при низкой безработице и высокой конкуренции последствия будут противоположными: в борьбе за рынок работодатели вынуждены платить персоналу больше, идти на финансовый риск, уменьшая свою маржинальность. И это мешает не только им самим, но и остальным компаниям, которым тоже приходится увеличивать заработные платы. В итоге у всех растут издержки и ухудшается качество кредитов, не говоря уже о снижении рентабельности из-за обострения конкуренции.

В китайской экономике подобные процессы смягчаются из-за постоянного притока жителей провинций в города. Именно поэтому деловой цикл оказался в данном случае таким растянутым. Но нынешний Китай — это уже не та преимущественно аграрная страна с низкими зарплатами и зачаточным финансовым рынком, какой она была в 1990-х. Достаточно посмотреть на численность сельского населения, которая сократилась за 20 с небольшим лет примерно с 860 млн человек до менее чем 600 млн. И хотя процесс урбанизации и, соответственно, перехода людей на качественно новый уровень жизни все еще продолжается, он больше не может вносить такой же вклад в динамику ВВП, как раньше. Кроме того, ухудшился и возрастной состав населения. Средний возраст в Китае становится все выше, а приток молодежи на рынок труда уменьшается. Это автоматически ведет к снижению потенциальных темпов экономического роста.

На пике делового цикла лучше всего чувствуют себя рядовые граждане: быстрое повышение личных доходов и доступность кредитов обычно приводят к ускоренному росту потребления. Создается впечатление, что все в порядке, если не обращать внимания на опережающее увеличение долга и снижение его качества. А последнее служит сигналом, что высокое потребление — вовсе не результат органического роста экономики, и за него придется расплачиваться в будущем. Как раз это мы сейчас наблюдаем, глядя на данные по Китаю.

Многое сказано о том, какими могут быть последствия замедления китайской экономики для остального мира, и добавить особенно нечего. Но я бы обратил внимание на другое: те проблемы, которые приписывают Китаю, в той или иной мере присущи и целому ряду других стран.