Наличные под запретом: получится ли у чиновников ограничить оборот купюр и монет?

Исландия – страна горячих источников, вечных ледников и вулканов. Равно как многочисленных туристов с трансатлантических рейсов, которые привозят с собой все возможные валюты. Но уже довольно давно проблем с обменом денег ни у кого не возникает – везде и за все можно заплатить с мобильного телефона или платежной картой, от такси до самой маленькой палатки на туристическом рынке. Феномен понимаешь много позже, когда вспоминаешь о том, что ни разу не видел местных денег. Надо сказать это происходит не только в Исландии: эксперимент по полному уходу от наличных денег продолжается уже много лет в других странах Скандинавии.

В Швеции уже сегодня только 2% покупок совершается с помощью наличных. По сравнению с 2012 годом к 2020-му ожидается спад на дополнительные 20-50%. Для сравнения, в США сейчас почти половина покупок совершается с помощью наличных.

В Дании уже треть населения пользуется мобильными приложениями для всех своих платежей.  Но в Швеции платежными картами пользуются чаще всего в Европе: 2012 году в среднем каждый житель совершал 230 операций. Это чуть больше чем в Дании и Финляндии, но значительно больше чем в Великобритании (167), Германии (39) и Италии (28).

Зачем? Прежде всего это удобно и безопасно. Удобно для покупателей и удобно для продавцов.  Исчезает целый ряд расходов, связанных с учетом, перевозкой и хранением денег. Также происходит сокращение расходов участников платежных систем и финансовых организаций: обслуживание наличных обходится почти в 2 раза дороже (7 крон против 4 крон за операцию с электронными средствами). Дополнительный плюс с точки зрения полиции: ограбления банков минимальны, статистика показывает спад с 16 до 5 случаев в прошлом году.

С точки зрения государства, конечно, самой важной задачей является контроль над движением средств граждан. На примере Евросоюза можно оценить размер серого сектора, проходящего мимо пристального взора фискальных органов государства.

По разным оценкам, около 25% валового национального продукта (ВНП) в Бельгии, Португалии и Испании в конце 1990-х годов проходило мимо официальной статистики. В Греции не меньше 30% ВНП шло через наличные. По официальной оценке, в рамках всего Евросоюза до 16% всей экономики было в сером секторе, что составляло 1,3 трлн евро, или $1,1 трлн на тот момент (как ни странно похожие цифры приводил ЦБ при оценке серого сектора в России в 2012 году). По мнению экономистов германского агентства ИФО, реальные цифры должны быть на порядок выше.

Поэтому при введении в оборот евро в 1999-2001 годах правительства стран евросоюза неправильно оценили количество наличных денег, которые требовались для обмена всех средств в обороте. По оценке ИФО, до $100 млрд неучтенных наличных средств вернулось в экономику только за первый год обмена. Это составляет около 18% от всего количества денег в экономике еврозоны.

По оценке Федерации Французских Банков, по меньшей мере половина из 150 млрд франков ($20 млрд) наличных денег, не находившихся в обороте, вернулась в экономику в период обмена денег. В Испании, по официальным данным, количество наличных в обороте упало на 5% за 2001 год, что говорит о вбросе до 1 трлн песет ($5,4 млрд) извлеченных из под матрасов. По оценкам экономистов, до 3 трлн песет ($16 млрд) неучтенных официальной статистикой были израсходованы за те два года. В Голландии количество наличных в официальном обороте упало на 7% за аналогичный период. В масштабах Германии аналогичный показатель означает 88 млрд евро.

Ограничившись выборочным контролем на таможенных пунктах, в те годы власти европейских стран не предпринимали особых мер для перехвата потока наличных денег шедших через их границы. Несмотря на рост координации контролирующих органов, даже в наше время до 20% национального дохода Испании, Италии и Греции приходит из серой экономики и неучтенных наличных расчетов. С ухудшением экономической ситуации доля таких расчетов несомненно возрастет.

Инфраструктура и доверие

Для успешного внедрения безналичного оборота в стране требуется наличие, по крайней мере, базовой инфраструктуры. Должны существовать платежные системы между всеми финансовыми организациями. Платежные карты должны быть на руках у большинства активного населения.  Помимо этого большинство коммерческих организаций должны быть оснащены и готовы участвовать в безналичном обороте.

На первый взгляд, разумный уровень налогообложения должен способствовать внедрению полностью «белых» расчетов. Логично, что если избежание налогообложения стоит незначительно дешевле, чем уплата положенного, найдется немного людей готовых не платить налоги из принципа.

Однако практика показывает, что самый главный элемент системы – это доверие. Доверие населения правительству, банкам, технологиям, друг другу. Иначе очень сложно объяснить, почему страны Скандинавии при ставках подоходного налога до 55% используют значительно меньше наличных (и серых схем), чем США, где реальные ставки налога колеблются около 30%.  Многие опросы подтверждают, что доверие населения США правительству только падает – с 77% в 1964 году до 19% сейчас.

Помимо элементов доверия, также немаловажно как общество в целом относится к технологиям и техническому прогрессу. Поистине парадоксальна ситуация, когда в Швеции отмечается стремление к скорейшему внедрению последних достижений технического прогресса, в большинстве своем привезенного из других стран. При этом в США, признанном центре инноваций и источнике самых разных нововведений и изобретений, население отличается крайней осторожностью, принимая что-либо новое в финансовой сфере.

Разумно предположить, что в случае перехода большинства населения на электронные платежи вырастает риск потерь связанных с махинациями в киберпространстве. В Швеции мошенничества и кражи выросли между 2003 и 2013 в два раза – до 140 000 случаев, что впрочем представляет меньше 0,005% всех операций.

В США в 2014 году 71% населения волновала кибербезопасность при работе через интернет-банк; 57% волновала кибербезопасность при совершении покупок через интернет. К сожалению, это сложно объяснить рационально. Федеральное законодательство предоставляет серьезные гарантии против мошенничества при списании денег с кредитных карт, фактически ограничивая ответственность держателя за неподтвержденные расходы суммой в $50. Волноваться в принципе не о чем, но по тем или иным причинам, возможно, население просто не задумывается или не знает об этом.

Где возможна и реальна дальнейшая демонетизация? Там где уже есть инфраструктурные и главное – психологические предпосылки.

На примере США видно, чего можно добиться при последовательном следовании политике вывода денег из серого оборота. Можно отметить большой прогресс: от полной вольницы 1970-х, когда о прибыли от большинства сделок с ценными бумагами просто не сообщалось властям и государственные ценные бумаги можно было купить «на предъявителя» до сегодняшнего дня, когда покупка любого крупного предмета за наличные ведет к обязательному рапорту в контролирующие организации. Новая волна борьбы с неучтенными наличными средствами была запущена с 2008 года одновременно с расследованием дела оффшорных счетов в UBS.

Решающую роль сыграет траектория развития экономики, где многие предпосылки говорят о дальнейшем отходе от наличных расчетов. Медленное восстановление экономики после спада 2008-2009 годов привело к появлению новых форм коммерции – так называемого «совместного потребления» или «уберизации», где все финансовые расчеты идут через платежные карты.  Конкуренция на рынке со временем вынудит все больше компаний предоставлять аналогичные условия оплаты, что приведет еще больше денег в безналичный оборот.

Куда же уйдут все серые схемы и расчеты? В любой системе существует процент сделок не попадающих ни в какую статистику. Даже в странах Скандинавии от 7% до 9% экономики относится к серому сектору. Правда, по мере развития технологий становится все сложнее избегать внимания государства. Как и во многих других сферах немало людей ищут новые решения и этой проблемы…